Иголка в стоге сена (СИ) - Зарвин Владимир (бесплатные онлайн книги читаем полные .TXT) 📗
Неудача не обескуражила фон Велля — напротив, заставила его искать новые пути достижения цели. Что, если вместо голубей использовать самих пернатых хищников?
Руперт стал дрессировать охотничьих соколов и ястребов, чтобы они доставляли записки в столицу Ордена. Птиц увозили подальше от дома и выпускали на волю. Те из них, что возвращались в замок, получали обильное угощение.
Труднее было Командору научить своих питомцев отдавать послание в нужные руки. Но он справился и с этой задачей.
Натасканные фон Веллем птицы безошибочно узнавали слуг Ордена по белому плащу и садились на руку лишь им одним. Через полгода с тех пор, как Руперт увлекся ястребиной почтой, у Ордена появилось с десяток крылатых посланников, способных доставить весть в любой уголок Европы.
Самого способного из ястребов фон Велль возил с собой в небольшой клетке, привязанной к седлу. И хотя ему давно уже не приходилось отправлять важных посланий, Руперт знал: любимец не подведет его.
По расчетам Командора, около полудня Магистр должен был как раз подъезжать к Самбору. «Нельзя медлить, — подумал Руперт, — теперь или никогда!»
Выйдя на замковую стену, он извлек из клетки ястреба с привязанным к лапам посланием. На сей раз Командор не стал доверять бумаге. В замке обреталось немало умников, готовых, из личной неприязни к Ордену, сразить его птицу из лука или арбалета. И если ястреба убьют, грамотка наверняка окажется в руках Воеводы.
Чтобы не допустить сего, фон Велль прибег к узелковой тайнописи. Едва ли кто-нибудь из непосвященных мог помыслить, что черно-белый шнурок, на лапах птицы, содержит отчет Командора своему Владыке обо всем, что он свершил за неделю отсутствия в Кенигсберге.
Руперт сплел его, стараясь не упустить ни одного из событий, последних дней. Каждая нить, каждый промежуток между узелками сообщали Магистру о том, что ожидает его в Самборе.
Оставалось лишь надеяться, что ястреб вовремя доставит послание Главе Тевтонского Братства, и тот найдет способ одолеть козни Польши и Москвы.
Подняв своего любимца над парапетом, Командор качнул рукой, давая ему понять, что пришло время для полета. Однако, ястреб не спешил расправлять крылья. То ли он был сыт, то ли счел погоду не подходящей для небесной прогулки.
Руперт повторил свой жест, надеясь, что птица, наконец, поймет, что от нее требуется. Но в этот миг за спиной рыцаря раздался нарочито громкий кашель.
Обернувшись, он увидел Воеводу. Владыка Самбора стоял от него в трех шагах, важно подбоченясь и озирая тевтонца нагловатым взглядом серых, в красных прожилках вен, глаз.
— Чем занимаешься, Командор? — бесцеремонно обратился он к фон Веллю. — Посылаешь весточку своему Магистру?
— О чем ты, Воевода? — ни голосом, ни взором не выдал своей тревоги Руперт. — Просто моему питомцу пришло время размять крылья. Птицам, как и людям, необходимо упражнение плоти — в том залог здоровья!
— Ой ли! — недоверчиво усмехнулся Кшиштоф. — Ты хочешь сказать, что забота о здоровье птицы заставила тебя выйти с ней на стену в канун приезда Гроссмейстера?
— Убедись сам, — тевтонец поднес ястреба к Воеводе, чтобы тот мог лучше его обозреть, — к лапкам моего друга не привязано никаких посланий!..
— А это что за веревка? — заметил шнурок, на лапах хищника старый рыцарь. — Почему она сплетена из черных и белых нитей?
— Обычный шнурок, коим ястреба привязывают к насесту, — с невозмутимым видом пояснил ему Руперт. — Черный и белый — цвета Ордена, по ним мы узнаем наших птиц.
— А узелки на ней зачем? — продолжал допытываться Кшиштоф.
— Чтобы крепче держать шнур в руке. Ястреб хотя и мелкая, но сильная птица. Иной раз он может ринуться на кого-нибудь, когда у хозяина нет в том нужды…
Словно подтверждая его слова, ястреб издал пронзительный писк и, сорвавшись с руки тевтонца, воспарил в белесое январское небо.
— Видишь? — улыбнулся фон Велль, не без удовольствия заметив тень страха, промелькнувшую в глазах Воеводы. — Моему пернатому другу просто нужно полетать!
Так что, не ищи, Каштелян, в моих деяниях подвоха, его там нет!
— Так я тебе и поверил! — проворчал, расставшись с Командором, Воевода. — Похоже, Сапега прав, сей немец ничего не станет делать без умысла. Узнать бы только, что он задумал!
___________________
Весть о задержании фон Велля в Самборе застала Великого Магистра врасплох. Ничто не предвещало такого поворота событий, и старик не на шутку обеспокоился, получив от Польского Короля приглашение на ордалию.
О причинах грядущей схватки Командора с московским боярином в послании не говорилось, однако, чутье подсказывало Гроссмейстеру, что она как-то связана с миссией фон Велля.
Как именно, фон Тиффен мог лишь гадать. Что, если Яну Альбрехту стал известен их с Рупертом план по стравливанию Польши и Московии? Тогда в Самборе Магистра не ждет ничего, кроме сырого подвала и цепей. И отправляться туда значило добровольно подставить голову под топор.
Такая будущность явно не прельщала Главу Ордена, и первым его желанием было отказать Польскому Монарху, сославшись на нездоровье.
Однако, прочитав послание еще раз, фон Тиффен усомнился в правильности своего решения. Готовь Ян Альбрехт ему западню, он бы не стал сообщать в письме вещи, способные насторожить Орденского Владыку. Скорее, Король постарался бы усыпить бдительность Магистра и придумал бы иной предлог для встречи в Самборе.
Старик попытался разгадать причину, побудившую Польского Государя свести фон Велля с московитом в судебном поединке.
Обычно к ордалии прибегали, когда ни один из апеллянтов не мог доказать своей правоты в суде. Только вот что послужило поводом для судебного разбирательства?
Едва ли это могла быть личная неприязнь боярина к фон Веллю. Куда легче предположить, что слуга Московского Князя пронюхал об участии Руперта в убийстве Корибута и обвинил его в присутствии Польского Владыки.
Если бы московиту удалось доказать свою правоту Королю, тот не стал бы прибегать к ордалии, а сразу же осудил Командора. А раз сего не случилось, значит, фон Велль сумел выстроить в суде прочную защиту.
Вот в чем дело! Чаши весов Фемиды замерли в равновесии, и это побудило Яна Альбрехта вспомнить о Божьем Суде!
У Магистра отлегло от сердца. Если все обстоит так, как подсказывал ему здравый смысл, бояться было нечего. Фон Тиффену не была известна доблесть боярина, но зато он хорошо знал боевую мощь фон Велля.
За десять лет службы Ордену Руперт не проиграл, ни одного поединка, хотя его противниками выступали лучшие воины христианского мира. Едва ли он позволит одолеть себя варвару, более привычному к пусканию стрел с безопасного расстояния, чем к рыцарскому бою!
Но вероятность поражения Командора, хоть и незначительная, все же существовала, и она не могла не тревожить старика. Если фон Велль проиграет схватку, последствия его поражения будут самыми пагубными как для Ордена, так и для его Главы.
На какой-то миг фон Тиффену вновь подумалось, что ему было бы лучше отправить вместо себя, в Самбор кого-нибудь из чинов Капитула, но он тут же отверг сию мысль.
Его отказ мог посеять недоверие в сердце Польского Короля, а это значит, что и у Руперта в Самборе могли начаться неприятности. Поборов сомнения, Магистр стал собираться в дорогу.
Поутру он со своим отрядом выступил на Самбор, взяв с собой секретаря, юного Зигфрида, и Великого Казначея, Куно фон Трота. Первый был ему необходим как письмоводитель для доклада Королю о готовности Орденских сил к выступлению против турок. Второго он захватил в путь лишь потому, что не желал оставлять без присмотра.
Приказ следовать за ним, Казначей воспринял без радости, но памятуя угрозы Главы Капитула, не стал противиться его воле.
По дороге фон Тиффен вновь погрузился в раздумья о причинах, побудивших его отправиться в Самбор. Что пошло не так у его любимого ученика, почему миссия Руперта оказалась под угрозой?
