Сокровища поднебесной - Дженнингс Гэри (читать книги бесплатно .txt) 📗

Таким образом, Доната пошла на уступки и научила няню Фантины мыть девочку часто и везде, точно так же инструктировали всех нянь, которые появлялись у нас в доме впоследствии. Некоторые сначала приходили в изумление и были настроены скептически, но со временем они одобрили это и, я думаю, распространили среди слуг мнение, что нехристианская чистота не подтачивает здоровье, как считалось, потому что со временем венецианцы обоего пола и всех возрастов стали значительно чище, чем прежде. Так что, внедрив только одну эту привычку хань, я, возможно, сделал многое для целого города Венеции.

Наш второй ребенок родился почти ровно через год и тоже без всяких осложнений, но уже в другом месте. Дож Градениго как-то вызвал меня и спросил, не согласился бы я стать консулом за границей в Брюгге. Назначение на подобный пост было для меня большой честью, кроме того, к тому времени я уже подготовил себе целый штат хорошо обученных помощников, которые могли бы присмотреть за делами Торгового дома Поло во время моего отсутствия, не говоря уж о том, что мое пребывание в Брюгге пошло бы нашей торговле на пользу. Но я не сказал «да» сразу же. Хотя город этот и находился в доброй христианской Фландрии, я подумал, что должен сначала переговорить с Донатой.

Она согласилась со мной, что должна, по крайней мере, хоть раз в жизни увидеть что-нибудь, кроме своей родной Венеции, поэтому я дал дожу свое согласие. Когда мы отплыли, Доната была уже на довольно большом сроке беременности, но мы взяли с собой нашего мудрого венецианского лекаря. Мы путешествовали на тяжелом и, как скала, прочном фламандском рыболовном судне, так что и Доната и малышка Фантина чувствовали себя превосходно, а вот бедный доктор Абано страдал от морской болезни весь путь. К счастью, он совершенно поправился, когда Донате пришло время рожать, и снова роды прошли легко, и на свет появилась еще одна девочка.

— Ничего страшного, — успокаивал я жену. — Вот в Тямпе, например, мужчина и женщина даже не вступают в брак, пока у них не родится двое детей. Так что у нас еще все впереди.

Мы назвали дочку Беллелой.

У Венецианской республики имелось в Брюгге постоянное представительство, и наш дож отправлял наиболее известных Ene Aca граждан служить там, сменяя друг друга, потому что дважды в год многочисленный флот из венецианских галер отплывал из порта Слуис в окрестностях Брюгге, груженный всем, что только производилось в Северной Европе. Таким образом мы с Донатой и Фантиной — а вскоре и с маленькой Беллелой — провели, наслаждаясь, примерно год или около того в прекрасной резиденции венецианского представительства на Place de la Bourse [264], в великолепно убранном доме, где нам предоставили все удобства, включая и постоянный штат слуг. Я был не слишком загружен работой: от меня требовалось только следить за декларацией корабельных грузов дважды в год и решать, поплывет ли флотилия прямо в Венецию, или же в трюмах осталось еще свободное место для других товаров. В этом случае я мог направить некоторые или же все корабли в Лондон или Саутгемптон через Ла-Манш, или же велеть им зайти на Ибицу, или на Майорку в Средиземном море, чтобы забрать оттуда товары, которые там производились.

Большую часть времени, пока я был консулом, нас с Донатой по-царски развлекали другие консулы и семьи фламандских купцов, постоянно приглашая на балы, пиршества и местные праздники вроде шествия в честь Святой Крови. Многие из наших хозяев прочли «Книгу о разнообразии мира» на том или другом языке или же слышали о ней, поскольку абсолютно все говорили на торговом sabir. Меня постоянно расспрашивали, делали замечания и советовали улучшить свое сочинение то в одном, то в другом месте. Вечерние развлечения часто продолжались до глубокой ночи, потому что общество все время заставляло меня рассказывать что-нибудь интересное, а Доната сидела рядом и собственнически улыбалась. Поскольку там присутствовали дамы, я ограничивался невинными темами.

— Нашу флотилию сегодня загрузили вашей прекрасной североморской сельдью, господа купцы. Это отличная рыба, но сам я предпочитаю, как сегодня, обедать свежей, а не соленой, копченой или маринованной рыбой. Я полагаю, вы скажете: все это хорошо, но как торговать свежей рыбой? Ведь при перевозке ее невозможно сохранить. Но я видел, как это делается на севере Китая, а ваш климат очень схож с тем. Вы должны обдумать, как использовать этот способ в здешних условиях или изобрести нечто подобное. На севере Китая лето длится только три месяца, поэтому рыбаки опустошают озера и реки, как только могут, вылавливая гораздо больше рыбы, чем способны продать за раз. Они кидают избыток рыбы в мелкие емкости с водой и держат ее там живой до тех пор, пока не наступит зима. Затем они разбивают лед в емкостях и по одной вытаскивают весь улов. Как только ее извлекают на морозный воздух, рыба тут же замерзает и становится крепкой. Китайцы укладывают как своего рода поленья во вьюки, грузят на ослов и после этого отправляют их в города, где богатые жители платят непомерно высокие цены за такой деликатес. Когда рыба оттает, ее приготавливают, по вкусу она такая же, как и та, которую выловили летом.

Подобные рассказы нередко побуждали одного или двух наиболее тщеславных купцов подзывать слугу, чтобы тот отнес срочное послание туда, где они ведут дела. Полагаю, в посланиях содержалось что-то вроде приказа: «Давайте проверим нелепую идею этого человека». Но сами купцы никогда не покидали собрания, потому что, когда дамы отправлялись куда-нибудь поболтать о женских делах, я потчевал мужчин более пикантными историями.

— Мой персональный врач, доктор Абана, который путешествует со мной, заявил, что лично у него это вызывает сомнение, мессиры, но я привез из Китая рецепт долголетия и поделюсь им с вами. Народ хань, который исповедует религию, называемую дао, твердо верит: от всего на свете исходит дыхание, которое состоит из частиц, таких крошечных, что они невидимы, но тем не менее оказывают на окружающее очень сильное воздействие. Например, частицы розы, которые мы называем ароматом, смягчают нас, когда мы их вдыхаем. Именно поэтому запах хорошо прожаренного мяса заставляет наш рот наполняться слюной. Точно так же, утверждают даосисты, дыхание, которое проходит через легкие молоденькой девушки, заряжается частицами ее молодого свежего тела, и тогда, стоит ей только выдохнуть, как окружающий воздух насыщается энергией и особыми, дающими силу свойствами. Отсюда и рецепт: если вы хотите прожить дольше, окружите себя живыми и молоденькими девственницами. Стойте к ним как можно ближе. Вдыхайте их свежее дыхание. Они улучшат вашу кровь и иные жидкости, а также ваш нрав. Они укрепят ваше здоровье и продлят вашу жизнь. Не говоря уже о том, что вы можете в то же время найти для молодых прелестных девственниц и другое занятие…

За этим следует хриплый смех, громкий и долгий, один из фламандцев ударяет костлявой рукой по своему острому колену и кричит:

— Будь проклят ваш личный лекарь, минхер Поло! К черту доктора, я думаю, это прекрасный рецепт! Будь я проклят, если тут же не прибегну к вашему средству! Вот только как бы не стала возражать моя старая, будь она проклята, жена!

Смех становится громче, я перекрикиваю его:

— Не будет, если вы подойдете к этому с умом, мессир! Ведь для стареющей женщины есть другой рецепт! Это, разумеется, молоденькие юноши!

Смех делается еще громче, окружающие наперебой выкрикивают остроты, передают по кругу кувшины с крепким фламандским элем. Признаться, частенько, когда мы с Донатой уходили, я был рад тому, что консулу полагался паланкин, в котором можно добраться до дома.

Днем у Донаты было не много дел, поэтому она занималась дочерьми, а я занимался тем, что, по моему мнению, должно было в будущем улучшить торговлю вообще, а венецианскую особенно. Я решил основать здесь, на Западе, то, что находил особенно полезным на Востоке. Я учредил конную почту, в подражание той, изобретенной давным-давно министром дорог и рек великого хана. Чтобы это осуществить, потребовались какое-то время, труд и немалое упорство, потому что в этих краях у меня не было такой абсолютной власти, какую давала мне в Монгольском ханстве пайцза Хубилая. Мне пришлось преодолевать лень, тупость и косность правительственных чиновников. Эти трудности усугублялись тем, что я привлекал к своей затее множество герцогств, находящихся между Брюгге и Венецией: Фландрию, Лотарингию, Швабию и так далее. Но я был непреклонным и упрямым и добился-таки своего. Когда я наконец создал цепочку из всадников и почтовых станций, то смог отправлять в Венецию декларации о грузах, перевозимых на кораблях, как только они отплывали из фламандского порта. Почта переправляла бумаги через эти семь сотен миль за одну неделю, то есть за четверть того времени, которое в лучшем случае требовалось флотилии; таким образом, купцы, которые поджидали суда в Венеции, часто могли выгодно продать все товары еще до того, как их получали.