Графиня де Шарни. Том 1 - Дюма Александр (электронная книга txt) 📗
— Ну еще бы! — наивно проговорил Питу. — Спросите у госпожи Клеман, как мы нынче ночью ухаживали за мадмуазель Катрин… Госпожа Клеман ни на минуту не сомкнула глаз, да и я тоже.
Это был ловкий ход по отношению к сиделке. Она недурно вздремнула с двенадцати часов ночи до шести утра, и утверждать, что она не сомкнула глаз, значило приобрести в ее лице друга и даже возможную сообщницу.
— Ладно, — кивнул папаша Бийо. — Раз Катрин тебя зовет, ступай к ней. Может, и мы с матерью дождемся такого времени, когда она нас позовет.
Питу инстинктивно чувствовал приближение бури. Подобно пастуху, он был готов встретить непогоду, если она застанет его в поле, но если удастся, был не прочь спрятаться от нее в укрытии.
Для Питу таким укрытием был Арамон.
В Арамоне он был королем. Да что там королем! Более чем королем: он командовал Национальной гвардией! В Арамоне он был Лафайетом!
И его обязанности уже давно призывали его в Арамон.
Он дал себе слово, что как только он сделает все необходимое для Катрин, он немедленно вернется в Арамон.
Приняв такое решение, а также получив разрешение г-на Бийо и мысленное благословение г-жи Бийо, он вошел в комнату больной.
Катрин ожидала его с нетерпением; судя по лихорадочному блеску ее глаз и яркому румянцу, можно было подумать, что, как и предупреждала г-жа Клеман, она была не в себе.
Едва Питу притворил за собой дверь, как Катрин, узнав его походку, — что было нетрудно, ведь она ожидала его прихода уже около полутора часов, — торопливо повернула в его сторону голову и протянула ему обе руки.
— А-а, вот и ты, Питу! — вымолвила девушка. — Как ты долго!
— Это не моя вина, мадмуазель, — заметил Питу. — Меня задержал ваш отец.
— Отец?
— Да… Верно, он о чем-то догадывается. Да и я сам не стал торопиться, — со вздохом прибавил Питу, — я знал, что у вас есть то, о чем вы мечтали.
— Да, Питу... да, — опустив глаза долу, пролепетала девушка, — да... спасибо.
Потом еще тише она проговорила:
— Какой ты хороший, Питу! Я тебя очень люблю!
— Вы так добры, мадмуазель Катрин, — отвечал готовый расплакаться Питу, чувствуя, что ее дружеское расположение к нему — лишь отзвук ее любви к другому; как бы наивен ни был славный малый, он чувствовал в глубине души унижение оттого, что был лишь бледным отражением Шарни.
Он поторопился прибавить:
— Я вас побеспокоил, мадмуазель Катрин, потому что мне сказали, что вы хотите что-то узнать…
Катрин прижала руку к груди: она искала письмо Изидора, чтобы собраться с мужеством и задать Питу мучивший ее вопрос.
— Питу! Ты все знаешь… Ты можешь мне сказать, что такое Сардиния? — сделав над собой усилие, спросила она.
Питу призвал на помощь свои географические познания:
— Погодите, погодите-ка, мадмуазель… Я должен это знать. Среди многочисленных предметов, которыми пичкал нас аббат Фортье, была и география. Сейчас, сейчас… Сардиния… Сейчас вспомню… Ах, мне бы какую-нибудь подсказку, и я сразу бы все вспомнил!
— Вспоминай, Питу… Ну вспомни, — проговорила Катрин, умоляюще сложив руки.
— Черт подери! — не удержался Питу. — Это самое я и пытаюсь сделать! Сардиния… Сардиния… А-а, вспомнил! Катрин облегченно вздохнула.
— Сардиния, — продолжал Питу, — это один из трех больших островов в Средиземном море, он находится южнее Корсики, их разделяет пролив Бонифачо; он входит в состав Сардинского государства, отсюда и его название; его еще называют Сардинским королевством. Это — остров протяженностью в шестьдесят миль с севера на юг и шестнадцать — с востока на запад. Население Сардинии составляют пятьдесят четыре тысячи человек; столица — Кальяри… Вот что такое Сардиния, мадмуазель Катрин.
— Ах, Боже мой! Какое же это, наверное, счастье — так много знать, господин Питу!
— Просто у меня хорошая память. — отвечал Питу; пусть была оскорблена его любовь, зато его самолюбие было удовлетворено.
— А теперь, — осмелев, продолжала Катрин, — после того, что вы рассказали мне о Сардинии, не скажете ли вы, что такое Турин?..
— Турин?.. — повторил Питу. — Разумеется, мадмуазель, с удовольствием... если, конечно, я вспомню.
— Постарайтесь вспомнить: это самое важное, господин Питу.
— Ах, вот как? Ну, если это самое важное, — заметил Питу, — придется постараться… Но если мне не удастся вспомнить, я разузнаю…
— Я... я… Я бы хотела знать теперь же… — продолжала настаивать Катрин. — Попытайтесь вспомнить, дорогой Питу, ну пожалуйста!
Катрин вложила в свою просьбу столько нежности, что Питу охватила дрожь.
— Да, мадмуазель, я стараюсь… — прошептал он, — я стараюсь изо всех сил…
Катрин не сводила с него глаз.
Питу запрокинул голову, словно искал ответа на потолке.
— Турин… — проговорил ой. — Турин… Ну, мадмуазель, это потруднее, чем Сардиния… Сардиния — это большой остров в Средиземном море, а в Средиземном море всего три больших острова: Сардиния, принадлежащая королю Пьемонта; Корсика, принадлежащая французскому королю, и Сицилия, принадлежащая неаполитанскому королю. А Турин — это же всего-навсего столица…
— Что вы сказали о Сардинии, дорогой Питу?
— Я сказал, что она принадлежит пьемонтскому королю; думаю, я не ошибаюсь, мадмуазель.
— Все так, именно так, дорогой Питу: Изидор сообщает в письме, что отправляется в Турин, в Пьемонт…
— А-а, теперь понимаю… — молвил Питу. — Прекрасно, вот, вот! Король послал господина Изидора в Турин, и именно поэтому вы меня спрашиваете…
— Зачем же еще я стала бы тебя спрашивать, если не ради него? — удивилась девушка. — Какое мне дело до Сардинии, Пьемонта, Турина?.. Пока его там не было, я не знала, что это за остров и что это за столица, и меня это нисколько не интересовало. Но ведь он уехал в Турин! Понимаешь ли, дорогой Питу? Вот я и хочу знать, что такое Турин…
Питу тяжко вздохнул, покачал головой, но от этого его желание помочь Катрин ничуть не уменьшилось.
— Турин… — пробормотал он, — погодите... столица Пьемонта… Турин… Турин… Вспомнил! — Турин — Bodincemagus, Taurasia, Colonia Julia, Augusta Maurinorum, как его называют древние авторы; в наши дни — это столица Пьемонта и Сардинского государства, расположенная на берегах По и Дуары; это один из красивейших городов Европы с населением в сто двадцать пять тысяч человек; там находится резиденция короля Карла-Эммануила… Вот что такое Турин, мадмуазель.
— А как далеко от Турина до Писле, господин Питу? Вы же все знаете, значит, и это тоже должны знать…
— Еще бы! — воскликнул Питу. — Я, конечно же, скажу вам, на каком расстоянии находится Турин от Парижа, а вот от Писле — это уже сложнее…
— Ну, скажите сначала, как далеко Турин от Парижа, а потом, Питу, мы прибавим восемнадцать миль, разделяющие Париж и Писле.
— Ах, черт побери, это верно, — согласился Питу. И он продолжал:
— Расстояние от Парижа — двести шесть миль, от Рима — сто сорок, от Константинополя…
— Меня интересует только Париж, дорогой Питу. Двести шесть миль... и еще восемнадцать... итого — двести двадцать четыре. Значит, он в двухстах двадцати четырех милях отсюда… Еще третьего дня он был здесь, в трех четвертях мили от меня... совсем рядом... а сегодня... сегодня, — продолжала Катрин, заливаясь слезами и ломая руки, — сегодня он от меня в двухстах двадцати четырех милях…
— Нет еще, — робко возразил Питу, — он уехал всего два дня тому назад... он едва ли проделал половину пути…
— Где же он?
— Этого я не знаю, — отвечал Питу. — Аббат Фортье объяснял нам, что такое королевства и их столицы, но ничего не говорил о соединяющих их дорогах.
— Значит, это все, что тебе известно, дорогой Питу?
— Ну да. Бог мой! — вскричал географ, чувствуя себя униженным оттого, что так быстро исчерпал свои познания. — Если не считать того, что Турин — логово аристократов!
— Что это значит?
— Это значит, мадмуазель, что в Турине собрались все принцы, все принцессы, все эмигранты: граф д'Артуа, принц де Конде, госпожа де Полиньяк, одним словом — шайка разбойников, злоумышляющих против народа; надо надеяться, что всем им когда-нибудь отрубят головы при помощи гениальной машины, которую сейчас изобретает господин Гильотен.
