Сарыкамыш. Пуля для императора - Тимошев Рафаэль (книги онлайн без регистрации .txt, .fb2) 📗

Сарыкамыш. Пуля для императора

«Военные приключения»@ является зарегистрированным товарным знаком, владельцем которого выступает ООО «Издательский дом „Вече“.

Согласно действующему законодательству без согласования с издательством использование данного товарного знака третьими лицами категорически запрещается.

Составитель серии В. И. Пищенко

© Тимошев Р.М., 2022

© ООО „Издательство „Вече“, 2022

1. 25 ноября 1914 г. Перебежчик

Из дневника Николая II. 25 ноября 1914 г.

"Проснулся чудным светлым утром. Проезжали новыми для меня местами мимо хребта вдали, дивно освещенного теплым солнцем. Выходил на некоторых станциях и гулял. Во время завтрака увидели Каспийское море у Петровска. В Дербенте и Баладжарах были большие встречи и настоящие кавказские лица. На второй ст. было все начальство из Баку и почет, караул от Каспийской флотской роты.

Все мы пришли в благодушное настроение от теплой погоды. Вечером поиграл в домино как всегда с Ниловым, Дрент(ельном) и Саблиным".

Ординарец — прикомандированный от 155-го Кубинского пехотного полка ефрейтор Яков Лип-нин — в который раз потряс коренастого, тридцати шести лет ротмистра Листка за плечо:

— Ваше Высокоблагородие, Алексей Николаевич, поднимайтесь! Его Превосходительство начальник гарнизона к себе требуют! Уж полчаса, как посыльный приходил!

Алексей Николаевич, не открывая глаз, пробубнил:

— Какого черта, Яшка… Час, как от него…

Веки его приоткрылись до щелок.

— От Воробанова?

— От него самого, Вашсокбродь!

Ротмистр нехотя откинул одеяло.

— Что ж сразу не разбудил, чурбан!

— Так полчаса бужу! — буркнул Яков. — Не добудиться! Хотя и понятно — двое суток не спамши… И легли-то часа два назад.

— Дьявол! Не иначе, случилось что… Время сколько?

— Кажись, седьмой пошел.

— Ты вот чего — готовь умыться!

— Так все и готово уже… Водицу вскипятил, побриться готово, и перекус на столе…

— Ладно… Встаю.

Листок, сидя на койке, стянул с табурета брюки-суженки, продел в штанины ноги, натянул сапоги и, наконец, поднялся; не надевая гимнастерки, прошел к умывальнику.

Ротмистр всё ещё не мог привыкнуть к новой казенной квартире. И немудрено — чаще ночевал в кабинете. Да и прошло-то всего два месяца, как прибыл в Сарыкамыш — в небольшое селение Карской области, что в двадцати пяти верстах от русско-турецкой границы. Сразу после Высочайшего манифеста [1] в Воронежское губернское жандармское управление, в котором Алексей Николаевич проходил службу со времени окончания жандармских курсов, пришла чрезвычайная депеша Главного штаба ОКЖ [2] — надлежало немедленно откомандировать одного из помощников в распоряжение генерал-квартирмейстера Кавказской отдельной армии. И поскольку командирование предусматривалось в качестве начальника контрразведывательного отделения возглавляемого им управления, выбор пал на него, ротмистра Листка, поскольку по служебным обязанностям он ведал и делами по шпионажу. Однако по приезде в Тифлис, где располагался штаб Кавказской армии, Листок был несказанно огорошен: Главнокомандующим, графом Воронцовым-Дашковым, на предназначавшуюся ему должность выдвигался совершенно иной офицер — некий штабс-капитан Авилов. Ему же, жандармскому ротмистру Листку, якобы изначально предписывалось генерал-квартирмейстером армии отправляться в Сарыкамыш и организовать там работу только что сформированного в гарнизоне контрразведывательного пункта. Так что делать было нечего — пришлось подчиниться, ибо волею судеб он уже состоял при армии…

Контрразведывательный пункт в Сарыкамыше был первым опытом создания в войсках филиала армейского КРО, и, безусловно, оправданным. В условиях приближающейся войны с Османской империей — союзницей Германии — Сарыкамыш, как крайний железнодорожный узел и прифронтовая база продовольствия и боеприпасов Кавказской армии, становился наиболее вероятным объектом вражеской агентуры и всевозможных диверсий. Однако и начинать дело становления контрразведывательного пункта приходилось с чистого листа. Его начальнику, ротмистру Листку, предстояло прежде набрать команду и с нуля организовать ее работу. И хотя по утвержденному штату людей предполагалось иметь всего ничего — кроме начальника, только помощник да делопроизводитель, — однако и тех еще надо было поискать, ибо на Кавказе, да еще в армейской среде он никого не знал.

Пришлось прислушиваться к "советам" старших начальников. От штаба армии делопроизводителем приставили прапорщика Рослякова — молодого, двадцати лет человека из вольнонаемных. Помощником же начальник сарыкамышского гарнизона генерал-майор Воробанов настоятельно рекомендовал рассмотреть кандидатуру своенравного казака 1-го Полтавского казачьего полка 2-й Кавказской казачьей дивизии сотника Оржанского, с которым он якобы знаком был еще со второго Персидского похода 1911 года. Ко всему прочему, начальство Тифлисского губернского жандармского управления любезно согласилось откомандировать в распоряжение своего "брата-жандарма" старшего наружного наблюдателя по кличке "Петрович", а по ходатайству все того же генерала Воробанова со 155-го пехотного полка был выделен вестовой — ефрейтор Липнин, исполнявший с той поры обязанности и денщика, и разъездного контрразведывательного пункта. Вот вам и вся команда!

Но, так или иначе, несмотря на малочисленность и разношерстность состава, работа закипела. Прежде всего начали с уяснения обстановки. И в этом, как ни странно, особенно помог сотник Оржанский, быстро ставший "душой" всей команды. Широкой казацкой натурой он, правда, мало походил на сотрудника секретной службы, ибо вопреки всем инструкциям казался пугающе открытым, легко сходящимся с людьми всех сословий и состояний, но одновременно шумным и даже скандальным в делах обычных, житейских. И тем не менее уже к концу сентября сотник знал от пограничников почти все о тех, кто представлял прямой интерес контрразведки — местных контрабандистах, способных ко всему прочему перевозить оружие и собирать сведения о русских частях. Одновременно и, надо сказать, как-то незаметно, сотник обзавелся добровольными информаторами на Торговой улице — на нее, главную улицу Сарыкамыша, вся контрабанда, по сути, и стекалась. А через преферанс, к коему сотник имел ужасающую привязанность, уже через две недели он располагал всей подноготной расквартированных в Сарыкамыше пехотных полков, ибо очень скоро стал считаться своим человеком даже у батальонных офицеров.

Открытость и неуемность сотника, признаться, немало раздражала и настораживала ротмистра — того ли вообще он выбрал в свои помощники! Но в конце сентября — начале октября именно благодаря информаторам Оржанского один за другим была выявлена дюжина незарегистрированных лиц курдской и турецкой национальности, нелегально проживающих у местных лавочников. После нескольких дней наблюдения "Петровича" они были задержаны, но, к сожалению, по результатам проверки все оказались обычными контрабандистами-мешочниками и посему бесславно переданы пограничной страже.

Между тем приближение войны с османами становилось все очевиднее. К концу сентября участились набеги вооруженных шаек с сопредельной территории; с октября ежедневно стали приходить известия о стычках пограничников с хамидийскими отрядами курдской конницы, возглавляемыми турецкими офицерами, и, наконец, 16 октября пришло известие о нападении турецких кораблей на российские порты на Черном море. Через три дня Турция объявила войну России, и в ночь с 19-го на 20-е главнокомандующий Кавказской армии генерал-адъютант граф Воронцов-Дашков отдал приказ войскам атаковать турок на их территории. Расквартированные в городке полки скрытно покинули гарнизон, перешли русско-турецкую границу, и Саракамыш опустел. В подчинении начальника гарнизона остались лишь 588-я и 597-я дружины государственного ополчения — одна находилась на этапе Сарыкамыш, другая охраняла многочисленные склады — да два эксплуатационных батальона.