Стихи Веры Полозковой разных лет - Полозкова Вера (библиотека книг TXT) 📗
Ночь 10-11 сентября 2006 года.
@@@
Как надо, думаю я сегодня ночью, сильно не любить людей, чтобы втягивать их в такие сложные, выматывающие, а главное - тотально бессмысленные танцы, как отношения, - в смысле, отношения - все вот эти логи асечные с милю длиной, все вот эти коктейли терпковатые из ревности, желания бешеного, нежности материнской, умиленной - и сознания полной своей обреченности; все это затейливое иглоукалывание - вот тщеславие, вот комплекс вины, вот амбиции; все вот эти разборки в такси, ночные, со слезами, с водителем, опасливо косящимся в зеркало заднего вида; обиды, глотаемые регулярно, строго по часам, как противозачаточные таблетки - как же надо, ребята, устать от себя и хотеть от себя избавиться, сбыть себя кому-нибудь, сбагрить, задарма втюхать, бонусом, я не знаю, рекламной акцией, бесплатным подарком покупателю - чтобы каждый раз вестись на это, соглашаться, давать себя отвязать, ногой от берега оттолкнуть, чтоб еще ближайшие полгода в открытом море мыкаться, все кляня, и искать какую-то новую пристань.
Довольно много в этом острого, да, чистого жизненного спирта, девяностошестиградусного, шибающего в ноздри; ощущение жизни, вывернутой на максимум, до упора, истошного такого, лихого, свежего счастья вовлеченности, задействованности в большую, опасную, адреналиновую игру; незамутненной радости контактного спарринга с миром, когда он тебе хук поддых, а ты ему локтем в челюсть с разворота - но это же так в итоге опустошает, Господи, потрошит же, как старую тряпичную куклу, мне двадцать лет только, а я уже набита разочарованиями вся, под горлышко, и форму не держу уже, и поролон лезет из швов.
Меня в игру-то взяли еще двух лет не прошло, я новичок еще, дилетант, едва осваиваю техники и ходы - но уже неотвязный привкус повтора, неверия, предсказуемости исхода.
Как тетки в пятьдесят лет заводят восемьдесят седьмой по счету роман? Какие помещения арендуют, чтоб не таскать в себе эти тонны расставаний?..
Я дурак и нелепый, неуместный моногам, мне непостижим азарт плодить мертворожденные иллюзии, раз за разом, не снижая темпа, просто ради процесса.
Я не в смысле "уйдем же в скиты", я в смысле ну, банального ответа за тех, кого приручили. Как-то не швыряться, что ли, тяжелыми, сакральными, убойной силы словами и жестами просто ради создания видимости, что и ты ради кого-то живешь, что и ты на что-то значительное способен. Не затыкать пустоты в себе случайными мужчинами и женщинами, как комканой газетой - обувь, чтоб не ссыхалась. Мужчины эти и женщины приживутся в тебе, пригреются - а ты их как раз и вышвырнешь, потому что опять весна.
Не говорить "я же твой", когда еще кто-то как минимум имеет на тебя вполне себе имущественные права.
Не употреблять "я же люблю тебя" как легальный эвфемизм "с тобой очень удобно, мне нравится тобой пользоваться".
Не множить скорбь.
Один увернется, а в другом от этих слов сквозные дыры будут с пушечное ядро еще много лет, а ты вроде как только приободрить попытался.
Столкнулись, слиплись, разомкнулись, канули, а человек стоит, и сквозь него дорогу видно, и мяско по кромке дымится слегка, пшшш.
Да нет, у меня все хорошо на самом деле.
Просто немного тревожно.
21/09/06
@@@
Про З. вообще, конечно, нужно снимать кино, малобюджетный разудалый трэш в стиле "Вы все еще кипятите? А мы уже рубим нах!"
З. носил когда-то длинные волосы, очень длинные, а теперь коротко стрижен, и от былой роскоши у него осталась только трогательная кришнаитская косичка, которую - не смеяться! - он иногда просит по утрам заплести.
Вы заплетали косу по утрам мужчине когда-нибудь?
Это сюрреализм похлеще любого таблеточного прихода, ребята.
Так вот вчера девочка Шуша, семи лет, с челочкой и четырьми косичками в разноцветных резинках, приходит к гостям прощаться перед сном.
Ее отечески треплют за косички и спрашивают:
- Шуша, а ты прямо так завтра в школу пойдешь?
- Некоторые дяди так на работу ходят, - не моргнув глазом, басит З., и крыть сразу нечем. Вообще.
***
З. неподражаем.
Звонит мне вечером сегодня, преисполненный.
- Я, - говорит, - Вера, бачок починил.
- Вау.
- Ну похвали меня.
- Хвалю. Ты знаешь, мне когда четыре года было, я тоже со всякой фигней к маме прибегала, махала у нее перед носом и кричала - мама, мама, смотри! И мама устало кивала и говорила - да, деточка, мо-ло-дец.
- Вера, вот ты знаешь что? - ярость бушует на том конце провода. - Я вот пойду сейчас и все поломаю обратно, я мужик, Вера, зачем мне бачок, если есть балкон, я для тебя вообще-то старался, и вот вся твоя благодарность, да?!.
Аыыы.
26/09/06
@@@
Л. рассказывает о бойфренде:
- Это, Верочка, мама и папа в одном человеке, только молодом и с пенисом. Ну что, спрашивается, еще надо для счастья.
***
Алия рапортует, пионерски так:
- У нас все хорошо, мы переехали, только к нам подселили австрияка, и он почему-то считает, что я его ненавижу.
- Алия, эмм, скажем мягко, так не без основания считает половина человечества.
- Нет, ну я терплю же его! Я только запрещаю ему шуметь, есть с немытыми руками, ходить по дому без тапок и...
- Дышать.
- Нет! Даже не решила еще, что именно начать подсыпать ему в еду. Он нам, кстати, привез в подарок элитного швейцарского шоколаду. Который стремительно кончается, и скоро у меня реально не будет ни одного веского довода в пользу того, чтобы оставить австрияка в живых. Ой подожди.
Прислушивается.
- Вера, он там жрет мои сладости. Пойду поинтересуюсь, не слиплась ли у него жопа.
- Желательно насмерть.
- Да. Какая нелепая, трагическая смерть.
- Международный скандал, Алия. Мальчик один, в чужой стране, и как-то ничего не предвещало беды.
- Вера, он живет со мной в одной квартире. Ему все только и делает, что предвещает беду.
***
У З. спросили, вылетает ли он куда-нибудь на Новый год.
- Конечно, - ответил З. - В трубу.
28/09/06
@@@
Для Орфеев – приманки с мертвыми Эвридиками:
Сами ломятся в клетку. Правило птицелова.
Так любое «иди ко мне» слышишь как «и дико мне».
А нейтральное «it’s a lover» -
Как «it’s all over».
28 сентября 2006 года.
@@@
В субботу днем позвонил Саша Ф., запихнул в машину, привез на дачу к соснам, дятлам, гамакам и мартини; Саше Ф. исполнялось тридцать девять, и мы по этому поводу жарили шашлык, варили глинтвейн, пели дуэтом с З. Summertime и песни группы Браво, а похмельным, зябким, туманным утром, еще затемно, часов с шести, говорили с Карленычем за жизнь, и он меня кутал в белый плед, кормил завтраком и подробно консультировал на предмет того, как живут и думают большие дяди, и что от этого бывает случайным тетям.
