Пьесы - Радзинский Эдвард Станиславович (книги без регистрации бесплатно полностью TXT) 📗
Фекин. Будет проведено. (Исчезает)
Кирилл Владимирович (Нечаеву). Она хотела с вами встретиться и просить вас о чем-то. Поговорите с ней перед худсоветом, это доброе дело.
Нечаев. Кто придет на худсовет?
Кирилл Владимирович. Обычные члены плюс знатный карусельщик с завода. Потом Кирьянова – наша критическая мысль. Слушайте, где вы так побурели?.. Вы просто…
Нечаев. Индус?
Кирилл Владимирович. Нет, араб.
Блондинка (решительно подходя к Нечаеву). Здравствуйте. Я играю у вас целующуюся пару. Вас закрывают, и я хочу, чтобы вы рекомендовали меня на роль козы на фильм «Серый волк».
Кирилл Владимирович. Я уверен, что Федор Федорович рекомендует вас козой, антилопой и любым другим млекопитающим. Только не надо поддаваться ложным слухам. Картину не закрывают. Просто сегодня просмотр материала и поэтому отменили съемку.
Блондинка мрачно отходит назад.
(Нечаеву) Теперь об обсуждении картины на худсовете… и о степени моего участия в нем.
Нечаев (неловко). Я знаю, у вас больное сердце…
Трубач (подходя). Простите, что перебиваю. Мы кое-что наворожили. Получается вкусно. Может, вы сейчас нас прослушаете?
Нечаев. Лучше в другой раз, если можно…
Трубач (бодро). Можно. Все на свете можно, только осторожно. (Отходит к трио) Заиграли, завздыхали.
Трио репетирует.
Нечаев (Кириллу Владимировичу). Так, значит… если вы не придете на обсуждение… на что-нибудь сославшись… я не обижусь.
Кирилл Владимирович. Главное – не считать людей лучше, чем они есть… Спасибо. Я так и поступлю.
Входит Трофимов, за ним – Фекин. Общее приветствие.
Фекин. Я пойду выяснять насчет зала. (Тихо Нечаеву, кивнув на Трофимова) Серьезный человек! Но ничего… что бы ни случилось, Федор Федорович, мы верим, что снимаем фильм, нужный людям, и будем с вами. Вот так! (И с возгласом «Через минуту вернусь!» направляется к выходу, на ходу Зине шепотом) Наш сегодня какой-то не такой. Видимо, дела – труба. (Исчезает)
Трофимов (Нечаеву). Рад тебя видеть, старик! Где ты так загорел? Ты просто…
Нечаев. Индус?
Трофимов. Нет…
Нечаев. Араб?
Трофимов. Нет. Ты эфиоп.
Кирилл Владимирович. Как, вы знакомы с режиссером этого опасного фильма?
Трофимов. Вы старомодны. Теперь не говорят «опасного», теперь говорят «смелого».
Трубач (репетируя). Вздохнули…
Трио. А-а-а!
В комнате отдыха. Входит Фекин и тотчас усаживается к телефону.
Фекин. Двести семьдесят. «Серый волк»? Да? Да-да-да… Да? Да-да-да…
В павильоне.
Трубач. На сегодня хватит. Будем свободны от вздохов, товарищи!..
Женщины расходятся. Остается Гитара.
Трофимов (Нечаеву). Есть смысл, старикан, побеседовать до просмотра.
Нечаев. Нет. Лучше после.
Трофимов. Странно. Я думал, тебя заинтересует побеседовать со мной.
Нечаев. Ты знаешь, сейчас нет.
В комнате отдыха.
Фекин (по телефону). Да? Да-да-да!
В комнату входит Надежда Леонидовна.
Надежда Леонидовна. Простите, вы…
Фекин (Надежде Леонидовне). Да-да-да… (В телефон) Да-да-да…
Надежда Леонидовна. Мне товарища… Фекин. Я информирован… (В телефон) Да-да-да…
Надежда Леонидовна садится. Фекин продолжает упоенно разговаривать.
В павильоне № 2. Входит Ирина Кирьянова. Она очень холодно здоровается с Трофимовым и необычайно проникновенно – с Нечаевым.
Ирина. Очень-очень-очень рада вас видеть.
Нечаев изумленно глядит на нее. Ирина отходит к Кириллу Владимировичу.
Зина (Нечаеву). Пора звать Фекина?
Нечаев кивнул.
(Кричит) Товарищ Фекин!
Фекин (в комнате отдыха). Иду! (В телефон) Да-да!
Зина (в павильоне, кричит). Товарищ Фекин! Фекин (в комнате отдыха). Он уже пошел!.. (Вешает трубку. На ходу Надежде Леонидовне) Все будет чудно, голубушка! (Убегает)
Фекин (вбегая в павильон № 2, Нечаеву). С залом большие трудности, но я их преодолел. Отвоевал директорский зал. Можем идти, товарищи!
Кирьянова и Трофимов идут впереди, Нечаев, Зина, Кирилл Владимирович и Фекин – сзади.
Фекин (Нечаеву). Да. Что я вам хочу сказать?.. Мой племянник просто в восторге от сценария. Это просто хамство будет, если нас закроют. Но я ведь состою в кооперативном доме… (И, не докончив фразы, он догоняет Трофимова и Кирьянову. Они уходят)
Зина (Нечаеву). А Фекин договорился с «Серым волком».
Кирилл Владимирович. Как он нехорошо поступил… Ай-яй-яй! Уважаемая фея в брюках, вы знаете, что Фекин живет в крохотной комнатке и у него очень большая семья. Что делать, наш Фекин плодовит, и он не ворует и живет на жалованье. И посему, для того чтобы строиться, у него не должно быть перерыва в съемках. Ему нужны постановочные – быстрее и больше. Кто знал, что под развязным обликом Фекина таится чуткое сердце семьянина?
Нечаев (Кириллу Владимировичу). А вы что же это… идете на худсовет?
Кирилл Владимирович. Да. Решил посидеть на худсовете… но тихонечко…
Нечаев, Кирилл Владимирович и Зина уходят. В павильоне остаются Блондинка и тихо и задумчиво играющий что-то на гитаре Жгунди. В павильон поспешно входит Киноактер.
Киноактер (Блондинке). Привет. Шесть часов назад я еще был в Астрахани. Представляешь, нелетная погода. Ну, я к начальнику. Баба. Она меня сразу узнала…
Блондинка (лениво). Врешь, поди…
Киноактер. Честное слово! Я ей: так и так, снимаюсь сразу в двух концах Союза, нужно доставиться! (Остановился, игриво.) А наши никак обедают? (Хочет обнять Блондинку.)
Блондинка (грозно). Но-но…
Киноактер (удивленно). В чем дело?
Блондинка. Вас закрывают. Я теперь в «Сером волке» буду сниматься с Кободоевым.
Киноактер. То есть как закрывают?
Блондинка ничего не ответила и, вильнув бедрами, ушла в глубь павильона. Киноактер очумело оглядывается: потушены юпитеры, в павильоне никого, только Жгунди тихо наигрывает на гитаре.
В комнате отдыха, поглядывая на часы, сидит Надежда Леонидовна. Вбегает Фекин. Бросается к телефону.
Надежда Леонидовна. Ну как?
Фекин (останавливаясь). А!.. Я… Я сказал… Надежда Леонидовна. Ну и что же?
Фекин. Он… Он сказал. Что же он сказал? Понятно. Он сказал, что извиняется и просит вас зайти в другой день. Убедительно просит, заходите в другой день, только обязательно. Обязательно заходите. (Снимает трубку.) Два семь три. «Серый волк»?
Надежда Леонидовна молча поднимается со стула. А в павильоне № 2 по-прежнему тихо наигрывает на гитаре Жгунди и, прислонясь к стене, неподвижно и устало стоит киноактер.
