Не в свои сани не садись - Островский Александр Николаевич (книга регистрации .TXT) 📗

Явление четвертое

Арина Федотовна и Анна Антоновна выходят из боковой двери и подходят к задней.

Анна Антоновна. Скажите, пожалуйста! Ах-ах-ах!.. (Качает головой.)

Арина Федотовна. Увез, увез, матушка! Такой молодец! Подхватил в коляску проворным манером, только я их и видела.

Анна Антоновна. Уж это по глазам было видно, что парень ловкий.

Арина Федотовна. Какой еще ловкий-то!.. Одного я боюсь: братец спросит, где Дунечка, что я скажу? Скажу, что у тебя; запоздала, мол, и ночевать осталась. Ну, а завтра сами приедут, там как хотят.

Анна Антоновна. Обещал мне материи на платье подарить.

Арина Федотовна. Что ты!

Анна Антоновна. Право.

Арина Федотовна. Видишь ты, какой благородный человек! (Целуются.)

Анна Антоновна уходит. Арина Федотовна садится к столу.

Посмотрим, что карты скажут.

Входят Бородкин и Русаков.

Явление пятое

Арина Федотовна, Русаков и Бородкин.

Русаков. Сестрица, а сестрица!

Арина Федотовна (смешивая карты). Чего изволите, братец?

Русаков. Да пора бы ужинать, ведь уж время-то поздно.

Арина Федотовна. Сейчас, братец. (Уходит.)

Русаков. А ты, Иванушка, поужинай с нами. Мать-то знает, что ты ко мне пошел?

Бородкин. Знает.

Русаков. Ну, так что ж, ну, и ничего, беспокоиться не будет. А ты с нами посиди.

Входит девка и накрывает стол.

Скажи ты мне, Иванушка, отчего тебя Дуня не любит?

Бородкин. Я, Максим Федотыч, не знаю-с. Я, кажется, готов всю душу положить за Авдотью Максимовну и всячески стараюсь, как угодить. Если не любят, все-таки, не я тому причиной. Может, есть лучше нас, а между прочим, не знаю-с.

Русаков. Ничего, Иванушка, не тужи. Девичье сердце переменчивое: нынче не любит, а завтра полюбит.

Бородкин. Хорошо, кабы так-с.

Арина Федотовна (входит). Готово, братец.

Русаков. А Дунюшка где?

Арина Федотовна. Не знаю, братец, еще не бывала.

Русаков. Как же не знаешь; ведь ты с ней вместе ходила?

Арина Федотовна. Да она хотела к Анне Антоновне зайти; должно быть, там засиделась.

Русаков. Что ж ты ее одну бросила! Пошли за ней девку поскорей — это недалёко.

Арина Федотовна. Да она, может быть, братец, там ночевать останется.

Русаков. Это зачем еще?.. Пошли, я хочу ее видеть.

Арина Федотовна. Сейчас, братец! (Уходит.)

Русаков. Подождем Дунюшку, посидим, покалякаем о чем-нибудь. (Молчание.) Что это, Иванушка, как я погляжу, народ-то все хуже и хуже делается, и что это будет, уж и не знаю. Возьмем хоть из нашего брата: ну, старики-то еще туда-сюда, а молодые-то?.. На что это похоже?.. Ни стыда, ни совести; ведь поверить ничего нельзя, а уж уважения и не спрашивай. Нет, мы, бывало, страх имели, старших уважали. Опять эту моду выдумали! Прежде ее не было, так лучше было, право. Проще жили, ну, и народ честней был. А то — я, говорит, хочу по моде жить, по-нынешнему, а глядишь, тому не платит, другому не платит.

Бородкин. Все это, Максим Федотыч, от необузданности, а то и от глупости.

Русаков. Именно от необузданности. Бить некому! А то-то бы учить-то надо… Охо-хо — палка-то по них плачет.

Бородкин. Ведь всё себе на гибель, Максим Федотыч.

Русаков. Да ведь другого жалко. Глядишь, мальчонка-то и не дурак, ведь, может, из него бы и путный вышел, кабы в руки-то взять. А то его точно как вихорем каким носит, либо кружится тебе, как турман, ровно как угорелый, что ли, да беспутство, да пьянство. Не глядели б глаза, кажется.

Бородкин. Потому, главная причина, Максим Федотыч, основательности нет… к жизни… Кабы основательность была, ну, другое дело; а то помилуйте, Максим Федотыч, в голове одно: какое бы колено сделать почудней, чтоб невиданное…

Входит Маломальский.

Явление шестое

Те же и Маломальский.

Маломальский. Сват, я к тебе пришел… примерно, за делом…

Русаков. Ну, что ж, садись, милости просим. (Маломальский садится. Молчание.) Ну, что же у тебя за дело?

Маломальский. Только, чтоб тово… не вдруг…

Русаков. Да что там такое?

Маломальский. Это, сват, со всяким может…. гм… потому захочет что сделать, если, примерно… как ты ее удержишь или усмотришь… настоящее я тебе дело говорю…

Русаков. Эх, бестолков ты, сват.

Маломальский (отойдя на авансцену, мигая и маня рукой Русакова). Поди сюда.

Русаков. Говори вслух, что тебе?..

Маломальский. Примерно, такая штука… секретная…

Русаков. Что там еще?

Маломальский (оглядываясь). Сват… а где у тебя дочь?

Русаков. Говорят, к вам пошла, к Анне Антоновне.

Маломальский. Говорят! Кто говорит?.. Не верь, врут!.. врут, сват… Обман, один обман…

Русаков. Поди проспись!.. Еще у тебя, видно, хмель-то не вышел… пьян еще…

Маломальский. Нет, не пьян… Видел… своими глазами видел…

Русаков. Да что ты видел-то, говори, злодей!..

Маломальский. Ее, сват, видел… ее… едут… в коляске…

Русаков. С кем?..

Маломальский. С барином… с моим с постояльцем… Да… я не пьяный… я видел…

Бородкин. Кое место-с?

Маломальский. За валом… на мосту…

Русаков (садится к столу и подпирает голову рукой). Господи, поддержи! (Молчание.) Сестра!

Арина Федотовна входит.

Явление седьмое

Те же и Арина Федотовна.

Арина Федотовна. Что вы, братец?

Русаков. Где дочь?

Арина Федотовна. Право, братец, не знаю…

Русаков. Говори, сестра, говори всю правду, слышишь!

Арина Федотовна. Право, братец, не знаю… Может быть, Виктор Аркадьич… Они тут на лошадях подъезжали…

Бородкин. На чьих лошадях — на извозчичьих-с?..

Арина Федотовна. Нет, на Баранчевских.

Бородкин. Так далеко не уедут-с. Либо у Баранчевского надо искать, либо по гостиницам-с.

Русаков. Постой ты. Что ж, она с ним села да и поехала?

Арина Федотовна. Нет, братец, он ее насильно посадил.

Русаков. Насильно! (Встает.) Что ж это, отцы мои!.. Увезли девушку насильно! Помогите! Дочь мою, голубушку мою, последнюю мою радость. Ведь это разбой!.. Побежимте!..

Бородкин. Я хоть сию минуту-с.

Маломальский. Поедем… у меня, сват, лошадь здесь…

Русаков (хватаясь за голову). Постойте! Откуда он ее увез?

Арина Федотовна. За валом, братец, от мосту.

Русаков. А зачем она там была? Вы ведь в церковь пошли?

Арина Федотовна. Мы, братец, гуляли.

Русаков (хватая ее за руку). Врешь, у вас уговор был! Говори, был уговор? Говори!

Арина Федотовна. Был.

Русаков (садится со слезами). Так зачем же мы поедем? Она своей волей уехала, она своей волей бросила отца, насмех людям, бросила старика одного горе мыкать! Дочка! не век тебе будут радости. Вспомнишь ты и обо мне. Кто тебя так любить будет, как я тебя любил?.. Поживи в чужих людях, узнаешь, что такое отец!.. Диви бы, я с ней строг был или жалел для нее что. Я ли ее не любил, я ли ее не голубил?.. (Плачет.)