Популярная психологическая энциклопедия - Степанов Сергей Сергеевич (читать книги онлайн txt) 📗
При виде всего этого многообразия рождается подозрение: каждая система психотерапии эффективна в отношении каких-то определенных психологических проблем. И каждому отдельному человеку следовало бы разобраться, какая из систем ему больше подходит и надежнее поможет. Но ни один специалист не владеет всей палитрой методов и скорее всего порекомендует любому ту систему, которой сам отдает предпочтение. Возможно, результат оправдает ожидания. Но не исключена и ошибка, и тогда клиент навсегда разочаровывается в психотерапии, хотя к нему всего лишь требовался иной подход.
Поэтому любому человеку, возлагающему надежды на врачевателей душ, можно порекомендовать предварительно сориентироваться в возможных перспективах. Для этого полезно почитать труды основоположников ведущих психотерапевтических школ. Помимо упомянутых, это А.Адлер, К.Хорни, М.Эриксон, К.Роджерс, В.Франкл, Ф.Перлз и др.
Показателен опыт так называемой позитивной терапии, разработанной немецким доктором Н.Пезешкяном. Своих клиентов он пользует… восточными притчами, каждая из которых подсказывает позитивное решение определенных проблем. Нетрудно заключить, что собрание назидательных притч или просто мудрых афоризмов способно оказать чудодейственный эффект и подсказать выход из сложных жизненных ситуаций. Один из прекрасных источников – книга самого Пезешкяна под экзотическим названием «Торговец и попугай».
Не следует думать, что услуги психотерапевтов бесполезны. Бывает, что из кабинета опытного и талантливого специалиста клиент выходит окрыленным, свободным от тяготивших его проблем. Но если вы надеетесь на это, ища встречи с психотерапевтом, будьте готовы к тому, что эти надежды могут и не оправдаться. Либо квалификация специалиста недостаточна, либо вы просто не его клиент, либо ваши проблемы требуют вовсе не психологического решения. Если же у вас достаточно времени и денег, чтобы израсходовать их на восстановление утраченного душевного равновесия, то лучше купите путевку в хороший круиз. Через пару недель вы вернетесь в лучшем расположении духа, чем вам даст любой психотерапевт. По крайней мере, результат тут гарантирован более надежно.
В конце концов, суть любого психотерапевтического метода выразил мудрейший из психологов У.Джемс: «Мы не всегда можем изменить нашу жизнь, но всегда в наших силах изменить отношение к ней». Нужен ли вам для этого посредник-специалист, решайте сами.
В последние годы новости психологической науки нередко публикуются в прессе и во Всемирной Паутине. В основном это данные различных опросов и тестов, причем не столько познавательные, сколько забавные.
Западная культура глубоко индивидуалистична, для нее характерен воинствующий культ личностной самодостаточности. Обратите хотя бы внимание, как принято пить там и у нас. Стойка бара – западное изобретение. Она позволяет побыть в одиночестве, боком к любому из соседей, а лицом лишь к услужливому бармену, который выступает дежурным собеседником для каждого (при этом настоящий бармен хоть и профессионально любезен, но со всеми держит эмоциональную дистанцию и не панибратствует ни с кем). У нас принято выпивать, сидя в кружок или если вдвоем, то лицом к лицу. Одинокая фигура с рюмкой вызывает всеобщее осуждение – она уже не исполняет социальный ритуал, а просто предается пьянству. Для нас беседа и составляет суть этого ритуала. Вообще мы любим поговорить по душам. Друг, товарищ для нас – это тот, с кем всегда можно поделиться любыми заботами и размышлениями, а то и пожаловаться, «поплакаться в жилетку». На Западе такое просто не принято, ибо якобы свидетельствует о личностной слабости и несостоятельности. С друзьями там принято приятно проводить время за необременительной беседой о пустяках. А если появляется потребность излить душу, за этим идут к психотерапевту, потому что больше не к кому. Большинству из нас, к счастью, есть к кому с этим пойти, да еще и бесплатно. В результате профессиональные советчики и успокоители оказываются не у дел.
Однако ситуация не совсем безнадежна для российских психологов. По мере того как западный культ самодостаточности все более успешно насаждается и у нас, становится все больше людей, которым не с кем откровенно поговорить. Каждый сам за себя. И так во всем – в бизнесе, в семье, в развлечениях. Но психологические проблемы есть у каждого, каких бы социальных успехов он ни добился. И они начинают распирать человека изнутри, не находя приемлемого выхода. Не к друзьям же с ними идти, тем более что не совсем уже ясно, можно ли кого-то из многочисленных «партнеров» считать другом. Заполнить эту неожиданно освободившуюся нишу может психотерапевт.
ПСИХОТЕХНИКА
«Кто не помнит своего прошлого, обречен пережить его вновь», – предостерегал американский философ Джордж Сантаяна. Для российских психологов, которые нынче пребывают в эйфории от широкого признания и успеха, это напоминание совсем нелишне. В истории отечественной науки было немало печальных, даже трагических страниц, внимательно присмотревшись к которым нельзя не насторожиться их пугающему сходству с ситуацией дней нынешних.
23 октября 1936 г. в газете «Известия» была опубликована статья профессора В.Н.Колбановского, в ту пору директора Психологического института в Москве, с красноречивым названием «Так называемая психотехника». Людей, знакомых с публицистической лексикой тех лет, сама эта формулировка не могла не насторожить: «так называемая» следовало понимать как «не заслуживающая достойного наименования». И действительно, статья, появившаяся в официальной (иной тогда просто не существовало) печати, звучала обвинительным приговором целой отрасли психологической науки и практики. Фактически это означало разгром – аналогичный тому, какой незадолго до того претерпела педология. Правда, на педологов ножом гильотины обрушилось постановление ЦК ВКП(б). Психотехники официальной «казни» не удостоились, их добили попутно руками коллег, вовремя понявших, куда дует ветер. Последовавшие за этим самые настоящие ссылки и казни вроде бы уже никакого отношения к науке не имели. Психотехника была уже умервщлена руками Колбановского со товарищи, оставалось только ликвидировать людей, а с этим в ту пору заминок не возникало.
Современным психологам нелишне напомнить, что под психотехникой семь десятилетий назад понималось совсем не то, что нынче. В наши дни принято говорить о «психотехниках» как практических приемах психологического воздействия. В 20—30-е гг. психотехника была синонимом прикладной, или, если угодно, практической, психологии. Но если в наши дни практическая психология – это по преимуществу гибрид терапии и консультирования, то тогда психотехника в основном совпадала с той отраслью, которую мы называем психологией труда (хотя отнюдь этим не исчерпывалась). Оно и понятно: для наших дедов на первом месте стояла работа, а над проблемами, с которыми принято сегодня бежать к психологу, они, наверное, просто посмеялись бы. Вряд ли стоит идеализировать менталитет довоенного строителя социализма, но нельзя не признать, что тренинг личностного роста был ему попросту не нужен (как, впрочем, и всем предшествующим поколениям), а энкаунтер-группу ему вполне заменяли друзья и близкие.
Зародившаяся на Западе благодаря стараниям Г.Мюнстерберга и В.Штерна, психотехника довольно быстро доказала свою практическую полезность и эффективность – главным образом в области оптимизации трудовых процессов, а также, не в последнюю очередь, профотбора. Именно эти аспекты психотехники стали активно разрабатываться и в нашей стране. Но именно отбор и стал тем пробным камнем, на котором психотехника «сломалась», как чуть ранее и педология. Всякий отбор предусматривает сортировку людей по определенному критерию, в данном случае – по пригодности к выполнению той или иной работы. Понятно, что при сравнении одни оказываются более пригодны к какой-то деятельности, другие – менее, а третьи и вовсе абсолютно непригодны.
По здравом размышлении совершенно ясно, что сам по себе этот факт никого конкретно не унижает и не оскорбляет. Нет такого человека, который был бы не годен абсолютно ни на что. И если я не обладаю способностями, необходимыми для успешного выполнения какой-то работы, то скорее всего смогу найти себя в иной сфере деятельности. Так, автор этих строк отнюдь не склонен терзаться тем, что сильная близорукость закрывает ему путь во многие профессии, требующие острого зрения, а, скажем, полное отсутствие музыкального слуха не позволяет сделать музыкальную карьеру, – есть ведь и другие сферы деятельности, для которых его скромных способностей вполне достаточно.
