Психология свободы - Ткачёв Виктор Григорьевич (книги онлайн TXT) 📗
В качестве тут выхода, под нужное "место" можно попытаться взять саму свою живущесть: её надуманно посчитать "грузящей" труднее, чем простое место, ординарное. Да и посыл "набраться напоследок" тоже – от неё как квазиместа звучит слабей на целую ступень, нежели от простого места. То есть как "место", на которое можно опереться в своих дурацких требованиях, подсознанка её хуже различает.
В общем, чем сознательней и решительней намереваешься психовысвободиться, тем больше под это дело набираешься невольно психогнёта – дополнительно к тому, что уж и так есть. И главный выход – в следующей полагаемости себе: дескать, вот доберусь до того вон места, где можно ничего не делая сидеть, и худо-бедно есть что поесть, и сколько под эту добираемость в меня психогнёта ещё пролезть успеет, столько уж успеет – наперёд берусь и с ни́м разобраться. Правда, оно норовится в тебе гнёта набираться и по достижении места: мол, имеется на то право, ещё недостаточно в месте том закрепился... В общем, перехлестнёшь в себе такое – справишься с берущейся задачей, а нет – так нет.
Откуда психоперегруз приходит в жизнь? А от делательностной напряжёнки! Когда излишне представлена делательность – больше, чем ты тогда способен нести.
Это касаемо содержания. А формы разные. Скажем, умирает любимый человек. Слишком многого враз лишаешься – из жизнеустановок, оттого хочется психовать, так что не день и не два приходится себя удерживать – чтоб не пойти в психоразнос, – а это ведь тоже делание, да ещё какое! Тяжёлая внутренняя работа, которую ты долго не волен прекратить, – вот под неё в психику всякого и нахватываешься. Так что в конце концов оказываешься перегружен.
Или, скажем, заболел – чем-либо типа оспы. Выжить – выжил, но пришлось внутренне перенапрячься. И внутрителесно тоже. Такóй лишь ценой удаётся тут выжить! И перенапряг сей, соответственно, психику и перетяжелил.
Вообще, перенапряг оттого, что не останавливаешься! Остановка в делании – отдых от него, но перестать давить вирус – как раз не можешь себе позволить, он и при давке – его твоей – едва тебя не побеждает.
В общем, попадание в экстрим, – вот причина! Ну, в смысле, излишняя задержáвшесть в экстриме. Даже простые физические нагрузки способны психоперетяжелить! Если не можешь себе позволить по усталости их прекратить! Например, берег далеко, и пока не достигнешь его, надо плыть, а то утонешь.
Саморефлексией тóже можно злоупотребить. Излишне увлёкшись. А увлекать нас – она мастер! То есть, и через неё перетяжеляешь психику, не соблюдая меры. Перетяжеляешь, ибо саморефлексия – сложносоставное делание, а делание как раз и перетяжеляет, ежели оно без меры.
Отчего заговорил я тут о саморефлексии? Да подвижнику без неё не обойтись, а книга эта – как раз для подвижников! Так что предостережение: увлекаешься саморефлексией, незаметно перетяжеляешь психику, тем оказываясь при истерогене, и он начинает негативнопсихогнётно выражаться, для того используя и то полезное, чего ты рефлексией понарыл. Многое узнаёшь о себе как психомеханизме, всякие психонавыки приобретаешь, это всё вместе предрасполагает смотреть на жизнь свысока, – вот тут истероген и подкатывает, тому способствуя. И если преуспеет, то сделает тебя неадекватным: что называется, надутым индюком. Ну, человеком, инфантильно использующим свою "суперность". Например считающим, что жизнь должна тебе – как великому! – всячески угождать. Отчего сразу находится куча поводов для неприятия, истерогену же того только и надо.
А то другой его ход: может он начать тебя шантажировать – саморефлексивными достижениями. Или ими в тебе спекулировать. В общем, так или иначе психонегатив навóдит – от полезных результатов психорефлексии нашей. Так что оказываешься в глупом положении: психодобыча весома, психодостижений куча, а применить толком не можешь, сам себе перманентно мешая. Знáть это! Для профилактики.
Итак, повышенные психосвойства, добытые не без психоперегруза, оказываются скорее жизнеминусом, нежели плюсом. В фоне истерогена выступая той морокой, с которою оказываешься даже неадекватней, чем был бы – в том же фоне – без этих своих "повышенных" свойств. Такая вот иезуистская жизнештучка! Не обязательная, но вполне для каждого возможная.
Сказанное не голословно. Вполне подтверждается наблюдениями над шаманами. Большинство из них как раз собой являет "гремучую смесь" – из сверхспособностей и проявившести – на смысломатериале жизни – истерогена. Причём на расши́ренном как раз материале, то бишь в котором есть место для факта сверхспособностей. Да и их проявительной текучки.
А "под занавес" напоминаем об одной естественной психоудобности. Прежде чего другого понимать в качестве себя самопрограммацию! И чтоб неизменно. Тогда это тоже оказывается психомонизмом!
Себя для себя держишь за перманентный процесс самопрограммирования, назначаемостей себе чего-то по жизни! Когда раньше прочего себя видишь им, процессом этим, – умудря́ешься такое, – то, повторяем, всё в психотехотношении необходимое считай проделал, и тем ты в монизме.
Так что первая очередь тут – для себя ты перманентная самопрограммация! Где самопрограммация – как "ходячей психики" превращаемость наша в заданности себе. Реализованные в лице психореакций. Тех или иных по виду. От коих потом – производные психореакции, с проистекающими от них поведенческими линиями.
20. Медитация – это психоразгруз. Или сказать так: медитирование – это психосаморазгружание.
Неверно расхожее мнение, что медитируют только йоги. Ну, в смысле, лишь религиозные подвижники. Нет, безотчётно да неосознанно – медитируют буквально все. Да только в силу безотчётности у медитаций их не получается далеко зайти. Неизменно не получается! Но кой-чего они неизменно же таки дают! Не будь их, каждый незаметно для себя обязательно бы психоперетяжелился – что называется, до степеней, не совместимых с жизнью.
