Первая мировая война - Гилберт Мартин (читать книги онлайн без сокращений .txt) 📗

На Западном фронте артиллерийская батарея американцев, которой командовал капитан Гарри Трумэн, 27 октября передислоцировалась на другой участок фронта. Впоследствии Трумэн вспоминал: «На позициях распространяли французское издание New York Herald. Заголовки, напечатанные большими черными буквами, сообщали о перемирии. В эту секунду немецкий 150-миллиметровый снаряд разорвался справа от дороги, а другой слева». «Капитан, чертовы немцы не видели эту газету», – заметил сержант.

28 октября Австрия обратилась к союзникам с предложением о перемирии. Политические и военные возможности тех, кто в 1914 г. развязал войну против Сербии, исчерпали себя. В тот день на Пьяве итальянцы захватили в плен 3000 австрийских солдат. Вечером австрийской армии поступил приказ к отступлению. В адриатическом порту Пула четверо молодых австрийских офицеров попросились на борт немецкой подводной лодки, чтобы добраться до Германии. «Зачем?» – спросили их. «Мы хотим сражаться за Германию до конца!» – ответили они.

В Праге австрийский призыв к перемирию воодушевил сторонников независимости Чехии. Собравшийся в муниципалитете Чехословацкий национальный совет, сформированный тремя месяцами ранее, взял на себя функции правительства и по телефону приказал представителям австрийских властей в Пражском Граде передать ему власть, взял под контроль улицы и объявил о независимости Чешского государства. Вечером австрийские войска в замке сложили оружие, а чиновники оставили свои кабинеты. Так появилось Чешское национальное государство – без границ, без международного признания, без согласия Вены, с одной лишь столицей под его контролем.

29 октября, когда австрийские войска отступали от Пьяве к Тальяменто, более 600 итальянских, французских и британских самолетов нанесли удар по длинным, медленно двигавшимся колоннам из людей, орудий и снаряжения. Это была безжалостная бомбардировка, защититься от которой австрийцы не могли. Королевские ВВС сбросили несколько сотен бомб и сделали более 50 000 выстрелов из пулеметов. 19-летний британский офицер Бернард Гарсайд впоследствии вспоминал картину, оставшуюся после их налета. «Вдоль дороги лежали разбитые машины и их обломки, мертвые лошади, некоторые с оторванными конечностями и вспоротыми животами, трупы людей на дорогах и в полях, куда они бежали, спасаясь от бомб и пушек наших самолетов, и почему-то вылетевшие из карманов вещи. Я не хочу подробно описывать то, что видел, но это было ужасно». Примерно то же самое происходило месяцем раньше, при налете на турецкие войска, отступавшие к Иордану.

Перемирие с Австрией вступило в силу только 4 ноября. Тем временем отступление продолжалось под ударами авиации союзников.

На Западном фронте генерал Першинг по-прежнему беспокоился, что немцы смогут возобновить войну весной. 30 октября он решительно высказался за то, чтобы продолжать наступление до тех пор, пока немецкая армия не капитулирует. «Перемирие, – предупреждал он, – поднимет боевой дух немецкой армии, позволит ей реорганизоваться и позже оказать сопротивление». Но призыв Першинга добиваться безоговорочной капитуляции был отвергнут Ллойд Джорджем и Клемансо, которые теперь не сомневались, что смогут навязать Германии жесткие, подавляющие условия, даже если ее армия не сложит оружие на поле боя. Фош также не боялся военного возрождения Германии, о котором говорил Першинг. «Я не веду войну ради войны, – заявил Фош полковнику Хаусу, эмиссару Вильсона. – Если посредством перемирия я добьюсь условий, которые мы требуем от Германии, то я буду удовлетворен. После того как эта цель будет достигнута, ни у кого не будет права пролить хоть одну каплю крови».

Мирные переговоры с Германией продолжались, бои тоже. 30 октября Тирпиц писал принцу Максимилиану: «Враг, способный оценить нашу силу, не проявит к нам больше милосердия, если мы разоружимся раньше времени, а проявит еще бо?льшую грубость и жестокость, когда к радости победы прибавится презрение». Тирпиц не сомневался, что, коль скоро Германия решит отвергнуть условия союзников, «внезапная необходимость возобновить войну окажет сильнейший психологический эффект», причем в пользу немцев. Если Германия отклонит предложенные условия перемирия, полагал он, это вызовет «ужасное разочарование» у «уставших от войны народных масс во вражеских странах», чему будет способствовать также «наше усиливающееся героическое сопротивление на фронте». Принц Максимилиан отверг его призыв к конфронтации и продолжению войны.

На Западном фронте продолжались бои. Среди британских солдат, участвовавших в сражениях в последние дни октября, был и поэт Уилфред Оуэн, чей батальон наступал через французские деревни, только что оставленные немцами. Оуэн был возмущен тем, что руководители союзников отвергли предыдущие обращения немцев о начале переговоров. «Местные жители несчастные, грязные и запуганные, а некоторые боятся нас, что неудивительно после того, как мы обстреляли их три недели назад, – писал он 29 октября другу, поэту Зигфриду Сассуну. – Я не рассказывал тебе, что в последней деревне за одну ночь от страха умерли пять здоровых девочек? Люди в Англии и во Франции, которые помешали мирному отступлению врага из этой местности, теперь губят престарелых французских крестьян и очаровательных французских детишек, которые становятся жертвами наших обстрелов. Снаряды, изготовленные женщинами в Бирмингеме, в эту самую минуту обрушиваются на маленьких детей, которые живут неподалеку отсюда». Появились слухи о капитуляции Австрии. «Новобранцы приветствуют это известие радостными криками, но ветераны лишь прикусывают свои трубки и продолжают чистить винтовки – они не верят».

Война продолжалась, несмотря на отступление немецкой и австрийской армий, на освобождение территорий, которые четыре года находились под властью немцев. 30 октября полковник Алан Брук посетил военное кладбище в Дуэ, сохраняемое немецкой армией с конца 1914 г., и увидел «все эти могилы, французов, англичан, русских, итальянцев и немцев, одинаково ухоженные». В центре кладбища немцы поставили большой каменный монумент. «На трех угловых камнях выбиты три медальона с французским, английским и немецким крестами, каждый обращен в сторону своей страны». Сверху каждого медальона были вырезаны слова «Pro Patria»? [270], а внизу надписи:

На Итальянском фронте бои не ослабевали. 30 октября в плен сдалось более 33 000 австрийских солдат. На Западном фронте немецкая дивизия отказалась подчиняться приказу вступить в бой. В Вене правительство Австро-Венгрии продолжало искать пути перемирия с союзниками.

Империя Габсбургов рушилась. 28 октября в Праге Чехословацкий национальный совет объявил о независимости Чехословакии, а на следующий день Словацкое народное собрание, собравшееся в городе Мартин, присоединилось к новому государственному объединению, одновременно настаивая на праве «свободного самоопределения» для Словакии? [272].

29 октября в Аграме парламент Хорватии объявил о том, что Хорватия и Далмация теперь входят в состав «суверенного государства словенцев, хорватов и сербов» – нового государства, появившегося на карте Европы одновременно с Чехословакией. В словенском городе Лайбахе и в столице Боснии Сараево были приняты аналогичные декларации, которые включили эти регионы в государство южных славян, Королевство сербов, хорватов и словенцев. В соответствии с духом времени немецкое название города Аграм сменилось на славянское Загреб, а Лайбах стал Любляной.

30 октября австрийский порт Фиуме, двумя днями раньше включенный в Аграме в состав славянского государства, объявил о своей независимости, потребовав присоединения к Италии. В Будапеште венгры воспользовались возможностью отделиться от Австрии. Император предложил графу Каройи возглавить правительство, и тот согласился, но затем, с согласия Карла, разорвал договор, который с 1867 г. связывал Австрию и Венгрию, и продемонстрировал новообретенную независимость Венгрии, начав собственные переговоры о перемирии с французскими войсками в Сербии. 30 октября, когда «Австро-Венгрия» уже стала достоянием прошлого, император Карл передал австрийский флот государству южных славян, а дунайскую флотилию – Венгрии. В Вене рабочие и студенты вышли на демонстрацию против монархии. В тот же вечер австрийская делегация прибыла на мирные переговоры в Италию, на виллу Джусти в окрестностях Падуи.