Радикальный ислам. Взгляд из Индии и России - Кургинян Сергей Ервандович (книги без регистрации txt) 📗
В январе 1997 года член английского парламента от партии тори Найджел Уотерсон предложил законопроект, запрещающий иностранным террористам заниматься своей деятельностью на британской территории.
14 февраля 1997 года законопроект был заблокирован лейбористом Джорджем Гэллоуэем. В своей комитетской речи, которая была внесена в протоколы Палаты общин, Гэллоуэй заявил: «Тирания по определению может быть свержена только с помощью чрезвычайных мер. В условиях репрессий лидеры подобных движений с неизбежностью тянутся в такие страны, как наша, где превалируют свободы. Настоящий законопроект сделает этих людей преступниками, даже если они не нарушили ни одного британского закона и не причинили никакого вреда спокойствию Королевы в ее владениях. Если законопроект будет принят, эти люди станут открытыми для преследований в нашей стране, поскольку они инициируют, поддерживают или организовывают акции в странах тиранов, а эти акции в тех странах, по понятным причинам, считаются противозаконными, согласно законам тех тиранов»31.
После того, как 17 ноября 1997 года Исламская группа осуществила теракт в египетском городе Луксор, в результате которого погибли 62 человека, правительство Египта обвинило Великобританию в пособничестве террористам. В декабре 1997 года в Times было опубликовано интервью египетского министра иностранных дел А.Муссы, в котором он призвал Британию «остановить поток денежных средств от лондонских исламских радикалов египетским террористическим группам и запретить проповеди в британских мечетях, в которых содержатся призывы к убийству глав иностранных государств»31.
В декабре 1998 года разразился скандал, когда в Йемене была арестована группа террористов, планировавшая в стране террористические акты. Как выяснилось, террористы были выходцами из организации Абу Хамза Аль-Масри, получившего в Великобритании политическое убежище и выступавшего с середины 90-х годов в лондонской мечети Финсбери-парка с радикальными проповедями. Требования президента Йемена Али Абдулла Салеха выдать аль-Масри, а также попытки властей США добиться от Великобритании его экстрадиции, в связи с обвинениями в намерении организовать в штате Орегон тренировочный лагерь для террористов, успехом не увенчались.
Конец деятельности аль-Масри в мечети Финсбери-парка британские власти положили только в 2003 году. При этом мечеть перешла не к кому-нибудь, а к «Мусульманской ассоциации Великобритании», то есть к «Братьям-мусульманам».
Попытки в 2004-2005 годах министров внутренних дел Великобритании Дэвида Бланкетта, а потом Чарльза Кларка выработать новый пакет антитеррористических законов ни к чему не привели. Английский парламент подверг острой критике предложенные законы по борьбе с терроризмом. Глава организации по борьбе за права человека Liberty Шами Чакрабарти, заявила, что будущие поколения будут гордиться тем, что демократические ценности возобладали над политикой страха33.
В 2004 году мэр Лондона Кен Ливингстон стал организатором проведения в Лондоне ежегодного заседания Совета по исследованиям и фетвам. Мероприятие проходило в Сити-холле, и в нем, естественно, принимал участие глава Совета Юсуф аль-Кардави. В 1999 г. аль-Кардави запретили въезд в США. Шейх известен своими радикальными выступлениями и фетвами. Так, в интервью Би-би-си он назвал взрывы террористов-самоубийц в Израиле «мученичеством во имя Бога»34. Аль-Кардави осудил захват школы в Беслане, но добавил, что аналогичное нападение на израильскую школу было бы оправданным, потому что израильские школьники, если их не убить, могут вырасти и стать солдатами35.
Все это не помешало Кену Ливингстону в сентябре 2005 года заявить, что «из всех мусульманских лидеров шейх Кардави – самый прогрессивный, он выступает за перемены и за интеграцию ислама в западную систему ценностей»36.
На основе высказываний Ливингстона можно сделать два предположения. Первое, что покровители исламистов просто не знакомы с трудами и высказываниями тех, кого восхваляют. И второе – они очень специфически понимают интеграцию ислама в западную систему ценностей.
Для английских властей, считавших, что тесное взаимодействие с радикальными исламистами является своеобразной гарантией от нападения, теракты в июле 2005 года в Лондоне стали шоком. Как откровенно заявил Кен Ливингстон, «мы давали деньги этим людям, пока они убивали русских. Мы не задумывались над тем, что, когда они перестанут убивать русских, они начнут убивать нас»37.
Правительство Тони Блэра выразило намерение принять радикальные меры против террористов. «Во-первых, сегодня министр внутренних дел обнародует новые основания для депортации и запрета на въезд… Среди них будет поощрение вражды, пропаганда насилия как средства реализации убеждений человека либо оправдание или утверждение правомерности такого насилия…Но даже при существующих правилах сегодня мы подаем сигнал о новом подходе к порядку депортации. Пусть ни у кого не останется никаких сомнений – правила игры меняются», - предупредил Т.Блэр38.
Несмотря на намерение Т.Блэра кардинально поменять антитеррористическое законодательство, в частности, включить в него вопрос о признании мусульманами западных ценностей, в принятой в Великобритании в июне 2008 года правительственной антитеррористической программе «The Prevent Strategy» в качестве врага названы только «террористы» и «экстремисты, использующие насилие»39. То есть так называемые «умеренные» снова смогли получить финансирование и стать партнерами английского правительства.
Только в марте 2009 года в новом антитеррористическом законе появилось упоминание о том, что мусульманские организации должны не только отказаться от применения террора, но и принять основные европейские ценности40.
Гораздо более жесткую позицию по отношению к исламистам заняли французские власти, с неодобрением смотревшие на то, как в Лондоне получают укрытие осужденные во Франции экстремисты.
В 2002 году Николя Саркози, в тот момент министр внутренних дел, объявил, что целью его политики является сохранение завоеваний республики, одним из которых стало отделение церкви от государства. Мусульмане должны чувствовать себя, прежде всего, французами, а потом уже мусульманами, заявил Саркози. По его мнению, «за республиканским столом нет места фундаментализму»41 .
Для укрепления своей политической линии Н.Саркози в 2003 году настоял на создании единого представительного органа всех французских мусульман – Французского совета мусульманской религии. Но создание совета, который должен был проводить в мусульманских общинах политику властей по интеграции мусульман в республиканское общество, закончилось полным провалом. В результате выборов большинство мест в нем получили две радикальные мусульманские организации: «Национальная федерация мусульман Франции» и «Союз исламских общин Франции» (последняя, как уже было указано, создана «Братьями-мусульманами»).
Представители умеренного направления мусульман Франции – Парижской большой мечети, – принимающие все ограничения, которые накладывает на верующего человека светское государство, потерпели сокрушительное поражение. Сторонники Далиля Бу-бакера, главы Парижской большой мечети, которого Саркози хотел видеть на посту председателя совета, получили в совете только два места из пятидесяти!
Это при том, что представители Парижской большой мечети возлагали большие надежды на поддержку государства. В интервью 2003 года Далиль Бубакер отметил, что «в результате терпимости, которую проявляют власти по отношению к экстремистам, радикальный ислам все больше утверждается во Франции, в Европе и во всем мире»42. Чтобы способствовать укреплению умеренного течения в исламе, европейские власти, по мнению главы Парижской большой мечети, должны «решительно противодействовать росту влияния фундаменталистов»43. В том числе оказывая финансовое содействие по-настоящему умеренным мусульманам.
