Глобальная империя Зла - Лисичкин Владимир Александрович (читать книги полностью без сокращений TXT) 📗
После задержания и обмена А. Бабицкого СМИ обрушило на головы людей буквально шквал заявлений, протестов, домыслов. Все это представляет большой познавательный интерес с точки зрения методики информационного воздействия. Ниже приводятся некоторые выдержки из публикаций СМИ, которые заслуживают внимательного прочтения. Типичными в этом плане являются заявления, опубликованные в номере «Общей газеты», вышедшей большим тиражом и бесплатно распространявшейся на станциях метро /10/:
«Алексей ГЕРМАН:
Происходящее напоминает мне Гашека: «Они зверски обстреливают наши самолеты, которые мирно бомбят их проклятые города…»
Бабицкий, похоже, и вправду замечательная личность. Но сейчас о нем самом, похоже, уже не думают. Сегодня он интересен обществу прежде всего как карта, которую разыгрывают, как дубина, которой бьют. Когда я слушаю представителей как левой, так и правой «жандармерии», получается, что для всех чуть ли не лучше, чтоб оправдались худшие прогнозы. Чеченцам сегодня тоже выгодно его молчание – чтобы раскручивался скандал. И виноватыми получаются все.
Александр ВОЛОДИН:
Кто виноват в том, что произошло? Можно сказать – сотрудники спецслужб, хамовато-откровенные генералы, президентская пресс-служба… Но больше всего организованная непорядочность власти – прозрачная и неуязвимая.
Говорить о Бабицком – значит говорить о совести, свободе слова, правах человека. Но из всех прав у нас осталось право говорить, а у них – ничего не слышать. У нас право жить праведно (хоть и немногим это удается), у государства – быть непорядочным перед своим народом и перед миром.
Юрий КАРЯКИН:
Не знаем пока, какой конкретный советник-стратег выбрал момент и поле боя для того, чтобы возбудить «Дело Бабицкого».
Бабицкий действительно запятнал себя сотрудничеством вот с такими головорезами, расследуйте, судите. А его передали туда, утверждая, что он там, и, зная все это, прокуратура вызывает его на допрос. Так самим себя высечь – это надо уметь».
В таком же тоне писал целый ряд «демократических» изданий, Приведем в качестве примера публикацию Мильштейна из журнала «Новое время» /11/:
«Размышляя о людях, решавших судьбу репортера радио «Свобода», следовало бы внятно назвать их подонками и скотами. Слушая министра обороны, которому и «десять Бабицких» не жалко, следовало бы ясно указать место под солнцем министру. Разглядывая на телеэкране лицо помощника и. о. президента России по координации информационно-аналитической работы, особенно в тот момент, когда это лицо сообщает, что «федеральный центр снимает с себя ответственность» за жизнь Андрея, следовало бы прибегнуть к лексике ненормативной.
Россия меняется. Медленно, тяжко, неповоротливо, чавкая в крови и грязи, большая страна разворачивается, пускаясь в обратный путь, или «сосредоточивается», если вспомнить классические цитаты. Сосредоточение заметно в местах скопления войск, на официальных пресс-конференциях, на телекартинке ОРТ. Сосредоточиваются власти, армия, прокуратура, суды. В органах созданы штатные структуры, где весьма сосредоточенные. люди приступили к «тщательной работе с журналистами». Сосредоточивается население, дабы не промахнуться, опуская в мартовские урны бюллетени с крестиками возле простой фамилии. Откат, зажим, контрреформа идут строго по плану, с поправкой на привычный бардак, с тревожной оглядкой на Запад…
Случай Андрея Бабицкого – это, быть может, ключевой эпизод в истории постъелытнской России. Поворотный пункт, рубеж. И для тех. кого, уважая закон, мы не называем подонками, и для остатков демократической общественности. Власть и ее приближенная свита еще не отбирают свободу, но пытаются ее унизить, отправить в фильтропункт, приравнять к бандитам. В этом смысл образцово-показательных беззаконий, связанных с безгласным арестом репортера и карнавальным его обменом».
Закономерно, впрочем, что избиение демократии начинается с журналистики. С чего начинали, мечтая вернуться в цивилизацию, тем и кончаем. Закономерно также, что избиение демократии связано с Чечней. Уродливая, яростная, полу бандитская чеченская свобода, добиваемая в эти дни, становится диковатым символом растаптываемой нашей свободы. В чем-то они были схожи, эти наши и ваши свободы, что говорить… Однако тот строй, что идет на смену криминальной нашей вольнице, степенью государственного бандитизма, по давней традиции, превзойдет любого Хоттаба.
Строго говоря, еще не поздно очухаться. Президентские выборы не завтра. У нас есть полтора месяца, имеются честный, хотя и невезучий Явлинский, жизнерадостный Титов, даже какой-нибудь загадочный Шаккум – и тот наличествует… Любая жизнь лучше небытия. Любая свобода лучше того фильтропункта, куда кремлевские технологи загоняют большую страну. Любая нищета лучше зоны, откуда дай Бог выбраться Андрею Бабицкому».
Действительно, приведенные материалы служат иллюстрацией методов информационной войны, ведущейся против населения России. В связи с серией таких публикаций возникают вопросы:
Кто же эти люди, которые пишут подобные вещи? Разве они не знают, что творилось в России после хасавюртовских соглашений?
Количество беженцев из Чечни, бросивших все свое имущество, намного превышает сто тысяч. Тысячи превратились в заложников, которых убивают, отрубают пальцы, вырывают зубы, за них требуют выкуп в 1 5 млн. долларов. В Чечне установилось рабство, причем в крайне жестокой форме. Процветает открытая работорговля. То, о чем мы читали в книгах по истории Древнего мира, пришло при поддержке США на русскую землю. Эти люди видели по телевидению (а возможно в натуре) взорванные дома в Москве, Буйнакске и Волгодонске, отчаяние жителей, потерявших своих близких. У них наверняка есть знакомые, родственники которых были захвачены в городах России и увезены в рабство в Чечню. Эти люди слышали угрозы Салмана Радуева о планируемых взрывах ядерных объектов на территории России с последующими жертвами, исчисляемыми сотнями тысяч. И в данном контексте слово «демократия», используемое авторами приведенных выше заметок, становится синонимом понятий надругательства, пыток и рабства. Они говорят также о «внуках Дзержинского», о «ежовых рукавицах энкаведешного карлика», о «переживаниях» Бабицкого, когда ему пришлось наблюдать, как его лучшие друзья – «полевые командиры» – отрезали головы двум русским солдатам. В дополнение заметим, что гуманные «полевые командиры» в компенсацию переживаний господина Бабицкого дали ему возможность привыкнуть к зрелищам отрубания пальцев и отрезания голов, снабдив охранной грамотой на всей контролируемой ими территории. И, наконец, эти люди в связи с делом Бабицкого увидели самое страшное: «озверелого русского обывателя».
При оценке позиции авторов приведенных заметок, становится интересным: сколько им за это платят? Возможно платят, возможно они получают гранты и премии, хорошо питаются и одеваются. Но это не главное. Вся совокупность приведенных выше высказываний представляет значительный интерес для конкретного анализа измененного мышления людей. Каждое высказывание представляет собой комбинацию определенных символов, лишенных реального содержания. У них как бы не осталось ничего своего, кроме повторения набора то ли языческих заклинаний, то ли псевдонаучных догм: «свободный рынок», «права человека», «свободная конкуренция», «свободное общество», «свобода информации». В общении с такими людьми часто чувствуется, что они не понимают окружающей реальности, не признают конкретных фактов, укрывшись в броне символов. Это интеллектуальные рабы нового типа, каких в древности не было. Возникает новый способ управления людьми, который становится важнейшей компонентой мировой власти.
8.2. Патология мировой власти.
«Процесс уже пошел». Один из крупнейших историков и философов XX в. А. Д. Тойнби в своем фундаментальном труде /12/ дал анализ процессов развития цивилизаций. Согласно Тойнби, возникновение и прогресс цивилизации определяются способностью людей дать ответ на вызов исторической ситуации, включающей как человеческие, так и природные факторы. Если такой ответ не найден, то возникают и постепенно усиливаются процессы деградации общества. В периоды начала и расцвета цивилизации власть сосредоточена в руках людей, обладающих знаниями, заслугами и моральным авторитетом в обществе. С течением времени происходит постепенное ухудшение состава правящей верхушки, по мере ее превращения в замкнутую самовоспроизводящуюся касту. Тогда на сцену выступает «господствующее меньшинство», опирающееся уже не на дарования и прогнозирование перспектив развития, а на материальные инструменты власти, прежде всего – на силу оружия. Здесь к словам Тойнби следовало бы добавить: в первую очередь – информационного.
