Русская Атлантида - Слуцкий Вадим (лучшие книги читать онлайн бесплатно txt) 📗

Премия «Дебют» изначально стремилась к максимальной объективности результатов, о чём Андрей Скоч объявил ещё до начала приёма работ. По этой причине тексты рассматриваются анонимно: никто из членов жюри не знает, кто их авторы.

В 2009 г. на соискание премии было подано примерно 45000 произведений (на самом деле — несколько больше) Речь идёт о прозе, большинство текстов — достаточно объёмные.

Чтобы внимательно прочесть одну повесть, нужно 7–8 часов: один рабочий день. Жюри премии в 2009 г. состояло из 5 человек.

Предположим, что жюри помогали ещё 25 добровольцев, хотя это нигде не было объявлено.

Тогда на прочтение 45 тысяч текстов им нужно было бы потратить чуть больше 1000 дней, т. е. три года.

Но премия проводится ежегодно.

Т.е. изначально понятно, что подавляющее большинство рукописей никто не читает: просто нет физической возможности это сделать.

А вот теперь самое интересное.

Победителем стала Алиса Ганиева. Она родилась в Москве, выпускница Литературного института, работает литературным критиком и редактором. Все члены жюри — её хорошие знакомые.

Итак, из 45 тыс. соискателей со всей Руси Великой беспристрастное жюри выбрало лучшую из лучших, найдя её буквально за соседним (если не за своим собственным) столиком литературного московского кафе!

Меткий выстрел!

Из 5-ти членов жюри четверо — мужчины: все — довольно молодые. А Алиса Ганиева — весьма красивая молодая женщина.

Она подала своё произведение (оно написано на дагестанском материале) под мужским псевдонимом. Но можно ли представить себе, что она никому о нём не говорила, что члены жюри — её тусовочные приятели — ничего не знали о её участии в конкурсе и не догадывалась, что Гулла Хирачев, автор повести «Салам тебе, Далгат!», — это на самом деле их хорошая литературная знакомая, очаровательная девушка и свой, московский, тусовочный человек Алиса Ганиева?

Все эти странности, однако, никого не удивили. Никто из литературного бомонда не выразил ни малейшего недоумения по поводу столь неожиданного итога конкурса, считающегося у нас самым объективным.

Если внимательно просмотреть подписи под многочисленными обращениями правозащитников — а поводы, притом, вопиющие, для таких обращений возникают в России чуть не ежедневно — то мы увидим, что все обращения по достаточно громким инфоповодам подписаны одними и теми же людьми. Причём, даже располагаются подписи — в определённом порядке: строго по ранжиру.

Сверху, как правило, подписи Людмилы Алексеевой, Льва Пономарёва, Сергея Ковалёва. Далее — строго в соответствии с иерархией — Юрий Самодуров и др., пониже чином.

Т.е. мы и тут имеем закрытый клан, куда чужих не пускают.

Итак.

Российский социум очень похож на горские (в частности, кавказские) социумы. Для него чрезвычайно характерна клановая структура.

Однако горские кланы — родовые по своей сути: в них входят биологические родственники, иногда очень дальние, но это носители одной фамилии, потомки одних и тех же предков.

В России кланы формируются совсем не так. Каждый клан связан с каким-то кусочком социальной поляны (литературой, правозащитой — и далее: крупным нефтяным и газовым бизнесом, следствием, агробизнесом, футболом — и пр., и пр.), которую он захватил, считает своей и снимает с неё урожай. И чужих туда не пускает: поскольку такова суть клановости.

Кланы предназначены для отстаивания эгоистических интересов определённых групп — в борьбе с конкурентами и враждебными группами.

В нефте и газобизнесе, например, фаворитом является клан «Друзья Путина» (или «Кооператив Озеро», как кому больше нравится).

Формируются кланы из самых разных людей, разных национальностей, возрастов, уровня образования. Они связаны лишь неформальными договорённостями: в современном русском языке их называют «понятиями».

Слово это сравнительно новое, а вот само явление существует многие тысячи лет.

Тот, кто уже принят в клан и аккуратно соблюдает «понятия», не может быть исключён: ну, разве что, если у него случится личный конфликт с главой клана.

Клан в определённом смысле защищает и продвигает своих.

Т.е., кроме способа формирования, — это обычные кланы. По способу функционирования они чрезвычайно сходны не только с горскими кланами, но и с мафией, которая тоже устроена по клановому принципу.

Кланы существовали в России всегда, ещё во времена первых московских — и даже владимирских — великих князей. Правда, тогда они были больше похожи как раз на родовые, фамильные, кланы. А потом вот так эволюционировали, но суть осталась.

В чём причина такого устройства общества?

Первая причина — тотальное беззаконие. Почему формальная законность веками не соблюдалась в горах, наверное, понятно: там физически невозможно — из-за рельефа местности — обеспечить его соблюдение. В России Закон не соблюдается по совершенно другой причине, но это тема отдельной статьи.

Вторая причина — ограниченность ресурсов (а они всегда ограничены).

Отстаивать свои интересы в таких условиях отдельный человек не в состоянии. Вот почему люди сбиваются в стаи — т. е. кланы.

В российском обществе нет ни одной сферы деятельности, где полностью не господствовало бы клановое устройство.

Однако такое социальное устройство глубоко архаично, нереформируемо и исключает развитие.

Кроме того, привычка к беззаконию и клановость, соединившись с подсознательно унаследованной русскими культурой Золотой орды (Монгольской империи), привела к появлению у них психологии захватчиков.

Почти все жители России воспринимают всё, что бы ни попало к ним в руки, как средство личного благоустройства. Прежде всего, это касается должностей, которые люди занимают.

Очень точно отражена эта специфика российского социума в предсмертных записках Гавриила Державина (бывшего, как известно, не только литератором, но и крупным государственным служащим, например, губернатором Олонецкой губернии), который писал:

Это одна из самых своеобразных ментальных особенностей русских: в своей стране, на своей земле они постоянно ведут себя как монголы, т. е. захватчики.

Неправда, что это только особенность русской власти. Русская власть никогда ничем по сути от русского народа не отличалась. Это именно психологическая особенность всех — или почти всех — русских.

Что-то попало тебе в руки: урви скорее, для себя и своей семьи, — не думая ни о чём, кроме своей выгоды. Это психология оккупантов.

Но эти оккупанты живут в своей стране!

Это действительно удивительный народ!

Разумеется, следствием такой психологии является тотальное разрушение во всех сферах.

Скажем, понятно, что очень многие молодые писатели — а среди них могли быть и действительно талантливые, и наверняка были — принимавшие участие в литературном конкурсе «Дебют», убедившись в его показушной сути, в том, что они, прислав своё произведение, в которое вложили немало сил и души, просто постояли в массовке, а победитель был известен заранее — разочаровались в возможности пробиться и «завязали» с художественной литературой.

Разумеется, «беспристрастное» жюри к этому не стремилось: оно только продвинуло своего человечка, а это обычная, нормальная практика любого клана. Но подобные последствия клановости и психологии захватчиков — неизбежны.

Так русские, сами того не замечая, веками вели и по-прежнему ведут себя в собственной стране как оккупанты.

Неудивительно, что судьба России — страны, оккупированной и разрушаемой собственным народом, — это, по словам М.Волошина, — «страшная, безумная судьба».