Великий Макиавелли. Темный гений власти. «Цель оправдывает средства»? - Тененбаум Борис
В общем, Макиавелли был послан в Романью с целью составить инвентарную опись имеющихся там ресурсов обороны. В инструкции, которую он получил, говорилось следующее:
« Это важное дело, и от его успеха зависит судьба папства, и всей Италии, и даже всего христианского мира».
И Никколо Макиавелли, бывший секретарь Второй Канцелярии Республики Флоренция, отставленный со всех своих постoв, угодивший в тюрьму, на долгие годы отлученный от всякой политической деятельности, но сумевший наконец войти в доверие к дому Медичи, в возрасте 56 лет отправился к своему другу, Франческо Гвиччиардини, с заданием: « спасти весь христианский мир».
III
Первое издание «Дон Кихота» вышло в свет в 1605 году, но и Никколо Макиавелли, летящий летом 1525 года спасать « весь христианский мир», представлял из себя, наверное, не менее сильное зрелище, чем благородный безумец-идеалист, дон Кехана, верхом на Росинанте, в своем шлеме, сделанном из тазика цирюльника, идущий в атаку на ветряные мельницы.
Прибавим к этому, что в роли благородного идальго, свихнувшегося на рыцарских романах, выступал человек, чье имя впоследствии станет нарицательным для самой трезвейшей, циничнейшей политики – и мы придем к заключению, что этот фарс будет, пожалуй, посильнее его «Клиции».
Понятное дело – окончилось все это предприятие примерно так же, как и атака дон Кихота, только вот с ветряной мельницей Макиавелли повезло: в ее роли выступил его друг, Франческо Гвиччиардини.
Он встретил Никколо просто по-королевски. В Рим к папе было направлено в высшей степени лояльное письмо, в котором говорилось: « если бы этот проект мог быть осуществлен, то он был бы одним из наиболее полезных, заслуживающих восхищения деяний вашего святейшества. Но если это задумано как средство исправления теперешней ситуации, то это не может быть сделано в то малое время, что у нас еще есть».
В общем, через пару недель даже Макиавелли, полному энтузиазма, стало ясно, что ничего не получится. Из Рима не приходило ничего – ни денег, ни солдат, ни даже инструкций, уж не говоря о приказах. Когда секретарь папы Климента напомнил ему об этом деле, то получил ответ, что Климент « желал бы поразмышлять о затронутом предмете еще некоторое время».
В общем, Никколо собрал свои седельные сумки и отправился во Флоренцию, покинув гостеприимный дворец Франческо Гвиччиардини. Они прекрасно провели время, что и говорить.
Свои беседы они оба ценили, как шахматные гроссмейстеры могли бы оценить возможность сыграть партию с достойным противником. У них были не только общие интересы, но и общие приоритеты – всеми силами души оба они желали « изгнания варваров из Италии».
«Государь» Макиавелли оканчивается главой, которая так и называется: « Призыв овладеть Италией и освободить ее из рук варваров» [3], в конце которой приведены строчки из Петрарки:
Это чувство в полной мере разделяли и сдержанный, богатый, взысканный всеми дарами Фортуны аристократ Франческо Гвиччиардини, и его гость, Никколо Макиавелли, бедный и нечиновный отставной администратор, а ныне – писатель и сочинитель фарсов.
IV
В письме к Никколо Гвиччиардини однажды написал, что если тот будет продолжать именовать его, используя прилагательное « сиятельный», то и он ответит ему тем же и начнет называть его « великолепный» – титул, который когда-то применялся к Лоренцо Медичи, Лоренцо Великолепному.
Принимая во внимание то, что губернатор Романьи, как правило, был весьма высокомерен с нижестоящими, – это признание равенства надо оценить вдвойне. Но Макиавелли и Гвиччиардини не всегда переписывались в столь комплиментарных тонах – желание поддразнить друг друга было у них вполне обоюдным.
Вскоре после возвращения во Флоренцию Гвиччиардини попросил Никколо осмотреть поместье, которое он недавно приобрел, и написать ему, что он думает об этой недвижимости. В ответ он получил целый отчет, в котором говорилось, что на три мили в округе от поместья Никколо Макиавелли не нашел ничего привлекательного, что дом, пожалуй, неплох, но и не так уж хорош – ну, и так далее...
Гвиччиардини написал ему ответ, но не от себя, а как бы от имени оскoрбленного поместья.
Письмо было написано якобы самой « мадонной Именье Финочетто», и говорилось в нем, что « ты, Никколо, привык к своей Барбаре, которая норовит понравиться всем и старается только казаться прекрасной. Потому-тo тебе, привыкшему к ее компании, так трудно оценить истинные достоинства. Как только ты видишь даже слабый намек на красоту, то дальше уж и не глядишь, и не желаешь знать, что таится под обманчивой внешностью».
В ответ он получил письмо, в котором содержался тщательно разработанный рецепт от запора и говорилось, что только таким образом и можно отблагодарить любезного хозяина, так прекрасно принимавшего своего гостя и кормившего его множеством всяких деликатесов.
Вот как раз во время этой веселой переписки Никколо и получил свое право на выдвижение кандидатуры на почетные должности, по поводу которого можно только гадать – было ли это знаком внимания со стороны папы римского или знаком внимания со стороны Барбары. Приятели Никколо все как один считали, что добилась этого Барбара и что « ей это было нетрудно».
Макиавелли однажды сказал, что его «Мандрагору» надо интерпретировать так: « Время идет и непрестанно повторяет то, что было, а мы остаемся неизменны».
Что ж, может быть, это так и есть? B 1526 годy иностранные армии стояли в Италии, и защиты от них не было. Эти армии с трудом контролировались даже их командирами, потому что состояли они из наемников, желавших пограбить.
Итальянские государства при этом думали не об общем сопротивлении, а о том, как использовать чужую мощь для того, чтобы сокрушить соперника, и как уберечься от идущей беды.
В «Государе» Макиавелли утверждал, что все проблемы Италии идут от дурного руководства. Что сказать – он все-таки был великим реалистом в политике.
Так что его вряд ли удивляли измены существующим союзам, заключенным, казалось бы, между друзьями – как, впрочем, и новые неожиданные союзы, стремительно заключаемые между заклятыми врагами.
А приятели Никколо Макиавелли с интересом обсуждали, кто же выхлопотал ему его привилегию, и сходились во мнении, что помогла тут все-таки подружка. Но сплетни очень скоро потеряли всякое значение: Гвиччиардини был срочно вызван в Рим.
Oн потребовался папе Клименту VII по совершенно неотложному делу.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Битва при Бикокке – сражение Итальянской войны 1521—1526 годов, состоявшееся 27 апреля 1522 года, в котором французско-венецианская армия потерпела поражение от папско-испано-имперских сил. На эту тему, собственно, можно было бы поговорить поподробней – общее командование имперскими войсками осуществлял Просперо Колонна, в секретари к которому чуть было не поступил Никколо Макиавелли по рекомендации Пьеро Содерини.
2. Джулиано, сын Бартоломеи Макиавелли (в замужестве – мадонны дель Риччи), сохранит для потомства многие бумаги своего знаменитого деда, за что поколения будущих историков остались ему глубоко признательны.
3. Полный список всех глав «Государя» приведен в приложениях к этой книге.
О том, как прекрасный теоретик может оказаться никудышным практиком
I
В феврале 1526 года король Франциск I получил посланиe султана Турции, в котором было сказано следующее:
