Кризис либерализма - Рормозер Гюнтер (читаем полную версию книг бесплатно .TXT) 📗
Западные немцы тоже вступили после 1945 года на путь либерального капитализма: здесь царили только абстрактные универсальные принципы и бесчеловечный рационализм в осуществлении своих частных интересов. Привело это в результате к тотальному забвению истории. Если эта тенденция последних десятилетий не будет в ближайшее же время скорректирована, немецкий народ как исторически и политически значительная величина рано или поздно самоликвидируется. Мы уже достигли критической точки, когда люди не только не в силах продолжать процесс модернизации, но и начинают выступать против модернизации. Все новые правые движения в западном мире выражают ничто иное, как сопротивление, вызванное тем, что эпоха модерна стала для человека невыносимой.
Отсюда вытекает философская задача двоякого рода. С одной стороны, чтобы обеспечить физическое выживание человечества в условиях экологического кризиса, а также имея в виду ядерную угрозу, необходимы институции, способные действовать в универсальных масштабах. С другой стороны, необходимо признание особенностей национальных и региональных культур. Речь идет о таком праве, которое равным образом учитывало бы общее и особенное, о примирении между универсализмом и партикуляризмом.
Если можно говорить о какой-то особой роли немцев до 1945 года, то она состояла, без сомнения, в способности к историческому мышлению. Вклад Германии в культуру эпохи Нового времени заключался в XIX веке в создании исторического сознания как новой формы человеческого духа. Всемирная слава германских университетов основывалась тогда на достижениях исторических наук. Историческое сознание, будучи одной из величайших духовных сил, оказало, пожалуй, определяющее влияние на немецкую культуру эпохи Нового времени. Утрачивая эту часть своего духовного наследия, немцы неизбежно оказываются в полной духовной пустоте.
Чтобы понять, почему немцы обратились к истории, нам нужно вспомнить сначала о том, как обосновывал рациональное мышление Нового времени Декарт. [10] Его главное требование - все ставить под сомнение и ниспровергать все авторитеты, имеющие лишь историческое основание, - было провокацией по отношению к истории. Стремление к преобразованию мира пронизывает с тех пор эпоху Нового времени вплоть до наших дней. Мир, такой, как он есть, уступает место другому миру - созданному человеком рационально, по меркам своего сознания. Это была попытка устранить фактор истории.
Спасти значение истории от натиска рационализма пытался в противовес Декарту Вико. Идеи Вико были продолжены и углублены Гердером. [11] Гердер был первым, кто со значительной силой вступил в спор с идеями Просвещения. Он стоял у истоков немецкого консерватизма и национального сознания. Именно Гердер был подлинным основателем специфических традиций исторических наук XIX века. Он освободил идею истории от атеистического толкования ее просветителями.
Гердер дал немцам понимание их специфического отношения к истории. Ни для одного другого народа понятие "истории" не обладает такой значимостью и таким источником воодушевления, как для немцев, - это было связано с тем, что Гердер связывал историю с идеей Бога. По Гердеру, люди не творят историю. Они создают лишь конкретные исторические ситуации. Властен над историей и творит историю один лишь Господь Бог. Отсюда вытекает, что все необозримое богатство истории и многообразие народов и культур мы можем лишь принять как данное нам, признать, но это многообразие отнюдь не является чем-то таким, что можно было бы преодолеть.
Послание Нового Завета адресовано народам, а не человечеству. Христианство не содержит никаких оснований к тому, чтобы упразднить народы. Напротив, оно предполагает их существование. Но имеются в виду именно все народы, и в этом смысле Послание обращено также и к человечеству. На почве христианской идеи в этой ее универсальной направленности национализм невозможен.
Полное противопоставление партикуляризма и универсализма бессмысленно. Многообразие народов мыслилось Гердером как принцип построения человечества. Каждый народ имеет право осознавать и сохранять свою уникальность, свои особенности. Это право народов Гердер провозглашал как универсальное. Ни одна нация не вправе, по Гердеру, притязать на то, что она лучше, чем все остальные. Ни одна нация не вправе предъявлять гегемониальные притязания по отношению к другим нациям.
Позиция Гердера не имеет ничего общего с национализмом. Абстрактному пониманию всеобщего в философии Просвещения и либеральному универсализму он противопоставляет идею конкретного и особенного. В этом и состоит, между прочим, принципиальное отличие немецкой духовно-исторической традиции от западных демократий. Немцы отстаивали право на особенное и на индивидуальность. Основанием этого Гердер считал "народный дух", присущий каждому народу. Духовной силой, которая формирует народы и сплачивает их в общность, Гердер считал религию.
Нации не могут творить сами себя и свой дух. Они есть то, чем они стали в силу сложившихся особенностей, условий пространства и времени, всех фактических и специфических обстоятельств. История есть пережитое, выстраданное, это судьба. Возможности человека повлиять на ход истории или изменить его, преобразовать очень ограничены, однако они все же существуют. Каждый отдельный человек и каждый народ есть цель и средство одновременно. В них самих заключается абсолютная цель, их нельзя превращать только в средство для достижения внешней цели. Эта мысль подчеркивалась Гердером.
Национальный консерватизм Гердера выражен в его стремлении спасти и сохранить богатство и своеобразие, плюрализм истории от безумной страсти Просвещения к растворению всего этого многообразия в некоем абстрактном единстве. Для Гердера речь идет о "примирении" между партикуляризмом и универсализмом, о разумном сочетании и взаимодействии этих начал.
И если ныне не будет достигнуто такого примирения, такого соединения или взаимодействия обеих сторон, сдвиг вправо во всех демократических странах Запада резко усилится. Глубинную причину правых настроений составляет страх людей перед исчезновением их национальных культур и традиций в обществе, формируемом технократами. Люди видят, что из холодной бесчеловечности техницистского, механистичного и рационалистичного сознания может вполне возникнуть теперь новое варварство.
Крушение единственного реального социализма, существовавшего в истории, поставило фундаментальный вопрос о самосознании эпохи Нового времени в целом. Вновь возвращаются старинные ценности консервативного мышления - понятие народа, национальное и религиозное сознание - по поводу которых так называемые прогрессисты полагали во второй половине XIX века, что к концу нашего столетия этих консервативных ценностей вообще больше не будет и что они будут преодолены как архаичные реликты истории.
Ныне эти устои консерватизма возвращаются вновь, словно и не было 70-летней истории коммунистической революции. Вопрос о соотношении исторически партикулярной идентичности, с одной стороны, и принципа универсальности - с другой, обретает сегодня большую актуальность, чем когда-либо.
Гердер ввел национальную идею в рамки индивидуального, плюралистичного понимания истории, но не в качестве антитезы Просвещению, не в противовес ему, а как расширение и углубление Просвещения. Гердер вовсе не противопоставлял идею национальной партикулярности идее универсального человечества. Он столь же универсально понимал национальную идею, как либерализм понимает свой принцип индивидуализма. Историю приводят в движение, по мысли Гердера, не индивиды, а народы. Отсюда вытекает идея универсальной значимости права народов на самоопределение. Нация - партикулярная жизненная форма культуры: это совершенно не противоречит гуманистической идее Просвещения. Признание жизненного права каждой нации на самоопределение в качестве общезначимого универсального принципа есть выражение гуманизма.
