В схватках с врагом - Соколенко Н. (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
Стройплощадку, охотно принявшую «московского электросварщика», удалось разыскать быстро. Как и следовало ожидать, трудовая книжка Михаила Бобровничи оказалась фальшивой. Ничего, пускай пока работает, теперь ему из города не уйти, решили чекисты.
В ту летнюю ночь на самолете без огней и опознавательных знаков через нашу западную границу перебросили, по крайней мере, троих диверсантов. Бобровничи сказал, что их «много». И это тоже нельзя было сбрасывать со счетов. Двое тех, что сбежали от сторожа лесопилки, где-то скрываются. Сколько же их на самом деле, где они?
Двум чекистам, Костюкевичу и Покровскому, прошедшим суровые испытания в годы войны, пришлось напялить на себя личину гитлеровских недобитков — «лесных братьев». Для них подобрали соответствующую одежду военной поры и оружие прошлых лет, привели в обжитой вид заброшенную землянку в лесной гуще. И когда, наконец, все было готово, Семененко, как и условились, привел в землянку своего квартиранта на первую встречу с «завербованными». Встреча не обошлась без угощения самогоном. Пошли откровенные разговоры и признания…
Да, Бобровничи прибыл из-за границы. Что, не верите? Вот вам подлинное удостоверение Белорусской народной рады, подписанное Абрамчиком. Сколько с ним перемахнуло через границу? Придет время — узнаете, а пока сюда должен вот-вот явиться один из них.
Тот пришел в разгар выпивки, назвался Фином и с жадностью потянулся к чарке.
— Ты, гляди, не перебарщивай! — начальническим тоном предупредил Бобровничи.
Но Фин отмахнулся:
— Брось, Джо, у меня все-таки голова на плечах.
«Так, — мысленно отметил Покровский, снова наполняя стакан, — Фин и Джо определенно шпионские клички. За старшего у них, видимо, Джо».
А Бобровничи уже начал собираться в обратный путь.
— Фин останется с вами, — сказал он. — Я дорогу теперь знаю; когда нужно будет, приду.
И в этот день, и в последующие Фин жаловался на тоску по родным местам, по своим близким, живущим где-то здесь, в Белоруссии. Они считают его пропавшим без вести во время войны, а он жив-здоров, да только на глаза родне показаться не смеет. А потом начал поругивать Джо, Рогулю, Абрамчика. Оба «брата лесные», Костюкевич и Покровский, слушая его, помалкивали.
Однажды Покровский решил проверить искренность Фина.
— Что ты ноешь? — сердито спросил он. — Разве мы держим тебя здесь? Жили без тебя и дальше проживем!
— Убирайся на все четыре стороны! — поддержал Костюкевич. — Только как на это твой Джо посмотрит.
— А нам с тобой наплевать, — хлопнул Покровский «брата» по плечу. — Пусть сами разбираются.
— Да вы что? — выпучил Фин глаза. — Он же сволочь последняя, прихвостень Рогули! Чуть что — сразу прикончит. Я в этой берлоге больше не останусь!
Очень искренним, горячим был в эту минуту и голос, и тон, и весь вид издерганного, затравленного постоянным страхом парня. Покровский рискнул:
— Трудно нам дать тебе совет. Сами за прошлую службу в полиции с петлею на шее живем.
— Но ведь я-то никого не убивал! — воскликнул Фин. — За что же меня?
— А тебя и не тронут, если крови людской на руках нет, — спокойно вставил Костюкевич. — Говорят, будто есть такой закон для всех, кто является с повинной. Эх, знать бы раньше! Теперь уже дела не поправишь…
Когда проснулись утром, в землянке Фина не было. «Братья» слышали, как он вышел, но куда ушел? Если к Джо, то могут возникнуть для них осложнения. Еще и еще раз проанализировали свои разговоры с Фином. Нет, вроде ничего лишнего не было сказано. Впрочем, если и появятся у Джо подозрения, то не такой уж он дурак, вероятнее всего, предпочтет переждать несколько дней. А тем временем…
А тем временем из районного отделения госбезопасности поступило сообщение, что Фин пришел с повинной. Он принес с собой два пистолета, ампулу с ядом, паспорт, военный билет и трудовую книжку на имя Михаила Дубровского. Сдавая все это, сказал:
— Документы фальшивые, у меня другая фамилия. Родился я здесь, в Белоруссии…
Так началось повествование о пути, который вел в бездну.
Белорусский юноша, почти подросток, попал на каторгу в гитлеровскую Германию. За похлебку из брюквы, за варево из полугнилой картошки от зари до зари работал на немецкого кулака. После поражения фашистов деревню заняли союзники. Но они и не думали о том, чтобы вернуть советских людей на Родину. Наоборот, всячески затягивали отправку, запугивали их.
Сильные духом люди шли на все, только бы возвратиться домой. Слабые оставались. Остался и этот парень.
Работал от случая к случаю. Был в Западной Германии, в лагере для перемещенных лиц, в Соединенных Штатах. Из Пенсильвании за бродяжничество выслали на Гудзоновы острова, в специальный лагерь для таких же бездомных, безродных бродяг. А оттуда перебрался в Англию. Там случайно встретил на улице такого же «перемещенного», вместе с которым довелось батрачить на немцев. Он и свел его с бывшим майором гитлеровской армии Борисом Рогулей. Каратель и националист, Рогуля выступал теперь под личиной рьяного защитника «страдающего от большевистского ига» белорусского народа. Но главной его специальностью была вербовка агентуры для империалистических разведок.
Создалась извечная альтернатива: или — или. Или делай, как я, Рогуля, тебе предлагаю, или можешь с голоду подыхать. И вот Фин снова в Западной Германии, в Мюнхене.
В гостинице «Вюртембергский дворец» встретился с земляком, назвавшимся Беном. Всю заботу о новичках взял на себя Петр Сыч, помощник Рогули по вербовке шпионов. Он водил их на испытания «детектором лжи», потом отвез в школу шпионов и диверсантов, находившуюся в небольшом немецком городке Кауфбёйрене. В этой школе и Бен, и новообращенный Фин познакомились со своими будущими сообщниками Карлом и Джо. А когда вся четверка от доски до доски прошла шпионскую «науку», наступила пора ценою смертельного риска расплачиваться с благодетелями. Началась подготовка к переброске через советскую границу.
На снабжение агентов империалисты не поскупились. Дали каждому автомат, обычный и бесшумный пистолеты, набор для тайнописи, портативную радиостанцию, снабдили картами, деньгами и маленькими ампулами с мгновенно действующим ядом.
Проводить их приехал на аэродром сам Борис Рогуля. Прощаясь, даже слезу пустил. А суровый и немногословный начальник школы клятвенно заверил, что после возвращения с задания они будут обеспечены и смогут жить где угодно.
Первая часть операции прошла для шпионов успешно. Приземлились удачно. Быстро спрятали парашюты и запасную рацию и отправились в путь. Шли всю ночь. Под утро Джо развернул антенну и передал шифрованную радиограмму о том, что все обстоит благополучно.
Углубившись в пущу, под густой развесистой сосной вырыли землянку и спрятали в ней все, что им дали. Было тихо вокруг, и шпионы поверили в свою удачу. Но в первую же разведку у Карла и Фина не выдержали нервы. Это Фин, удирая от сторожа лесопилки, бросил рюкзак со снаряжением.
Фин подробно рассказал, где и когда он должен был встретиться с Джо и двумя другими, указал их базу — землянку в лесу.
В правдивости показаний Фина не было сомнений, и тогда было принято решение арестовать старшего из агентов Джо-Бобровничи. Но ни дома у бухгалтера Семененко, ни на стройке его не оказалось. Очевидно, почувствовав что-то неладное, он скрылся. По словам Фина, и Бен на время ушел из леса: отправился проведать каких-то своих родственников. Но в ближайшие дни должен возвратиться. Прийти он мог по единственной дороге, пролегающей через село Любчи.
Это место для чекистов было очень удобным. В пяти километрах от села текла река Куписк. Мост через нее давно нуждался в ремонте. Вот на этом-то мосту и появилась бригада плотников. Руководил ею бывший партизан, наш оперативный сотрудник И. Шукан. Он знал приметы Бена — их назвал Фин. Выделялись оттопыренные уши и большая родинка над левой бровью. И когда, уже на третий день, шпион появился на мосту, по сигналу Шукана «плотники» схватили его так ловко, что он даже не успел вытащить оружие из кармана. Пришлось Бену вести чекистов к своему тайнику, где в ночь приземления шпионы спрятали мешки с запасным оружием и патронами, переносную радиостанцию и маскировочные плащ-палатки. На следующее утро здесь же взяли и Карла.
