Признание шефа разведки - Вудворд Боб (бесплатная регистрация книга .txt) 📗
Уайнбергер и Объединенный комитет начальников штабов ответили на это отрицательно.
Той осенью Кейси прошел медицинское обследование. Он знал, что у него со здоровьем не все в порядке. Ему был поставлен диагноз — рак предстательной железы. Шансы на излечение с учетом его 72-летнего возраста были не очень хорошими. Он попросил подобрать ему всю имеющуюся литературу об этой болезни и согласился пройти интенсивный курс ежедневного облучения и химической терапии. Этой ужасной новостью он поделился со своей женой Софией, но решил, что об этом никто ни в администрации, ни в ЦРУ ничего не должен знать. Президенту о своей болезни он рассказал сам.
Кейси понимал, что его время ограничено. Нужно решительно браться за дела.
Вечером 21 ноября он позвонил Клэриджу. После скандала с минированием никарагуанских портов его переместили с поста начальника отдела стран Латинской Америки на пост начальника европейского отдела.
— Норт не может получить разрешение на посадку в Португалии израильского самолета, — сказал он.
По своему личному каналу Клэридж направил в Португалию сверхсрочное сообщение-«молнию», которым резидент вызывался в посольство к 3 часам ночи. В серии последовавших переговоров он дал резиденту указание: «Устранить все препятствия».
— Использование израильского самолета — это инициатива Совета национальной безопасности, и правительство США тоже заинтересовано, — сказал Клэридж резиденту. — Португалии следует сказать, что поддержка этого мероприятия не пройдет незамеченной или должным образом неоцененной. Посла информировать не следует.
Резидент должен был встретиться с генералом Секордом, который под именем Ричарда Компа вылетал в Лиссабон. Однако Португалия в посадке самолета отказала. Тогда Норт попросил назвать ему надежную авиакомпанию, у которой можно зафрахтовать самолет.
ЦРУ предложило частную авиакомпанию «Сэнт-Люсия эйрвэйс», иногда выполнявшую тайные задания разведки.
Клэра Джорджа не месте не оказалось, поэтому Клэридж проверил эти данные у исполняющего обязанности заместителя директора ЦРУ по оперативным вопросам Эда Юхневича. Последний рассказал Норту, что «Сэнт-Люсия» выступает также и в качестве коммерческого предприятия. Поэтому она оказывает помощь любому, кто готов платить за предоставляемые компанией услуги.
«Сэнт-Люсия» предоставила два самолета «Боинг-707». На них можно было доставить противозенитные ракеты «Хок» в Израиль, где эти ракеты подлежали перегрузке на израильские самолеты для отправки в Иран.
Финансирование этой операции Норт осуществлял через швейцарский банк (счет 386–430—22—1, «Лейк Ресорсиз Инкорпорсйтед»), За быстрое установление связи с авиакомпанией Норт предложил Пойндекстеру наградить Клэриджа медалью.
Но Израиль тоже отказался принять самолеты, на которых ракеты должны были быть отправлены транзитом в Иран. По словам Норта, Израиль сделал это для «экономии долларов». И тогда у Норта появилась идея. Ему удалось изменить маршрут одного из самолетов Сикорда, который должен был доставить никарагуанским «контрас» боеприпасы. «Прошу помочь, — сообщил Норт в 7 часов 20 минут вечера Пойндекстеру по внутренней компьютерной системе. — Мне еще никогда не приходилось попадать в такую запутанную ситуацию».
В понедельник 25 ноября Джона Макмагона поставили в известность о том, что ЦРУ запросило разрешение на использование воздушного пространства Португалии для доставки оружия в Иран. Макмагон поднял шум. С учетом запрета на поставки оружия Ирану, а также в связи с тем, что сотрудники ЦРУ непосредственно занимаются этим делом, по его мнению, осуществляется тайная операция. Тогда где директива президента?
Юхневич сообщил, что ЦРУ непосредственно этим делом не занималось. Норт обращался к ним, однако получил отказ. Норт уже нашел компанию «Сэнт-Люсия», и его договоренность с ней была коммерческой сделкой, а не тайной операцией.
— Это другое дело, — сказал Макмагон. Он не сразу распознал в подобных действиях тайную операцию.
Клэридж обменялся примерно двумя десятками телеграмм с Португалией и резидентурами ЦРУ в двух других странах.
Ситуация осложнялась тем, что после Уотергейта в ЦРУ было введено строгое правило не предоставлять какой-либо оперативной поддержки сотрудникам Белого дома без предварительного получения на это согласия директора центральной разведки или его заместителя. Этот порядок получил название «правило Г. Гордона Лидди», так как именно его группа взломщиков получила в свое время от ЦРУ удостоверения личности на вымышленные имена, устройство для изменения голоса и рыжий парик. Сейчас это правило снова нарушалось. Кейси находился в Китае, и Макмагон, вызвав Споркина, дал указание подготовить проект директивы, «задним числом разрешающей использование в этом деле собственных авиалиний ЦРУ», «Я пошлю к вам нескольких оперативных работников, и они ознакомят вас с этим вопросом», — сказал Макмагон. За двадцать минут сотрудники изложили Споркину общую ситуацию. Речь шла об обмене оружия на заложников.
Споркин привлек к делу нескольких своих юристов. Он вытащил из кармана пиджака свой громоздкий, толщиной в несколько сантиметров бумажник и положил его на стол, давая тем самым понять, что работа затянется на всю ночь. Он сознавал важность момента.
— Давайте попробуем сделать так, чтобы получить разрешение президента, — сказал Споркин своим юристам. — Директива президента подстрахует действия ЦРУ и Кейси. Президент своей властью защитит. Это было бы разумным шагом.
Возникшие вопросы были наиболее щепетильными из всех, с которыми ЦРУ когда-либо имело дело: поставки оружия Ливану, заложники, их безопасность, судьба резидента Бакли, находившегося в руках террористов уже 20 месяцев, возможно, все еще живого, а возможно, и нет. Утечку информации об этих делах допустить нельзя. Ранее уже обсуждался вопрос о том, чтобы не ставить об этом в известность комитеты конгресса по разведке. Кейси считал, что именно из комитетов шла информация о директивах президента, сведения о нанесении упреждающих ударов по террористам, о подрыве позиций Каддафи. И об этом деле тоже может просочиться информация, и тогда проведение операции будет осложнено.
Закон, предусматривающий «своевременное» уведомление комитетов по разведке, имел лазейку. В нем предполагалось, хотя эта мысль и не была зафиксирована, что могут возникнуть обстоятельства, когда комитеты не будут уведомляться заранее, хотя президент «должен изложить причины отказа от предварительного уведомления».
Споркин сократил до одной страницы текст директивы, которую должен был подписать президент: «Я даю директору центральной разведки указание — не ставить в известность конгресс Соединенных Штатов… до тех пор, пока я не распоряжусь иначе».
По своей работе в комиссии по ценным бумагам Споркину было известно, что нередко некоторые виды деятельности санкционировались задним числом, если они отвечали проводившейся политике.
Для того чтобы оправдать сотрудников ЦРУ, уже помогавших Норту, Споркин написал: «Этим санкционируются все меры, ранее принятые правительственными служащими США в поддержку этой деятельности».
Кейси с большим трудом соглашался следовать обременительным правительственным процедурам, и президент, несомненно, ощущал, что бюрократия мешает работать. С учетом этого и действовал Споркин. Работу он завершил только поздно вечером. На следующий день Споркин передал проект распоряжения Макмагону, а тот отнес его Кейси, так как не собирался брать всю ответственность на себя. По мнению Кейси, проект являлся примером хорошей работы юриста, героическим актом, который давал президенту возможность воспользоваться своей властью.
Комитеты по разведке доводили Кейси до белого каления. Разногласия с председателем сенатского комитета Дюренбергером достигли своих пределов. Пришло время послать их к черту.
В начале ноября 1983 г. советский гражданин В. Юрченко сбежал от сопровождавшего его сотрудника ЦРУ в одном из ресторанов Джорджтауна и пробился в советское посольство. В Вашингтоне он устроил шумную пресс-конференцию, в ходе которой доказывал, что ЦРУ похитило его в Риме. Он также поведал о своем обеде с Кейси. Дюренбергер и сенатский комитет по разведке подняли вокруг этого дела большой шум, утверждая, что ЦРУ сработало довольно неумело. Почти ежедневно сенаторы выступали в прессе с язвительной критикой в адрес ЦРУ и его директора Кейси.
