Собственность и государство - Чичерин Борис Николаевич (читать книги онлайн бесплатно полностью без TXT) 📗
Едва ли нужно доказывать, что вся эта риторическая аргументация страдает крайним преувеличением. В действительности, мы не видим ни постоянного понижения заработной платы под влиянием конкуренции, ни разорения массы предпринимателей, ни безмерного возвышения цен, ни монополий как результатов промышленной борьбы. Все это не более как декламация, с помощью которой социалисты, по своему обыкновению, отдельные случаи возводят в общее правило. Нет сомнения, что фабрикант, который остается при первобытных орудиях, когда другие работают усовершенствованными машинами, не в состоянии выдержать соперничество и должен наконец прекратить производство. Но таков удел всех отстающих от общего движения. Виновато в этом не соперничество, а совершенствование человечества. Можно помочь разорившемуся фабриканту, но нельзя сделать, чтобы он получал доход с производства, которое перестало быть выгодным. Окончательно польза от этой перемены достается потребителю, и эта выгода не временная и не лицемерная, как утверждает Луи Блан, а прочная и действительная. Всякое уменьшение издержек производства под влиянием конкуренции становится вечным достоянием человечества. Конкуренция является орудием прогресса. Она ускоряет общее движение, побуждает способнейших идти вперед и заставляет остальных напрягать все свои силы, чтобы следовать за ними. Отсюда ясно, что уничтожение конкуренции было бы уничтожением сильнейшего побуждения к совершенствованию. Это значило бы задержать передовых, с тем чтобы они шли в уровень с отсталыми. Такая система не что иное, как отрицание развития. Явная нелепость подобного воззрения привела новейших социалистов кафедры к более осторожной критике. Не отрицая важных и благодетельных последствий конкуренции, они утверждают однако, что экономисты не довольно обращают внимания на темные ее стороны; они полагают, что эту форму состязания, которую они считают только временным произведением нынешнего промышленного быта, можно заменить другими, не имеющими ее недостатков. Образцом такой критики может служить Адольф Вагнер, который в нескольких наглядных положениях сгруппировал все, что можно сказать против конкуренции [217].
Выгодную сторону промышленного состязания Вагнер видит главным образом в производстве. Усовершенствование техники, уменьшение вследствие того издержек производства и притом в интересе целого, ибо тут получается даровое содействие сил природы, приложение к делу возможно высшей степени мысли и деятельности, приманка чрезвычайного барыша, проистекающего от уменьшения издержек или от увеличения сбыта, таковы последствия, которые может иметь свободное соперничество. При этом однако, замечает Вагнер, не надобно забывать, во-первых, что эти выгоды вследствие проистекающего от конкуренции неправильного распределения богатства не всегда идут в пользу массы, и, во-вторых, что в действительности не всегда оказываются эти последствия, ибо вместо конкуренции между производителями может произойти сделка, и тогда установится фактическая монополия.
Но если в этих пределах признаются выгоды конкуренции, то отсюда не следует, говорит Вагнер, что эта система составляет, как утверждают ее защитники, единственное естественное состояние народного хозяйства. Подобный вывод не что иное, как софизм самого худшего свойства, и все последствия, которые из него выводятся, точно так же ложны, как он сам.
Софизм в доводах защитников конкуренции Вагнер видит в том, что у них происходит смешение понятий на счет самого существа промышленного интереса, составляющего движущую пружину состязания. Интерес признается естественною силою, действующею подобно тяжести по непреложным законам, между тем как в действительности это не более как человеческое влечение, которое служит побуждением для воли, но может быть руководимо разумом и не снимает с человека нравственной ответственности за его действия. Кроме того фактически достоверно, что эта система явилась плодом новейшей истории, и не видать, почему бы мы должны были признать ее окончательным результатом исторического развития. Напротив, можно думать, что она, как и всякое историческое явление, зависимое от категорий пространства и времени, составляет нечто преходящее, приспособленное только к известному состоянию общества. Одним словом, нынешняя система свободной конкуренции, по мнению Вагнера, есть историческая, а никак не логическая или естественная категория. В особенности признание нынешних юридических оснований этой системы, именно начал личной свободы и частной собственности, как естественных, логически необходимых и даже единственно необходимых границ конкуренции, по его уверению, ничто иное, как совершенно произвольный логический круг.
Если же самое начало ложно, продолжает Вагнер, то столь же неверны и все выводимые из него последствия, а именно: что основанный на свободной конкуренции промышленный быт, будучи произведением естественной необходимости, удовлетворителен, неизменен и оправдывается в себе самом; что конкуренция, доставляя победу способнейшим, тем самым производит справедливое, то есть согласное с достоинством каждого лица распределение народного богатства; что свобода и стремление к собственной пользе, которую каждый понимает лучше всех других, составляют необходимое требование народного хозяйства; что поэтому единственная здравая хозяйственная политика состоит в предоставлении промышленности самой себе, всякое же вмешательство государства не только вредно, но несправедливо и противоестественно; что задача государства в области народного хозяйства заключается единственно в защите от насилия, порядок же в промышленном мире должен установляться самою свободною конкуренциею, которая в результате своем приводит к полной гармонии хозяйственных интересов, вследствие чего в ней одной следует искать лекарства от всех зол.
Этот оптимистический взгляд на систему свободной конкуренции основан, по мнению Вагнера, на ложных и недоказанных аксиомах и положениях. Кроме того он выведен чисто умозрительным путем, без всякого внимания к действительности, и совершенно упускает из виду невыгодные последствия конкуренции, между тем как приложимость его к явлениям промышленного мира должна быть доказана опытом, путем наведения, причем неизбежно должны будут оказаться и те вредные последствия системы, которые здесь остаются в тени.
Сам Вагнер противополагает этому воззрению следующие положения: 1) что личный интерес не один определяет действия человека в промышленной области, но что рядом с ним являются и другие, нравственные побуждения, частью хорошие, частью дурные; 2) что система свободной конкуренции сама производит в промышленном обороте многие неправильности, бедствия и дисгармонии, которые вытекают из самой ее природы; 3) что система частного хозяйства вообще, и еще более при свободной конкуренции, не в состоянии удовлетворить всем потребностям, а именно, она или вовсе не удовлетворяет, или недостаточно удовлетворяет потребностям общественным.
Что касается в особенности до вредных последствий свободной конкуренции, то они, по мнению Вагнера, состоят в следующем: 1) победа способнейших при всех своих выгодах заключает в себе, с одной стороны, опасность фактической монополии, а с другой стороны, нередко покупается ценою значительного вреда для массы населения. В оправдание ее нельзя ссылаться на необходимость, проистекающую из естественного неравенства сил, ибо в человеке естественное неравенство сил может быть в значительной степени сглажено воспитанием. Кроме того в человеческих обществах к естественному неравенству присоединяется чисто искусственное, происходящее от неравенства умственного развития и имущественного положения. При таких условиях задача государства состоит именно в том, чтобы защитить слабых против сильных, а не предавать первых без разбора на жертву конкуренции, в которой они должны погибнуть. 2) При системе конкуренции побеждают не только способнейшие, но часто и бессовестнейшие, которые пользуются всеми средствами, чтобы нажиться, а это ведет к общему падению нравственности, ибо не только дурные делаются еще хуже, но и совестливые, чтобы держаться на общем уровне, принуждены за ними следовать и им подражать. 3) В системе свободной конкуренции крупное производство побеждает мелкое, что особенно ярко проявляется в обрабатывающей промышленности. Вследствие этого уменьшается число самостоятельных хозяев, и общество разделяется на противоположные классы крупных предпринимателей и наемных рабочих. Таким образом, неравенство идет возрастая, и установляются вредные для общества отношения подчинения и господства. В общем итоге, заключает Вагнер, и принимая особенно во внимание, что слабейшие элементы составляют огромное большинство народа, нельзя не прийти к заключению, что свободная конкуренция не должна обсуждаться исключительно со стороны ее выгод для производства и что во всяком случае на нее нельзя смотреть как на окончательное завершение промышленного развития. Она требует и поправки и восполнения.
