Гитлер и Сталин перед схваткой - Безыменский Лев Александрович (книги онлайн полные версии TXT) 📗
4. В хозяйственных взаимоотношениях СССР должен учитывать интересы Германии и обеспечивать эквивалентность обмена так же, как это учитывает Германия.
Германии нужен хлеб в таком количестве, которое обеспечивает ей победоносное ведение войны.
Далее он применил аллегорию следующего порядка: «Крысы, когда они голодны, прогрызают стальную броню, чтобы проложить дорогу к хлебу». Немцы же уже дошли до того, что их химики работают над тем, чтобы содержимое канализационных котлованов вновь сделать пригодным для обедов и ужинов.
Такова суть высказываний «Хозяйственника», заявившего, что это не его домыслы, а лица, государственную власть имущего.
Что означает все вышеприведенное?
По-моему, оно означает, что немцы в программе своей политики каких-то не весьма отдаленных сроков имели выступление против нас. Япония по этой программе должна была выступить одновременно с Германией.
Московский пакт опрокинул генеральную суть этой программы (второй фронт).
Немцы, чтобы провал их этой политики не стал всеобще очевидным, толкуют пакт как победу Берлина и чуть ли не поражение Москвы.
Избежать огласки этого провала Германия должна была прежде всего по мотивам внутриполитического порядка.
Ведь неизбежность войны в самые близкие сроки вдалбливалась всерьез широким слоям населения, и вдруг отсрочка. Этим именно и объясняются молниеносность, с какой берлинская версия Московского пакта охватила широкие слои населения, и антисоветская сущность самой версии.
Итак, если признать, что нападение действительно готовилось в близкие, конкретные сроки, то пакт, разрушив важнейший участок этих приготовлений, действительно отсрочил столкновение. Он отсрочил столкновение просто потому, что поставил перед необходимостью перерасчета сил и создание возможной другой коалиции.
Однако и после пакта германская трактовка взаимоотношений Германии с СССР осталась ярко выраженной антисоветской. СССР в ней фигурирует чем-то в виде доминиона.
В силу этого вопрос столкновения – вопрос сроков, и сроков не столь отдаленных, так как, будучи столь зависимой от нормальных отношений с нами, Германия едва ли сочла бы возможным на долгий период планировать устойчивость германо-советских отношений на антисоветской основе.
Это данные общеполитического порядка.
Данные состояния вооруженных сил также говорят о том, что Германия проедается, но держит армию такой численности, которую, кроме нашего театра, негде применить.
Сейчас под ружьем вместе с апрельской мобилизацией резервистов и призывом новобранцев больше 9 миллионов человек.
Против англо-французов Германия выступила с семью миллионами человек.
Группировка германской армии с осени 1940 года (не считая первой партии войск после разгрома англо-французов) неизменно смещается на восток. Сейчас на востоке – Восточная Пруссия, Польша, Румыния – до 118—120 дивизий.
Против англо-французов Германия выступала, имея на западном фронте 150—160 дивизий.
Сосредоточение на восток продолжается.
Качественное состояние вооруженных сил по признакам – политико-моральным, обученности и оснащенности – сейчас пребывает в зените, и рассчитывать, что оно продержится на этом уровне долгое время, у руководителей рейха нет оснований, т. к. уже теперь чувствуется, что малейшие осложнения, намекающие на возможную затяжку войны, вызывает острую нервозность среди широких слоев населения.
В своей внешней политике Германия не только игнорирует интересы СССР там, где интересы обеих стран якобы сталкиваются естественным ходом событий (Балканы). Она изыскивает свои интересы и устремляет их прямо, ярко, антисоветски, больше того – открыто военно-антисоветски и там, где эти интересы, кроме военно-антисоветских, отсутствуют (Финляндия).
Потоки военных транспортов из Германии в Финляндию идут непрерывно, а в последнее время получаются сведения о транспортировке войсковых частей.
Наконец состояние наших вооруженных сил.
Немцы несомненно в курсе слабых сторон подготовленности Красной Армии в период по 1939 год включительно.
Но они также несомненно в курсе и того, какими темпами идет перестройка в армии и какая именно. А эти данные весьма весомые для выбора сроков ведения с нами войны.
Вывод:
Я оговорил вначале, что рассуждения в этом докладе я веду на основе различных конкретных данных, в разное время и в разных документах доложенных Вам.
Все эти данные приводят меня к убеждению, что:
1. В германских планах сейчас ведущейся войны СССР фигурирует как очередной противник.
2. Сроки начала столкновения – возможно, более короткие и, безусловно, в пределах текущего года.
Другое дело, что эти планы и сроки могут натолкнуться на нечто подобное поездке Мацуока «в Москву через Берлин и Рим», как ее здесь в дипломатических кругах называют. Но это уже не по доброй воле немцев, а вопреки ей.
3. Очередные, ближайшие мероприятия немцев мне представляются такими:
а) Оседлание Турции пактом трех или каким-либо ему аналогичным.
б) Присоединение к пакту трех Швеции, а следовательно, и Финляндии, так как последняя давно готова к нему присоединиться.
в) Усиление перебросок войск на наш театр.
г) Планируют ли немцы широкие операции на Ближнем Востоке и в Африке, с применением такого количества войск, которое ослабило бы их европейскую группировку, сказать трудно, хотя официально прокламируются такие цели, как Суэц, Мосул, разгром англичан в Абиссинии.
Военный атташе СССР в Германии
генерал майор В. Тупиков».
Как видим, Тупиков был на профессиональной высоте. Но его письмо, так отчаянно звучавшее, осталось лежать у Голикова.
Почти 50 лет после войны советская разведка молчала о себе. Появлялись отрывочные сведения, да и то случайно. Например, имя Зорге стало известным по чистой прихоти Никиты Хрущева, потому что однажды вечером ему показали известный западный фильм «Кто вы, доктор Зорге?». Хрущев спросил сидевшего рядом Анастаса Микояна: «А что, у нас действительно был такой агент?» Микоян ответил утвердительно, но по своей ставшей легендарной осторожности сказал, что лучше об этом знает еще один гость киносеанса – генерал Мамсуров, заместитель начальника ГРУ. Генерал поведал Хрущеву правду, и тот распорядился, чтобы о Зорге написали в газетах.
Другим крупным советским разведчикам предвоенного периода повезло меньше. Например, КГБ долгие годы держало под замком сведения о Харро Шульце-Бойзене и Арвиде Харнаке («Старшина» и «Корсиканец»), потому что Вальтер Ульбрихт, а за ним Эрих Хонеккер упорно настаивали на том, что вовсе не советская разведка, а ЦК КПГ был руководителем всей деятельности участников «Красной капеллы», которая вовсе не была разведывательной, а только антифашистской подпольной организацией.
Но вот парадокс: советские разведслужбы действовали не только против будущего противника, но и против друг друга, причем в этой войне пальма первенства по понятным причинам принадлежала НКВД. Долгое время ведущую роль в закордонной разведке играли военные. Не в последнюю очередь потому, что в ее руководстве находились талантливые люди, прекрасные организаторы. Известно, какую роль в разведке играют опыт и преемственность. Шефов шпионажа не меняют каждый день: полковник Николаи и адмирал Канарис оставались на своих постах долгие годы, то же самое можно сказать о легендарном «Си» – шефе британской разведки адмирале Синклере и его преемнике Мензисе. Советскую военную разведку создавал и пестовал с 1924 до 1935 год Ян Карлович Берзин (его настоящее имя Петер Кюзис). Он стал создателем большой сети своих резидентур, причем активно пользовался методами, впоследствии объявленными «вражескими», а именно: он умел давать своим резидентурам «крыши» торговых фирм (Треппер), издательств (Радо), как бы проникая во внутреннюю ткань западного мира. Далее, Берзин, следуя принятому в тогдашней большевистской партии интернационалистскому принципу, не смотрел в анкеты и не боялся, если на вопрос о национальности спрашиваемый отвечал, что он еврей. Впрочем, тогда такого пункта в анкетах и не было. Наоборот, Берзин ценил подвижность еврейского ума, способность к языкам и умение ассимилироваться в чужих условиях, выработанное годами пребывания в диаспоре. Треппер, Маневич, Гуревич – разве их взяли бы по «пятому пункту»?
