Клинические разборы в психиатрической практике - Гофман Александр Генрихович (книги бесплатно txt) 📗

• Какие у него сейчас физические расстройства, в абстиненции? Их нет? Ведь у него большой стаж. — Все зависит от того, какая абстиненция. Не бывает абстиненции вообще. Если перед вами морфинист, то у него будет рвота, понос и расширенные зрачки, если Вы его не будете адекватно лечить. Если это человек, который употребляет гашиш, Вы соматически почти ничего, кроме легкой тахикардии, не найдете. Если это человек, употребляющий стимуляторы, то Вы увидите в абстиненции депрессию с нарушениями сна. Но мучительной ломки, конечно, не будет. Поэтому, если он последнее время употреблял кетамин, то есть средство для наркоза, которое употреблялось для того, чтобы повысить настроение и испытать что-то необычное, то единственное, что Вы можете ожидать в абстиненции, — депрессия. Есть одна общая закономерность. Абстинентный синдром — это прямая противоположность для большинства проявлений состоянию интоксикации. Кетамин, который повышает настроение, в абстиненции будет давать его снижение. Если бы он начал жаловаться на боль в мышцах и суставах, это значило бы, что он Вас обманул. Значит, он принимал еще и героин. По картине абстиненции можно сказать, насколько больной откровенен. У него, наверное, были некоторые вегетативные расстройства, поскольку было снижение настроения, но больше ничего и не должно быть. Можно было бы обнаружить расстройства сна, если бы мы круглосуточно регистрировали ЭЭГ. Были бы нарушены соотношения фаз сна, как это всегда бывает при наркомании.

• Есть ли признаки психоорганического синдрома? — В статусе нет ничего, что может говорить о наличии психоорганического синдрома. То, что было зафиксировано на 4-й день пребывания в больнице — это абстинентный синдром, при котором должны страдать память и внимание. Но то, что было продемонстрировано на 10-й день, говорит о том, что психоорганического синдрома в истинном смысле нет. Теперь по поводу диэнцефальных расстройств. Не бывает так, чтобы у наркомана не была нарушена биоэлектрическая активность мозга и, как правило, это стволовые отделы. Поэтому то, что здесь имеется некая диэнцефальная патология, бесспорно, но никаких диэнцефальных кризов у него не возникало. Говорить, что это «органик» с акцентом на диэнцефальной патологии, не приходится. Есть данные по асимметрии с преобладанием патологии в правой гемисфере. При всех интоксикациях, начиная от алкоголя и кончая всеми наркотиками, это наиболее часто встречается. Почему-то правая половина мозга функционально страдает больше при интоксикации, чем левая. Это неоднократно отмечалось в литературе. Это не проявление изначальной резидуальной органической патологии.

• Показана ли больному психотерапия и какие методы? — Это всегда решается индивидуально. Диагноз вялотекущей шизофрении абсолютно не исключает психотерапию, а во многих случаях предполагает обязательно. Это только в России этим мало занимаются, а во всем мире психотерапевтическое воздействие на больного с малопрогредиентным шизофреническим процессом считается нормальным. Вопрос в том, какой вид психотерапии выбирать. Он аутичный человек, не желающий вступать в контакт с окружающими. Значит, ему нужно найти такого психотерапевта, с которым он согласится работать, и потом уже выбирать методы и способы. Конечно, это будет не гипноз, это ясно. Вопрос выбора конкретной психотерапевтической методики можно ставить только после того, как будет найден врач-психотерапевт или психолог, который сможет с ним постоянно работать. Он человек, очень нуждающийся в поддержке, и даже простая беседа с ним, попытка разъяснить ему, что хорошо и что плохо, со стороны авторитетного врача — очень существенна. Одной психотерапией, конечно, обойтись нельзя. Но в его жизни могут быть периоды, когда ему очень нужна будет коррекция поведенческих особенностей с помощью психотерапевта.

• Почему не гипноз? — У этой категории больных гипноз просто неэффективен, это не тот метод, которым с ними можно работать. Тут гораздо важнее вступить в контакт и разъяснить какую-то позицию в жизни, к чему стремиться, что есть идеал, то есть коррекция поведения с учетом его собственных представлений. Это невозможно сделать во время гипнотерапии.

Часть III. РАССТРОЙСТВА ЛИЧНОСТИ

1. Психопатия или развитие личности?

Вашему вниманию представляется больная М., 1972 года рождения. Поступила 18.04.2001 г.

Анамнез. Наследственность, со слов больной, не отягощена. Родилась в Москве в семье служащих единственным ребенком. Роды без осложнений. Отец работал инженером. По характеру доброжелательный, исполнительный, покладистый. Мать имеет техническое образование. Долгое время работала в министерстве. По характеру властная, сильная, целеустремленная. Родители разошлись, когда девочке был один год. Росла крепкой, здоровой. Развивалась соответственно возрасту. Посещала детский сад, ходила на пятидневку. В школу пошла с 7 лет. Училась средне. Не нравились точные науки. Любила читать, в том числе классику. Занималась в хоровом кружке, в кружке легкой атлетики. Была общительной, незлопамятной, веселой девочкой. Менструации с 14 лет, устанавливались около 4–5 лет. В остальном гинекологический анамнез без особенностей. Окончила 10 классов. Пробовала поступать сначала в Институт иностранных языков, не смогла поступить. Год работала. Повторно пыталась поступить в Педагогический институт им. Крупской. Не прошла по конкурсу. Вскоре у подруги на вечеринке познакомилась с молодым человеком, за которого вышла замуж из-за того, что забеременела. В 1990 г. родила. Муж по национальности турок, работал в Москве на стройке. Взаимоотношения в семье сложились сразу сложные. Муж был очень ревнив, придирчив, требовал полного повиновения, унижал больную, «давил» психологически. Через 2 года совместной жизни больная стала отмечать периодические снижения настроения, плаксивость, чувство беспомощности, неуверенности в себе. В 1992 г. в возрасте 21 года впервые обратилась по совету и настоянию матери в Клинику неврозов на консультацию. Было проведено лечение травами, но без эффекта, затем добавили гомеопатические препараты, стала чувствовать себя немного лучше. Лечение прекратила, так как муж по-прежнему требовал большого внимания и много сил приходилось тратить на уход за ребенком. Состояние стало вновь ухудшаться. В 1994 г. частным образом лечилась у психотерапевта с кратковременным улучшением. С мужем отношения оставались по-прежнему очень сложными, недоброжелательными, но старалась сохранить семью, боялась оставить ребенка без отца. Считала, что ребенок в неполной семье не сможет развиваться правильно. Тем не менее, в 1995 г. формально разошлась с мужем. Муж по ее просьбе ушел после очередного серьезного конфликта. Проживала с малолетней дочерью и мамой, которая переехала к ней и помогала по уходу за ребенком. Отдала ребенка в детский сад. Устроилась на работу. Работала сначала в детском саду, затем в пекарне. Очередное снижение настроения возникло в феврале 2001 г. Считает, из-за того, что пришлось возить дочь в школу. Тратила на дорогу около часа. Очень уставала. Мать требовала перевести внучку в близлежащую школу, но пациентка не соглашалась, считая, что образование в этой школе лучше. Одновременно появились мысли, что может как-то навредить дочери, что из-за нее дочь два раза болела. В это время познакомилась с мужчиной и стала жить с ним в гражданском браке. Настроение оставалось сниженным, была безучастной к своим обязанностям, перестала что-либо делать дома, ничего не радовало. Мать и муж настояли, чтобы она обратилась к врачу. Лечилась амбулаторно у психиатра, эффект был незначительный. Прекратила прием лекарств, появилась сильная апатия, перестала справляться с домашними обязанностями, не следила за собой и ребенком. Мать больной настояла на госпитализации.

Соматический статус. В пределах нормы.