Клинические разборы в психиатрической практике - Гофман Александр Генрихович (книги бесплатно txt) 📗
ВОПРОСЫ БОЛЬНОМУ
М. Е. Бурно. — Вы голоса слышали ушами? — Да. — Они ничем не отличались от реальных, обычных голосов? — Нет. — Какие эти голоса были по содержанию? — Я все время слышал слово «супер». — Скажите, а это состояние, в котором Вы пребывали недели две, состояние подъема, личной значимости, надо было лечить? — Надо было. Потому что это действительно был бред, как я потом уже оценил, находясь в больнице.
Ведущий. — Признаки одобрения Вы могли видеть по телевидению, что даже там Вас одобряют? — Было. — Расскажите, как это выглядело? — Это было в программе «Намедни», когда показывали сюжеты, которые, как мне казалось на тот момент, охарактеризовывали мои коммерческие планы. — Вам казалось, что это для Вас делают? — Да.
М. Е. Бурно. — Возможно было Вас в это время как-то огорчить, расстроить? — Да, удерживая дома.
А. В. Павличенко. — Скажите, депрессивные состояния у Вас с какого возраста появились? — С 16 лет.
Ведущий. — Вы устали? — Нет. — Вам надоело с нами говорить? — Да.
Ведущий, обращаясь к аудитории: Тот самый феномен пресыщения, о котором говорила психолог. К больному: Спасибо за беседу, будем завершать Ваше лечение. До свидания. — До свидания.
ОБСУЖДЕНИЕ
Врач-докладчик. Состояние пациента характеризуется становлением ремиссии. Упорядочен, спокоен, имеет критику к заболеванию. Строит планы на будущее с некоторой переоценкой собственных способностей. Заболевание возникло у личности с ранней органической недостаточностью, которая проявилась гиперактивностью, повышенной отвлекаемостью, логоневрозом, ночным энурезом. В пятилетнем возрасте присоединились пароксизмальные эквиваленты, которые возникали внезапно в одно и то же время, сопровождались криком и тоническими судорогами. Эти состояния различными специалистами, которые его консультировали, оценивались по-разному: как эпилептические пароксизмы или как кататоно-онейроидные состояния. В раннем школьном возрасте отмечались абсансы. В 12-летнем возрасте пароксизмальные состояния исчезли, и на первый план стали выходить аффективные состояния биполярного типа с преобладанием гипертимности, психопатоподобным поведением, расторможенностью влечений, алкоголизацией. Настоящий приступ можно квалифицировать как аффективно-бредовой, складывающийся из мании и бреда величия, а также бреда преследования с переживанием себя в центре событий. На высоте состояний отмечался эпизод комментирующего галлюциноза.
Р. П. Власова (заведующая отделением, где лечится пациент). Нам многие моменты не ясны. Так, описание его детских приступов матерью и им самим очень разнятся. Мать описывает их так: через час после того, как укладывали ребенка спать, ровно в 12 часов раздавался душераздирающий крик, они вбегали в комнату, видели его сидящим с широко открытыми глазами, широкими зрачками, которые не реагировали на свет, руки и ноги вытянуты вперед, как натянутая струна. Всегда было выражение ужаса: он что-то видел. И так продолжалось длительное время. Больной помнит, что каждую ночь он видел один и тот же сон: он находится в каком-то корабле, управляет им, сидит на сиденье, корабль на краю пропасти, все это вращается, крутится. У него возникает страх, что он провалится в эту бездну, старается удержать себя за кресло и в этот момент просыпается. Четко видит, что находится в комнате, что рядом родители, и в тоже время он «мозгом видит», что находится в корабле и старается там удержаться.
Ведущий. — Двойная ориентировка? — Да. Это были онейроидно-делириозные состояния. Затем тоническая фаза сокращалась, а длительность приступа становилась больше, до 30 минут. Приступ всегда заканчивался после того, как родители растирали его. Икроножные мышцы были как камень. Затем он засыпал, спокойно спал до утра. Когда ему сделали ЭЭГ, там выявилась височная и затылочная локализация. Эти приступы продолжались в течение 1,5–2 лет, потом они возникали редко. До 12-летнего возраста они появлялись в июле или августе в одно и то же время — в 12 часов ночи. Протекали с менее выраженной тонической фазой, но с теми же видениями. На небольших дозах галоперидола эти приступы уходили, но оставался энурез. У него сейчас в отделении тоже отмечался энурез несколько раз. До 10 лет в драках у него были моменты, когда он мог, защищаясь, ударить палкой по голове. Потом вдруг начался период спокойного состояния, он стал более управляемым. На этом фоне появились аффективные колебания: депрессии и гиперактивность. А с 13-летнего возраста начинаются «тусовки», курение, алкоголизация. Учился плохо, с трудом. Задания выполнял только с матерью. В институт он поступил на платное отделение. Настоящий психоз совершенно отличается от того, что было. Судорожных, пароксизмальных состояний нет, но аффективные колебания четко зафиксированы. Психоз протекал как шизоаффективный, с манией, бредом преследования. Но выход хороший. Мы не видим в больном ни эпилептика, ни шизофреника. Если предполагать, что это ранняя эпилепсия, то мы должны бы увидеть эпилептоидные черты, которых у него нет. Мы также не видим, чтобы он изменился, как шизофреник.
А. В. Павличенко. В отношение статуса я согласен, что это становление ремиссии. Выход довольно хороший. Он эмоционально выразителен, хорошо понимает юмор, выраженных расстройств мышления не выявилось. Почему нет эпилептоидных черт характера, которые должны бы быть при эпилепсии? Потому что, как мне представляется, ее нет. Есть органическое поражение головного мозга, органическая неполноценность. Тяжелая беременность, быстрые роды, детские инфекции, протекавшие с высокой температурой, энурез, гиперактивность, пароксизмы. Это онейрическоподобные состояния, даже не эквивалентные эпилептическим, например сомнамбулизму. Потому что больной тогда должен полностью все амнезировать. А он хорошо помнит, притом именно сноподобные переживания. Такие онейрические состояния длились несколько лет, потом затухли, и в течение последних 7 лет мы не видим ничего подобного. С 12 лет возникли аффективные циклотимоподобные колебания. Последняя фаза отмечалась у него летом этого года. Сейчас выход его с некоторой переоценкой своей личности, но он такой был и в жизни. Как квалифицировать этот психоз? Маниакально-бредовой психоз, но не шизоаффективный. Основное, стержневое расстройство — идея переоценки собственной личности. Трудно сказать, что у него были идеи преследования. Во-первых, не было страха. Он просто замечал, что другие хотят проверить его способности. Нельзя сказать, что это бредовое восприятие. Он не видел, как меняется мимика окружающих, как это имеет место при шизофреническом бредовом восприятии. То есть приступ маниакально-бредовый, с некоторой атипией. Раньше были циклотимоподобные колебания, гипоманиакальные фазы, а сейчас атипичный маниакально-бредовой психоз. Хороший выход, когда нет черт ни эпитимных, ни шизоидных. Я склоняюсь к диагнозу: «Атипичный МДП на органически неполноценном фоне».
Ведущий. — Почему Вы так радикально — МДП, а почему не шизоаффективный психоз? — Под шизоаффективным психозом мы обычно понимаем рекуррентную шизофрению. Если бы у него были ярко выраженные идеи преследования, он спасался бы от преследователей, или более выраженные расстройства мышления в сегодняшнем статусе, тогда бы мы говорили о шизоаффективном психозе. Выход довольно чистый без кататонического стержня. Даже если это рекуррентный приступ, все равно эти черты должны быть в статусе. Лечение: небольшие дозы рисперидона — 2 мг.
И. С. Павлов. На последнем съезде психиатров, невропатологов и наркологов СССР в 1988 г. Наджаров сказал: «По единичным психотическим эпизодам нельзя ставить шизофрению». Здесь четко сказать, что это шизофрения, не дает то, что галлюцинации истинные и нет личностных изменений. Потому что процесс — это личностные изменения, схизис. А так — это то, что в классификации болезней пишут: «Психотический эпизод неясного генеза». Без всяких уточнений.
