Военно-медицинская акаМЕДия - Орловский Михаил Сергеевич (книги регистрация онлайн бесплатно .txt) 📗

— Это чай, — включили любимую «дурку» обитатели злосчастного кубрика.

Командир взял стакан, повертел, выдохнул и залпом выпил:

— Точно, чай!.. — заверил он, даже не поморщившись.

— Об этом будет доложено! Доложено! — У дежурного уже начала отделяться слюна.

Полковник выскочил из комнаты и по инерции влетел в соседнюю каюту. В ней горел свет, а на экране монитора ребята, обделённые казарменным положением, рассматривали не совсем одетых женщин. Полковника разозлило почему-то не наличие голых тёток:

— Па-а-ачему свет верхний горит???!! (цензура) Кто здесь старший? (цензура) Будет доложено!

И стоит, злой весь такой. Вот-вот закипеть обещает. Народ в кубрике оказался скромнее соседей и, стараясь не дышать в сторону полковника, тихонечко выключил монитор и лампу. Будто трупики все разложились по кроватям, как по полочкам.

Полковник вылетел из комнаты с верхним светом и попал в другую. Если бы он вошёл туда на час раньше (выбив предварительно дверь), то увидел бы размножение человечества в размере одной пары особей и почерпнул бы что-то новое из того, как ещё можно применить обеденный стол. А сейчас там допивали пиво одичавшие люди, которые в этом кубрике жили, но пришли сюда только минут пятнадцать назад, проводив счастливую пару до машины.

— Мать вашу! Вы что! Вы где! Как??? Это что? Бардак! — плевался словами Должников.

По-видимому, полковника бесил не беспорядок, а то, что вот кто-то может, а кто-то — он — в долбаном наряде и поэтому не может. А ещё и возраст не тот. Это бесило больше. Это просто разрывало.

Между тем по курсу поползли слухи, что пришёл какой-то полусумасшедший полковник и дрюкает всех кого не лень. Достигнув конца холла, слухи о полковнике-«насильнике» вернулись обратно. Вскоре об этом узнал и он сам. Зайдя в соседний кубрик, где жил Тоша Власофф, и оценив гору пачек из-под чипсов и кости обглоданной рыбы на столе ОТП-шным взглядом, он услышал из розетки сдавленный хриплый протяжный шёпот:

— Вла-а-сыч! Вла-а-сы-ыч! Тут какой-то зелёный пи. р полканский ко всем заходит и всех трахает…

Озверевший полковник наклонился к стенке и что мочи заорал в розетку:

— Он сейчас и к вам придёт!

После чего обсуждаемый полковник помчался в соседний кубрик. Открывшаяся его взору картина поразила его. На кровати стоял низенький Саныч, сверкая всеми своими зубами в коронной улыбке от уха до уха. Но больше всего истинного военного поразили два офигенных фингала под глазами Серёги («Стена» — ночной клуб — дала себя знать). И разумеется, горел верхний свет.

Саныч засмеялся скрипуче:

— Добрый вечер!

Силы покинули господина полковника. Он выудил из кабинета нашего курсового и приказал всех построить.

Ой, зря.

Должников пережил всё. И танковые войска. И разорвавшийся рядом во время учебки снаряд. И контузию от удара об БТР. Но построения курса он выдержать не смог. Мощнейший перегар из восьмидесяти двух глоток, ночевавших на курсе, добил несчастного полковника ОТП.

Лекция 56 ПРО СЛУЧАЙНОСТЬ

Разумеется, полковник Должников долго и рассеянно плевался, утром докладывая случившееся одному из замов начальника Акамедии. Последний в ответ качал головой, хватался за пустую кобуру и клялся в жестоком наказании всего состава курса, вплоть до уволенных и больных. Самом строгом наказании. Получив заверенное обещания от генерала, Должников убыл на свою кафедру, а замначак (так ещё именовался заместитель начальника Акамедии) набрал номер нашего курсового офицера (по совместительству своего давнего приятеля и протеже) и негромко сказал: «Дима, ну будьте впредь поаккуратнее». На этом инцидент и кончился.

Моя же персона оказалась вдалеке от всех этих академических распрей и ни о слюнях Должникова, ни о звонке замначака ничего конкретного не ведала. Меня поглотили иные проблемы. В то время я оказался захвачен поиском драгоценной врачебной практики, которой столь недоставало юному неокрепшему медику. Именно в тот смутный период мне и помогла наша драгоценная дача, на которую я периодически продолжал ездить. Дача, как ты помнишь, дорогой читатель, оставалось местом тихим и уединённым. И основная ценность данной местности — полное отсутствие хоть какой-нибудь близлежащей медицинской помощи.

Слава о чудесном излечении пропойцы Женьки охватила уже всю округу, и в самом ближайшем будущем с завидной периодичностью местные бабульки стали приходить ко мне как к врачу. Вместе с собой они не забывали приносить достаточное количество обычной хвори. Хворь выражалась ни в чём ином, как в виде самых разнокалиберных человеческих болячек. Спектр болячек разнился. Это могла быть и ушибленная рука, и повышенное давление, и даже многострадальное сердечко. Мало ли у пожилого человека в закромах хрони имеется? А хотелось чего-нибудь свеженького. И тут, как гром среди ясного неба, появляется Он. Один интересный неклассический случай. Именно его мне и хочется описать отдельно.

В деревне, по соседству с нашим скромным семейством, проживал некий товарищ по имени Прокопий. Прокопий человеком был деятельным, владел металлопрокатной фабрикой и частенько навещал нашу деревню. Попутно Прокопий строил себе совершенно новую халупку. Ввиду последнего события, то есть отсутствия собственного жилища, проживал он в бывшей бане, обустроенной под домик, которую и снимал у заботливого соседа за умеренную плату.

В поселении Прокопий обосновался давно. Когда-то в этой деревушке жили его родители, и он проводил там не одно лето. В общем, Швердять данный товарищ любил больше чем себя и появлялся там с завидной регулярностью. Отношения наши находились не выше уровня «привет — пока», и даже как выглядит поимённый список его родных я, положа руку на сердце, понятия не имел. Однако ситуация в корне поменялась сразу же после нашего более плотного знакомства. Тогда-то я с точностью до буквы узнал имена всего его семейства, вплоть до любимой кошки.

В один из тёплых майских дней, когда листва ещё только проклюнулась, а трава едва позеленела, наша негигантская компашка в количестве двух человек (я и жена) направилась на прогулку к речке. Пологие берега Луги пьяняще манили к себе и звали немедленно искупаться. Кустарники и ивы, склонившись к воде, нежно касались её, и, казалось, никак не могут утолить накопившуюся жажду. Вечерний туман уже стелился по песчаному берегу и уползал за горизонт. В небе вечерело. Тут же горела заря, и начинали проявляться первые межгалактические звёзды. Унылая бледнолицая луна жидко освещала дорогу, на которой отчётливо виднелись следы детишек, недавно покинувших местный пляж.

Подышав опьяняющим и ароматным речным воздухом, мы лениво развернулись по направлению к дому. В начале холма, а деревня наша располагалась именно на нём, что отлично маскировало её от незваных пришельцев (а званых пришельцев не бывает. — Авт.), мы встретили весёлую бригаду гуляющих. Двоих я узнал почти сразу. Вернее, сразу после того, как они меня окликнули. Окликнувшими оказались Людмила и её пятнадцатилетняя дочь Дарья — маленькое семейство гражданина директора фирмы.

— Добрый вечер, — поздоровалась с нами первая леди.

— Добрый, — приподняли мы в ответ свои шляпы (образно).

— Извините, — продолжала леди, — а нет ли среди вас, совершенно случайно конечно, медика?

Вопрос, разумеется, претендовал на роль целенаправленного. Мы все, как один, улыбнулись:

— Совершенно случайно есть. А что случилось?

— Да папик наш с велосипеда упал и чуть-чуть руку поранил, — вздохнула Люда и завершила: — Чуть-чуть сильно.

— Ну, давайте посмотрим, — предложил я, радуясь новым поступлениям долгожданной клиентуры.

Пришли в дом. Посмотрели. Прокопий возлежал на кровати, словно раненный в лапу гусь. Левая рука его оказалась наглухо забинтована и через повязку проступала кровь. Кровь скользила по бинту и тем самым проявляла его нехитрую структуру. Я спокойно ухватился за повязку и начался разворот. Раз, два, три. По ходу оголения руки моему взору представилась обширная рваная рана, пролегающая через всю ладонь. В её расщелине легко угадывались повреждённые сосуды и обрывки мышечных волокон. Далеко не хилое повреждение, скажу я вам.