Французский «рыцарский роман» - Михайлов Андрей Дмитриевич (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью .TXT) 📗
Pour ce encore ne me vueil rendre;
Si je vueil a rendage entendre
Je m’en istray de Biausejour,
S’entreray en plus dur sejour
Pour eschever aise et delit.
(v. 3842—3851)
Да, девушке предстоит трудная жизнь. Она направляется в Руан. По пути она зарабатывает на хлеб пением на постоялых дворах. А в городе она поселяется у простой буржуазки мамаши Бланш, дружит с ее дочерью Розой, кормится ручной работой вышивальщицы. Описания городской жизни, мельчайших деталей буржуазного быта отыскиваются, конечно, в романах более раннего периода, но здесь они особенно подробны и, если это возможно, поэтичны.
Но с неменьшим воодушевлением, живостью и изобретательностью описывает Жан Ренар и сцены замкового быта — сборы на охоту или на турнир, посвящение в рыцари, приготовления к пышной свадьбе и т. д. Если с сюжетной линией Френ связан мотив трудной женской доли (и, соответственно, сцены городской повседневности), то сюжетная линия Галерана, разлученного с возлюбленной, связана с картинами быта феодалов. Жан Ренар, по-видимому, простой горожанин, но пообтершийся при мелких феодальных дворах, любит описывать пышные торжества и турниры и умеет это делать. Но как эти турниры отличаются от рыцарских состязаний из романов кретьеновского типа! Там обычно бывало много загадочного, часто появлялся никому неведомый рыцарь, скрывающийся под неизвестным гербом. Там часто насмерть бились закадычные друзья, так и не узнав друг друга. У Жана Ренара все рыцари известны, и движет ими не только юная удаль, но и откровенный «интерес»: чего стоит, например, сцена, когда победители на одном из турниров откровенно подсчитывают барыши (см. ст. 6184-6235).
С темой тяжелой женской доли связан мотив мезальянса. Был он, как помним, и в романе «Флуар и Бланшефлор». В «Галеране Бретонском» эта проблема поставлена иначе. Она лишена восточной экзотики, различия в вероисповедании и т. п. Героев разделяет их социальное положение: он — графский сын, она — безродный подкидыш. И хотя читатель-то знает, кто по своему происхождению Френ, проблема не теряет от этого своей остроты. (Заметим, что в сентиментальном романе XVIII и начала XIX в. благородное происхождение безродных персонажей бывало, как правило, скрыто; о нем можно было догадываться, на это делались постоянные намеки, но раскрывалось это только в самом конце книги. Но это спустя по меньшей мере пять веков.) Вообще Жана Ренара постоянно интересует социальное положение его персонажей, в том числе второстепенных и третьестепенных. В романе кретьеновского типа такой точности и скрупулезности не было. Там фигурировали просто благородные рыцари, часто они оказывались королями каких-то отдаленных земель, но, в общем-то, все они были равны за Круглым Столом короля Артура. Здесь, в «Галеране Бретонском», персонажи живут реальной жизнью своей эпохи, и поэтому они не проходят и мимо социальных взаимоотношений (это, между прочим, подтверждается и анализом лексики романа; см. издание Люсьена Фуле).
Тема мезальянса (как это будет затем в бесчисленной череде романов на протяжении веков) решается не без сентиментальных ноток. Френ бедна, безродна, не имеет ни в ком надежной опоры (даже в своем возлюбленном), но она горда и не лишена чувства собственного достоинства. И достаточно активна. Она не только сама зарабатывает себе на жизнь, но и смело пускается на поиски любимого. А он, легко потеряв надежду когда-либо вновь встретиться с ней, уже готовится к свадьбе. Впрочем, женится он на Флёри, которая поразительно похожа на Френ. Похожа — потому что она ее родная сестра. Роман, конечно, заканчивается счастливо. Френ находит любимого, обретает родителей, семью, достойное ее положение в обществе. Но любовь ли здесь побеждает?
Книгу Жана Ренара вряд ли можно назвать «авантюрным» рыцарским романом, хотя главные герои в нем — рыцари, и описанию поединков и турниров уделено в книге достаточно большое место. Дело не в том, что «авантюры» лишены здесь фантастической загадочности. Все иначе. «Авантюры» в романе Жана Ренара не формируют характера рыцаря, не раскрывают его, этот характер, и не проверяют. Поэтому и типичная для Кретьена де Труа проблема соотношения любви и рыцарского долга по сути дела снимается. Она снимается социальной проблематикой, о которой уже шла речь выше. Новая эпоха выдвигала свои проблемы. «Галеран Бретонский» неотделим от проблематики XIII столетия с его философскими исканиями и социальными конфликтами.
Несколько меньше социальной остроты в романе Жана Ренара «Коршун» [141], хотя и в нем речь идет о мезальянсе, о неравенстве на социальной лестнице: роман повествует о трагической любви Гильома, сына нормандского графа Ричарда де Монтивилье, и императорской дочки Аэлисы. Проблема мезальянса не встает здесь столь остро, ибо юный герой — все-таки достаточно благородного происхождения, а не безвестный подкидыш. И престарелый император вначале сам хочет этого брачного союза. Лишь потом, после смерти графа Ричарда, поддавшись уговорам своих завистливых баронов, он передумывает и расторгает помолвку.
После этого интерес перемещается. Он полностью сконцентрирован теперь на изображении феодальной повседневности. Вообще отметим, что уже с первых строк романа поэт заявлял себя убежденным сторонником правдоподобия и противником всяческих выдумок и фантазий:
Mout voi conteors ki tendent
A bien dire et a recorder
Contes ou ne puis acorder
Mon cuer, car raisons ne me laisse;
Car ki verte trespasse et laisse
Et fait venir son conte a fable,
Ce ne doit estre chose estable
Ne recetee en nule court;
Car puis que mencoigne trescort,
Et vertes assicre remaint.
(v. 10—19)
Герои, после их ночного побега из императорского дворца, после их разлуки, вызванной глупой случайностью, испытывают немало превратностей судьбы. И обоим приходится зарабатывать себе на жизнь. Гильом служит на постоялом дворе, затем поступает в лакеи к зажиточному буржуа из Сен-Жилля, подвизается в качестве егеря у местного графа. Аэлиса, после ряда скитаний, поселяется в Монпелье, где живет шитьем и вышиванием, а также тем, что по известным ей рецептам составляет особые душистые «шампуни», которыми моет головы наиболее почитаемым горожанам. Затем она поступает камеристкой в семью графа Сен-Жилля, где ей приходится, в частности, чесать спину хозяина дома:
Apres souper, quant li cuens vint
En la cambre por son deduit,
Que c’on apereilloit son fruit,
Il se despoille por grater,
Et n’i laisse riens a oster
Fors ses braies; nis sa chemise
Li a cele fors du dos mise
Ki les autres vaint de biaute:
.I. surcot qui n’est pas d’este
Li revest por le froit qu’il doute.
(v. 7030—7039)
Граф растягивается у очага, кладет голову на колени Аэлисы, и девушка запускает ему руку под сюрко:
