Культура, стремящаяся в никуда: критический анализ потребительских тенденций - Ильин Алексей Николаевич (книги бесплатно без .txt) 📗
Добавлю, что признание власть имущими ответственности советского руководства за катынское дело ставит крест на дальнейшем расследовании. После того, как данная версия была признана Кремлем, никакой следователь не станет с ней спорить. В ином случае неангажиро-ванному следователю, который придерживается противоположной точки зрения, просто не дадут принять «неудобного» решения. Катынское дело, как и многие другие, имеет статус не научно-исторический, а сугубо политический. В польских лагерях погибали красноармейцы, но Польша не спешит признавать за собой преступления перед Россией. Так почему же нам надлежит каяться, а значит, признавать вину за то, в чем скорее всего мы невиновны?
Часть описаний исторических фактов выглядит весьма сомнительно, даже несмотря на то, что эти факты приводятся не в продуктах китчевой культуры и не в книгах новоявленных историков, которых официальная наука не приемлет, а именно в традиционных учебниках по истории. Мы до сих пор не знаем многого о тех или иных исторических деятелях и событиях, мы до сих пор не знаем настоящих причин войн и революций. В лоне не только исторической науки, но и исторического дискурса появляется огромное разнообразие противоречащих друг другу концепций, рост которого указывает на методологическую смерть истории, а вместе с тем и исторического сознания.
В годы перестройки парадигму былого величия сменила парадигма социального уродства. И эта парадигма продолжает существовать, на что указывает все тот же экран телевизора. Видимо, создавая атмосферу «никуда не годного совка», манипуляторы надеются вызвать большую благосклонность к нынешним ошибкам (мягко сказано), легитимировать их путем очернения прошлого — очернения не только ошибок прошлого, но и достижений. Фильм «Адмирал» представляет Колчака этаким героем, несмотря на то, что он проводил массовые расстрелы мирного населения. Данный фильм также направлен на декоммунизацию, которая поддерживается созданием положительного образа врага большевиков.
В передаче «Суть времени»[197] С.Е. Кургинян говорит, что, согласно результатам общероссийского социологического опроса, охватившего почти 35 тысяч человек, подавляющее большинство респондентов не поддерживает курс на десоветизацию. 69 % дают отрицательную оценку программе десоветизации; не хотят признавать СССР преступным государством, осуществляющим геноцид своего народа и виновным в развязывании Великой Отечественной войны 89,7 %; из относящихся к программе нейтрально 85,1 % не хотят ее реализации на практике; из поддерживающих программу 40,6 % не поддерживают ее реализации; 90,3 % горожан и 87,4 % сельчан против программы, что противоречит мифу о либеральной прогрессивности города и архаичности села (мол, только в селах люди не желают десоветизации); среди верующих и неверующих людей примерно соразмерны как количество оппонентов десоветизации, так и градус ее неприятия по десятибалльной шкале, хотя часто слышны отождествления атеистов с коммунистами; даже 80 % людей 15–19 лет не поддерживают программу; отрицают программу 84,7 % людей с неполным средним образованием, 89 % — с незаконченным высшим, 86,5 % — со средним, 85 % — с незаконченным высшим и 92,1 % — с высшим, что противоречит либеральным мифам о настроенности только темных необразованных людей против данного курса; национальный критерий особого значения не имеет, так как среди представителей каждой национальности наблюдается большой отрыв в пользу непринятия программы и по количеству респондентов и по степени отношения к программе по шкале; не поддерживают программу десоветизации 88,9 % безработных, 87,5 % предпринимателей, 85 % учащихся и студентов, 84 % наемных рабочих, 90,7 % пенсионеров, 91,1 % военных и МВДшников, 91,9 % работников крупных компаний; 90,7 % сотрудников госпредприятий; региональный фактор также не является показательным, поскольку в каждом регионе число оппонентов значительно выше числа симпатизирующих программе десоветизации. В другом выпуске этой же передачи[198] С.Е. Кургинян приводит результаты другого не менее масштабного социологического опроса: 53 % предпочитают доведению до конца начатых в 1990-е гг. реформ, возвращение к советскому порядку, 91 % предпочел национальному развитию за счет ограбления колоний и подавления других развитие за счет собственных ресурсов и национальных ценностей (настоящий антиамериканизм!), 50 % назвали следствием происходящей сейчас десоветизации возможный распад страны, только 21 % увидел в десоветизации средство для модернизации, признали величие СССР и советского народа 86 % (и лишь 7 % признали преступность Советов), всего лишь 19 % считают падение СССР естественным процессом (все другие согласились с предательством руководства страны, с подрывной работой зарубежных спецслужб, с доверием народа антисоветской пропаганде), 60 % в случае развала РФ стали бы протестовать, 52,9 % говорят о существующей ностальгии по СССР среди более половины их знакомых, 71 % считают ностальгию оправданной, 62 % не согласились променять целостность РФ на западный уровень благосостояния, свободы и безопасности. Я перечислил не все результаты, так как опрос был достаточно широким, и я решил привести самые главные результаты. Добавлю только, что, согласно проведенному опросу, значительное большинство говорит о самых разных потерях, именно потерях, которые понесли люди после падения Советского Союза. Отрадно, что ментальное пространство российского населения не проел либеральный червь десоветизации. Ведь колокол, бьющий по Советам, автоматически бьет по нам. Однако, несмотря на общественное мнение, курс на десоветизацию выбирается нашей властью самовольно.
Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе приняла возмутительную резолюцию, согласно которой сталинизм и гитлеризм приравниваются как одинаково нелегитимные режимы, осуществившие геноцид, нарушение прав и свобод человека, военные преступления и преступления против человечества. По данной резолюции, ответственность за начало Второй мировой войны разделяется между обоими режимами. Было предложено объявить день подписания 70 лет назад пакта «Риббентроп-Молотов» (23 августа) общеевропейским днем памяти жертв сталинизма и нацизма во имя сохранения памяти о жертвах массовых депортаций и казней. Эта резолюция, очень близкая своим содержанием к принятой правительством РФ программе десоветизации, вызвала справедливую волну возмущения. Получается, население страны, победившей агрессора, должно вместе с агрессором каяться за «развязывание войны» и тем самым признать свою преступность. Созданное при КПРФ молодежное движение «Поколение победы» подало на парламентскую ассамблею Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе иск в европейский суд по правам человека на сумму 27 триллионов евро — по миллиону евро на каждого гражданина СССР, погибшего на войне. Правда, этот иск обладает нулевой степенью эффективности, поскольку европейский суд по правам человека связан со структурами, заинтересованными в подавлении России. Однако, несмотря на бесперспективность поданного иска, решение обратиться в суд следует оценивать положительно. Ведь оно знаменует нежелание части российской общественности проглатывать резолюции европейских лоббистов и в каком-то смысле сопротивление их действиям. Последователи тех, кто поддерживал германский национализм и те, кто сейчас поддерживают американский неофашизм, завопили о правах человека, извращая в очередной раз российскую историю. Сейчас они облили нас грязью, а завтра, возможно, сами подадут на Россию иск за «преступления сталинского режима против граждан европейских стран».
Очернение советской (и досоветской) культуры, нарратив десоветизации, вызывает у русского люда комплекс вины, чувство исторической неполноценности и ненависть к своей истории за совершенные перед собственным и другими народами преступления, за насаждение «красной чумы», за лагеря ГУЛАГа и прочее. Представление русской истории в виде сплошной полосы внутреннего и внешнего насилия, где не было ни единого просвета человечности, формирует русофобские настроения не только в других странах, но и у нас, заставляя россиян ставить под сомнение ценность своей национально-культурной идентичности, инициируя кризис этой идентичности. В том числе благодаря взращенным в СССР русофобским, западноцентрированным настроениям Запад победил в холодной войне. Причем машинерия нового мифотворчества опирается на идею ненужности традиций и национальных особенностей, на идею их атавистичности и несовременности. Мало того, сегодня во всем «прогрессивном» мире актуализируется убежденность в необходимости преодоления не только каких-то отдельных национальных традиций, но и национальных культур. Мол, человеческий прогресс дошел до полной интеграции всех и каждого в некое единое культурное пространство. Потребительство, ставящее крест на национальных корнях и инаковостях, является немаловажной тенденцией современной мировой культуры. Чем сильнее проявляет себя провес изгнания всего советского из национального ментального пространства, тем в большей степени появившийся ментальный вакуум завоевывают либерально-потребительские идеологемы. Этот процесс происходит автоматически, ибо пока не наблюдается никакой третьей культурной сипы, этически самодостаточной, социально созидающей и при этом противопоставляющей себя как остаткам советского, так и новоприобретениям потребительского. В условиях отсутствия такой силы ослабление советских ценностей неминуемо ведет к упрочению потребительских антиценностей. Процесс приобретает основанный на взаимоисключении характер «или-или».
