Девять веков юга Москвы. Между Филями и Братеевом - Ярославцева Светлана И. (читать бесплатно полные книги TXT) 📗

А вот Василий Иванов не сохранил фамилию отца. Возможно, именно потому, что был сыном младшего Павлова сына. Вероятно, Василия по-уличному прозывали Бычок, а все его семейство соответственно Бычковы. В метрических книгах 1814 г. сыновей Василия – Бориса и Федора – при рождении у них детей записали с фамилией Бычковы. При 7-й ревизии (1816) он сам в ревизской сказке был записан под фамилией Бычков, хотя уже в 1812 г. его не стало. Умер и старший сын Василия Иван.

Федор Васильев, ставший дворовладельцем, с фамилией не определился и в 8-й ревизии был записан без всякой фамилии. Умер к тому времени и третий брат – Борис Васильев, и Федор спешно выдал вдову Бориса Фиону Иванову с тремя малолетними детьми Иваном, Васильем и Гаврилой за Ивана Иванова Заварзина. (О судьбе детей см. 6-й, 7-й, 8-й и 14-й дворы.) С Федором Васильевым остались, кроме его детей, три племянника – Ивановы дети Яков, Михайла и Федор с семьями.

Дети Ивана уже к 9-й ревизии (1850) стали Бычковыми. И дети Бориса, Иван и Гаврила, когда они подросли и стали самостоятельными дворовладельцами (уже к 10-й ревизии), приняли фамилию деда. Иван Борисов сохранил фамилию Бычков и в Перепись 1869 г. (см. 43-й двор).

Федор Васильев только к 9-й ревизии (1850) выбрал фамилию, но не Бычков, а Киселев. Ну не был он напористым, как его отец Бычок. За вялость, может, и получил прозвище Кисель. Дети Федора Васильева – Федор Федоров и Андриян Федоров – в метрических книгах 1900-х гг. носили фамилию Киселевы.

В 1922 г. в Именном списке граждан села Зюзина записана семья Дмитрия Федорова Киселева с женой Натальей Никитиной и сыном Иваном, 23 лет [707]. У Дмитрия Киселева был небольшой земельный пай в 1 ? десятины, без лошади и коровы, соответственно платежный пай подворного налога за ним был 1 ? в сумме 2925 тыс. руб. в дензнаках 1922 г. [708] К 1927 г. двор уже был записан на Иване Дмитриеве Киселеве, но по-прежнему оставался бедным – платил 4 руб. налога по самообложению [709]. Сын его, Михаил Иванович Киселев (1923 г. р.), был призван на войну 8 июля 1941 г. и домой не вернулся.

В соседнем, 32-м дворе в деревянном доме жил младший брат Ивана Гаврила Борисов Седов, 50 лет. Гаврила Борисов сменил фамилию при Переписи 1869 г. – стал Седовым (несомненно, от прозвания Седой). С ним жили второбрачная жена, Авдотья Яковлева и два сына от первого брака – Иван и Василий. Новая фамилия закрепилась за немногочисленным потомством – детьми и внуками Гаврилы. У Сергея Васильевича Седова, женившегося (1.11.1900) на Анне Петровой, родился сын Георгий (17.03.1916). Призванный в июле 1941 г., Георгий Сергеевич Седов не вернулся с фронта Великой Отечественной войны.

В 33-м дворе в деревянном доме жил Иван Кузмин Городилин, 56 лет, с второбрачной женой Анной Яковлевой, 40 лет, и детьми (три дочери и четыре сына: Симеон, Феодор, Василий, Алексей). Здесь же находилась мать Анны Яковлевой Акулина Николаева, 70 лет.

Иван Кузмин – один из потомков Андрея Дмитриева, старшего сына Дмитрия Моторы. У Андрея в двух браках родилось несколько сыновей. О самом младшем сыне от второго брака Иване Андрееве я уже рассказывала (см. 11-й, 12-й, 23-й дворы). А Алексей был сыном Андрея от первого брака. Алексей и его три сына (Федор, Козма, Иван) стали началом трех устойчивых родов. От Федора пошли Маторины, Городилины. От Ивана – Маторины, Шариковы (о них см. 62-й двор). А средний, Козма, уже в 1787 г. был дворовым человеком. Дворовыми людьми стали впоследствии и три его сына – Платон, Иван и Егор. И все они, и их дети и внуки до конца XIX в. неизменно носили фамилию Маторины. После крестьянской реформы 1861 г. редко кто из дворовых людей переходил в крестьянство. Большинство дворовых отпускали на волю. Не остались в селе и дворовые Маторины – гуляет по свету зюзинская фамилия, забыв о роде и племени. (Вот и сейчас живет одна семья с этой фамилией в нашем районе Зюзино, приехавшая сюда уже после сноса села Зюзина, но корней своих даже не знает.)

После 5-й ревизии сыновья Алексея Андреева (которого к тому времени давно не стало), Федор и Иван, жившие с семьями на дворе отца в конце улицы у околицы, разделились. Вернее, Федор поставил себе рядом отдельную избу, а Иван остался в доме отца. Федор не дожил до 6-й ревизии (ум. 1808), и два его сына Кузма и Иван с семьями долго жили в одном доме.

Кузма Федоров, как старший брат ставший дворовладельцем уже к 7-й ревизии (1816), записан в ревизской сказке под родовой фамилией – Маторин. Однако еще в 1814 г. при рождении у него сына Ивана он записан в метрической книге Тюриным. В 1815 г. оба брата – и Кузма, и Иван Федоровы – записаны под этой фамилией. Судя по этому, наверное, их отец, Федор Алексеев, имел прозвище Тюря (у Даля, тюря – самая простая еда: хлебные корки, покрошенные в воде с солью; а также в переносном смысле – рохля, ротозей, разиня).

Аналогично этому, его брат Иван Алексеев в 1816 г. при записи о смерти его жены Татьяны Гавриловой, 49 лет, записан в метрической книге с прозвищем Шарик, из которого впоследствии возникла фамилия Шариков (о нем см. 62-й двор).

Несколько лет после 1815 г. у братьев Кузмы и Ивана рождались и умирали дети, и их при этом записывали в метрических книгах Тюриными. В 1822 г. Иван Федоров умер, 39 лет от роду, и был записан под фамилией Маторин. Но спустя полгода у умершего крестьянина рождается дочь Акилина, и опять в метрической книге появляется запись: Иван Федоров Тюрин. Это прозвище долго оставалось лишь семейным. В ревизских сказках они – Маторины. Эта ставшая официальной фамилия сохраняется за Кузмой Федоровым вплоть до 10-й ревизии, где он, уже умерший в 1855 г., записан, как положено, под родовой фамилией.

(Напомню, что пока ревизская душа, т. е. только мужчина, не записана в ревизской сказке умершей, она учитывается в податях до следующей ревизии, сколько бы лет ни прошло после смерти человека.)

У сына Кузмы Федорова Ивана в Переписи 1869 г. появилась фамилия Городилин. Вероятнее всего, у него было прозвище Городила (у Даля, городила – кто городит, строит, громоздит; кто городит чушь, врет, пустословит), которое переросло в общее прозвание Городилин. И эта фамилия закрепилась у детей и внуков Ивана Кузмина – ведь у него было четыре сына: Симеон, Феодор, Василий, Алексей.

В 1922–1927 гг. многодетные Городилины жили в с. Зюзине в шести дворах разного, но не беднейшего достатка. В годы Великой Отечественной войны восемь Городилиных не вернулись с фронта.

В 34-м дворе в деревянном доме жил Фадей Яковлев Жендарев, 36 лет, с женой. Это был внук Осипа Алексеева Заварзина. Старший сын Алексея Борисова Родион умер до 5-й ревизии, дочери Родиона остались с дедом. Второй по старшинству сын Осип, уже с двумя сыновьями, первым отселился из дома отца Алексея Борисова вскоре после 5-й ревизии (1795). Он был уже в годах, поставил дом, женил обоих сыновей Ивана и Якова и вскоре после 6-й ревизии, в конце 1811 г., умер. Старший его сын Иван взят в рекруты в 1814 г. О судьбе Иванова сына Ивана написано выше (см. 14-й двор). К 8-й ревизии Иван Иванов и Яков Осипов Заварзины живут в двух соседних отдельных домах.

У Якова много детей: четыре дочери и три сына. Старшему Василию – 23, он женат; Иван пока холост – ему 17, 4-летний Фадей – самый младший. Но вскоре после 8-й ревизии Яков Осипов умер (1837), оба старшие брата взяты в рекруты – сначала Василий (1840), затем Иван (1843). На юношу Фадея остались мать, две старшие сестры, две племянницы и племянник Михайла Васильев, 6-ю годами младше.

После 9-й ревизии Фадей женился, выдал замуж сестер. Вскоре умер племянник Михайла, и Фадей стал самостоятельным дворовладельцем; к 10-й ревизии он был записан Заварзиным. Но в Переписи 1869 г. у него вдруг появляется новая фамилия – Жендарев (у Даля, жандо?биться – пещись, заботиться, стараться). Детей у Фадея не было, и эта фамилия не закрепилась во времени.