Неизвестные страницы русско-японской войны. 1904-1905 гг. - Шишов Алексей Васильевич (читаем полную версию книг бесплатно txt) 📗

Первые минуты сражения при Цусиме показали разницу в качестве снарядов сторон. Русские орудия стреляли так называемыми «облегченными» бронебойными снарядами; японские – фугасными, имевшими больший вес взрывчатого вещества. «Облегченные» снаряды имели преимущество (за счет более высокой начальной скорости) только на малых дистанциях. Превосходство японского флота выразилось и в другом.

Русские бронебойные снаряды не взрывались при падении в воду и на расстоянии в несколько десятков кабельтов всплески были очень плохо видны. Их взрыватели были рассчитаны на взрыв после пробития борта внутри корабля, да и к тому же русские снаряды были начинены (как всякие бронебойные) небольшим зарядом взрывчатого вещества.

В то же время взрывавшиеся при ударе о воду, о легкий небронированный борт и даже корабельный такелаж, японские снаряды фугасного действия давали массу осколков и огромные клубы черного дыма. От попаданий более тяжелых вражеских фугасных снарядов возникало больше пожаров, чем от разрыва русского бронебойного. Это позволяло японским артиллеристам и командирам намного лучше противника корректировать свою стрельбу.

В. И. Семенов с чувством откровенной горечи за флот государства Российского вспоминал после Цусимского сражения:

«Казалось, не снаряды ударялись о борт и падали на палубу, а целые мины…

Они рвались от первого прикосновения к чему-либо, от малейшей задержки в их полете. Поручень, бакштаг трубы, (…) шлюпбалки – этого было достаточно для всесокрушающего взрыва…

Стальные листы борта и надстроек на верхней палубе рвались в клочья и своими обрывками выбивали людей; железные трапы свертывались в кольца; неповрежденные пушки срывались со станков…

А потом – необычайно высокая температура взрыва и это жидкое пламя, которое, казалось, все заливает! Я видел своими глазами, как от взрыва снаряда вспыхивал стальной борт. Конечно, не сталь горела, но краска на ней! Такие трудногорючие материалы, как койки, чемоданы, сложенные в несколько рядов, траверзами, и политые водой, вспыхивали мгновенно ярким костром…

Временами в бинокль ничего не было видно – так искажались изображения от дрожания раскаленного воздуха…»

Так выглядело в ходе боя при Цусиме то, что в военных учебниках называется «сильнейшим фугасным действием». Ставка японского командования была не на бронебойность своих снарядов для корабельной артиллерии, а на силу взрывчатого вещества. Пикриновая кислота, она же японская «шимоза», «торжествовала» в огневом противоборстве двух эскадр.

Соотношение в мощности взрывов японских снарядов, начиненных «шимозой», и русских «облегченных» бронебойных снарядов (с влажным пироксилином) вызвало немало суждений и толков [50]. Не остался в стороне от них и автор романа «Цусима» писатель А.С. Новиков-Прибой. В одном из своих примечаний он ссылается на объяснения по этому делу знаменитого академика А.Н. Крылова, признанного авторитета в военно-морском деле:

«Кому-то из артиллерийского начальства пришло в голову, что для снарядов 2-й эскадры необходимо повысить процент влажности пироксилина. Этот инициатор исходил из тех соображений, что эскадра много времени проведет в тропиках, проверять снаряды будет некогда и могут появиться на кораблях самовозгорания пироксилина. Нормальная влажность пироксилина в снарядах считалась десять – двенадцать процентов. Для снарядов же 2-й эскадры установили тридцать процентов. Установили и снабдили такими снарядами эскадру.

Что же случилось? Если какой-нибудь из них изредка попадал в цель, то при ударе взрывались пироксилиновые шашки запального стакана снарядной трубки, но пироксилин, помещавшийся в самом снаряде не взрывался из-за своей тридцатипроцентной влажности.

Все это выяснилось в 1906 г. при обстреле с эскадренного броненосца «Слава» взбунтовавшейся крепости Свеаборг. Броненосец «Слава», достраиваясь, не успел попасть в состав 2-й эскадры, но был снабжен снарядами, изготовленными для этой эскадры. При обстреле со «Славы» крепости на броненосце не видели взрывов своих снарядов.

Когда крепость все же была взята и артиллеристы съехали на берег, то они нашли свои снаряды в крепости почти совершенно целыми. Только некоторые из них были без дна, а другие слегка развороченными. Об этом тогда приказано было молчать».

Специалисты, однако, утверждают, что 30-процентное увлажнение пироксилина вполне допустимо и только снижает чувствительность этого взрывчатого вещества к удару.

Американский биограф и почитатель таланта японского флотоводца Хейхатиро Того Эдвин Фальк пишет о начальной фазе Цусимского сражения, когда отряд эскадренных броненосцев Соединенного флота во главе с флагманским «Микасой» начал свой маневр:

«Процент попаданий у русских был низок, однако их снаряды столь плотно ложились вокруг японского флагмана, что тот терпел попадание за попаданием».

Американец Эдвин Фальк пишет далее о первых 15 минутах огневого боя [51]:

«Шестидюймовая бортовая броня «Микасы» была дважды пробита русскими снарядами с дистанции 8000 метров, и примерно в это же время 12-дюймовый снаряд разорвался на правом крыле мостика, едва не задев осколками самого Того…»

Многие участники Цусимского сражения в своих воспоминаниях отмечали малую заметность в дымке японских кораблей, окрашенных в шаровый цвет. Черные корпуса и ярко-желтые трубы русских кораблей, наоборот, были прекрасно видны издали даже в плохую погоду и облегчали японцам наводку орудий.

Японские броненосные корабли засыпали «Князя Суворова» и «Ослябю» множеством снарядов. В 14.20 эскадренный броненосец «Ослябя», принявший на себя всю мощь огня броненосных крейсеров врага, вышел из строя с сильным креном на левый борт. В первые же минуты огневого боя он был поражен несколькими снарядами, попавшими в небронированный борт в носу. Образовались подводные пробоины; была повреждена боевая рубка, на корабле вспыхнуло несколько пожаров. На «Ослябе» вышли одно за другим орудия главного калибра. Раненный в голову командир эскадренного броненосца капитан 1-го ранга В.И. Бэр до последней минуты мужественно руководил борьбой за живучесть и погиб вместе со своим кораблем. В 14.50 броненосец повалился на левый борт и опрокинулся. Под вражеским огнем к месту гибели «Осляби» подошли эскадренные миноносцы «Буйный» и «Быстрый». Им удалось поднять из воды 260 человек; 515 человек экипажа погибло.

Один из участников Цусимского морского сражения вспоминал о последних минутах жизни эскадренного броненосца «Ослябя» так:

«Впечатление от опрокидывания этой гигантской высоты броненосца было ошеломляющим. С других кораблей было ясно видно, как с палубы люди карабкались на его борта, как они цеплялись, скользили, падали… сметались огнем вражеских снарядов».

На флагманском корабле русской эскадры сосредоточили свой огонь 4 новейших японских эскадренных броненосца «Микаса», «Си-кисима», «Фудзи», «Асахи» и два броненосных крейсера. На «Князя Суворова» обрушился град 12-дюймовых снарядов. Он получил подводную пробоину, была разбита кормовая башня, на корабле полыхали пожары. После 45 минут артиллерийского боя броненосец перестал слушаться руля и, охваченный пламенем, вышел из общего строя эскадры.

Один из вражеских снарядов разорвался в боевой рубке, и вице-адмирал З.П. Рожественский вместе с командиром корабля получили ранения. Вскоре командующий получает второе ранение, после чего руководить боем он уже фактически не мог.

Вышедший из строя к 14.30, весь в дыму и огне, с заклиненным рулем, русский флагманский броненосец стал заманчивой добычей для японских миноносцев. Отряд из четырех миноносцев осторожно приблизился к эскадренному броненосцу, чтобы торпедировать его и тем самым добить, но был отогнан огнем из 75-миллиметровой пушки.

К флагманскому броненосцу, обстрел которого продолжался, подошел эскадренный миноносец «Бедовый» и с большим трудом взял к себе на борт раненого командующего и часть его походного штаба. Вице-адмирал З.П. Рожественский в самом начале сражения получил четыре ранения, в том числе и проникающее ранение черепа, и при снятии его с флагмана находился в беспамятстве.