Золотая эпоха морского разбоя - Копелев Д. Н. (читать полностью книгу без регистрации txt) 📗

Невзирая на это, 17 мая после полудня люди с обоих судов собрались и проголосовали за нападение. Всего насчитывалось 108 человек, годных для дела, кроме больных. И на следующий день мы намеревались отплыть, прихватив призовое судно с собой. Однако на следующий день один из наших людей, оказавшись своевременно на берегу, увидел три судна, направлявшихся к северу, — два из них проходили с западной части острова, а третье шло между островом и континентом.

Мы тотчас подняли якоря и погнались за ними; капитан Итон… бросился за теми двумя, которые шли в открытом море. Мы на корабле капитана Кука преследовали того, который направлялся к континенту; быстро настигли его, захватили и пошли с ним обратно к острову, так как увидели, что капитану Итону, захватившему оба преследуемых судна, помощь не нужна. Он пришел с одним из призов — другой же был так глубоко под ветром, что его не удалось привести, но он надеялся сделать это на следующий день…

… Суда, которые мы взяли… шли из Гуанчако, все три с мукой, и направлялись в Панаму. Два из них еле передвигались, до такой степени их загрузили, третье же было наполнено лишь наполовину, но вице-король Лимы приказал ему плыть с остальными или же оно должно было отказаться от плавания до тех пор, пока мы не покинем здешние воды. Он понадеялся, что если суда выйдут раньше, то смогут ускользнуть от нас. На самом большом судне было письмо от вице-короля Лимы губернатору Панамы — он предупреждал, что в море появились враги, и поэтому отправляет три судна с мукой, которых они, может быть, еще и не ждут (Панама снабжалась из Перу), и требует ее бережливо расходовать, поскольку де неизвестно, когда он сможет послать еще. На этом корабле было также семь или восемь больших бочек джема из айвы, величавый мул для губернатора и очень большая деревянная статуя девы Марии, вырезанная и расписанная, чтобы украсить новую церковь в Панаме и посланная из Лимы вице-королем».

Несмотря на столь удачный дебют, буканьерам пришлось откорректировать планы: причиной тому была информация, полученная от испанских пленных. Они «сообщили, что жители Трухильо возводят на побережье в Гуанчако форт, чтобы помешать любым намерениям произвести здесь высадку. Получив такие сведения, мы… проголосовали идти с тремя призами к Галапагосским островам…»

До конца года «Бечелос Делайт» крейсировал у перуанского и панамского побережья и захватил несколько небольших торговых судов. За это время произошли перемены: капитан Кук умер, и буканьеры выбрали капитаном Эдварда Дэвиса, ранее бывшего квартирмейстером; отделилась и ушла в океан группа капитана Итона на «Николасе» [114], но в октябре у острова Плата к пиратам присоединилось судно «Сигнит» («Лебеденок») [115].

Между тем обстановка накалялась — допрошенный командир захваченного в заливе Гуаякиль испанского судна с древесиной показал, что вице-король Перу снарядил в Лиме десять кораблей, чтобы «вышвырнуть нас из этих морей».

В начале 1685 года пиратские корабли стояли в Панамском заливе. Неиссякаемые богатства района, как магнит, привлекали авантюристов всех мастей. Уже несколько месяцев разбросанные шайки флибустьеров, не сговариваясь, подтягивались именно сюда и сторожили флот с серебром, идущий из Перу в Панаму. Весной 1685 года на островах к востоку от Панамы собралось внушительное англо-франко-голландское разбойное сообщество: английские экипажи Дэвиса, Свана, Харриса и Таунли; французы под предводительством Гронье, Лекюйе и Лесажа. С таким силами можно было попытать счастья в захвате Панамы. Но все сложилось иначе.

28 мая флибустьеры увидели подходящую испанскую карательную эскадру. «Шесть кораблей были судами, хорошо вооруженными: на правом, адмиральском, 48 пушек, 450 человек; на вице-адмиральском 40 пушек, 400 человек; на контр-адмиральском 36 пушек, 360 человек; кроме того: 24-пушечное судно и 300 человек; 18-пушечное и 250 человек; 8-пушечное и 200 человек; два больших брандера; шесть судов с малым вооружением, на которых в обшей сложности было 800 человек… Наш флот, — продолжает Дампир, — состоял из десяти судов — 36-пушечное судно капитана Дэвиса, 156 человек (большинство англичан), 16-пушечный корабль капитана Свана и 140 человек (все англичане). Это были единственные корабли, способные сражаться; на остальных не было никакого оружия, кроме стрелкового. Капитан Таунли насчитывал 110 человек (все англичане). Капитан Гронье имел 308 человек (все французы). У капитана Харриса — 110 человек (большинство англичане). Под командой капитана Брэнли было 36 человек (и англичане, и французы), на тендере Дэвиса 8 человек и на тендере Свана 8 человек; на барке Таунли — 80 человек и на маленьком 30-тонном барке, превращенном в брандер, находилась гребная команда. Всего 960 человек».

Ветер был благоприятен для пиратов, и Дэвис настаивал на немедленной атаке. Но при обсуждении пираты не достигли единства, время было упущено, а к вечеру переменился ветер. Утром «…мы, увидев, что они (испанцы. — Д. К.) поймали ветер и летят на нас с полными парусами, поспешили удрать». Суда флибустьеров рассеялись, французы отделились, вся компания распалась. Каждого ждала своя судьба [116].

Английская группа Дэвиса, Свана и Таунли, в составе которой остался и Дампир, выбравшись из Панамского залива, направилась к острову Койба, где встретила ранее пришедшего туда Харриса. Пираты обосновались здесь и начали готовить рейд на мексиканское побережье. Время от времени они устраивали вылазки на прибрежные города, и в одной из них захватили Пуэбло-Нуэву, где за шесть лет до этого погиб Соукинс.

Наконец в середине июля они (640 чел.) отплыли с Койбы. Целью плавания был богатый город Леон (в совр. Никарагуа), находившийся в 20 милях от побережья. Любопытно, что при атаке города погиб старый флибустьер, бывший солдат Оливера Кромвеля, участник Ирландской экспедиции. После разграбления и сожжения Леона компания разделилась — Дэвис, Харрис решили вернуться к перуанскому побережью [117]. Сван же с Таунли остались у мексиканских берегов.

Перед Дампиром вновь встала проблема выбора — с кем идти на этот раз. Он сделал выбор в пользу Свана «не из-за какой-либо неприязни к моему старому капитану, а из стремления добыть знания о мексиканском побережье» (разрядка моя. — Д. К. ); к тому же, переговорив со Сваном, он узнал, что в дальнейшем капитан рассчитывает пересечь Тихий океан и плыть в Ост-Индию, «а этот путь представлял для меня огромный интерес».

Несколько месяцев Сван и Таунли «добывали знания» о побережье и грабили приморские поселки в ожидании филиппинского галиона, который должен был прийти в Акапулько. Однако замысел захвата галиона потерпел крах, и Таунли со своими флибустьерами отправился искать фортуну к перуанскому побережью. Сван же продолжал блуждать вдоль мексиканского берега до тех пор, пока в очередной стычке с испанским отрядом в феврале 1686 года не потерял 50 человек. Пора было прервать цепочку неудач — если не взять добычу на востоке Тихого океана, то где же ее искать, как не на западе.

31 марта 1686 года флибустьеры капитана Свана на двух судах — «Сигнит» Свана (100 чел.) и барк капитана Тита (50 чел.) — отошли от мыса Корриентес (Мексика) и начали переход через Тихий океан.

Это было страшное плавание. 51 день пришлось затратить пиратам, чтобы добраться до острова Гуам. К тому моменту, когда показалась земля, экипаж был доведен до крайности — продовольствия оставалось на три дня, за все плавание пираты не видели в небе ни одной птицы, им не удалось поймать ни одной рыбы — все были убеждены, что уже никогда не ступят на землю. Но жизнь брала свое — позже Дампир узнал о существовании заговора, подготовленного на тот случай, если кончится провизия. Флибустьеры намеревались убить главного виновника своих мучений — капитана Свана и съесть его; вслед за ним той же участи должны были подвергнуться один за другим все причастные к идее плавания, Дампир в том числе, как один из наиболее рьяных ее защитников. Позже он рассказывал: «Капитан Сван по прибытии на Гуам сказал мне — "Ах, Дампир! Вы были бы для них отвратительной пищей! "Я был столь же тощий, как мой капитан здоровый и толстый».