Крылья Победы - Руденко Сергей Игнатьевич (читать полную версию книги .txt) 📗
30 июня 1944 года летчики 67-го гвардейского полка старший лейтенант В. П. Алексеев и младший лейтенант В. Д. Березин, прикрывая бомбардировщиков, вступили в бой с «фокке-вульфами».
Меткими очередями первый из них сбил один вражеский самолет, второй — два. В ходе поединка Березин был ранен в голову и руку. Разорвавшийся снаряд нарушил управление самолетом. Фашист бросился преследовать подбитую машину. Березин мгновенно убрал газ и, когда «фоккер» проскочил вперед нажал на гашетки пулеметов и пушек. Вражеский истребитель загорелся и пошел к земле. Осмотревшись, Березин увидел площадку с выложенным «Т» и повел машину на посадку. Приземлился он на бывшем партизанском аэродроме, в районе, уже освобожденном от оккупантов. Местные жители оказали летчику медицинскую помощь, и он, сдав самолет на хранение партизанам, вернулся в свою часть. За отвагу и мужество комсомолец Березин был удостоен правительственной награды.
В одном из боев особенно отличились коммунист старший лейтенант Б. Г. Деев и комсорг эскадрильи лейтенант В. Г. Кармин. Они сбили по два ФВ-190.
Командование наземных войск высоко оценивало боевую помощь авиации. Издавались специальные приказы, в которых отмечались подвиги наших крылатых богатырей и их надежных помощников — инженеров, техников, механиков.
30 июня в приказе по войскам 48-й армии хорошую оценку получили боевые действия 196-й штурмовой авиадивизии, которой командовал подполковник К. К. Грищенко. Она способствовала успешному прорыву обороны противника на западном берегу реки Друть и освобождению городов Жлобин и Бобруйск.
Добрый отзыв о помощи штурмовиков в боях 26 и 27 июня 1944 года восточное Бобруйска прислал нам командир 95-й танковой бригады полковник А. И. Кузнецов: «Штурмовые и бомбовые удары были метки, сильны и своевременны. Урон, нанесенный противнику, значительно ослабил его силы. Он надломил его и морально. Пленные рассказывали, что солдаты и офицеры непрерывно поглядывали в небо, боясь очередного налета „крылатых танков“. Не случайно они прозвали их „черной смертью“.
От генерала Бахарева из 9-го танкового корпуса мы тоже получили благодарственную телеграмму за поддержку и помощь, оказанную летчиками 199 шад.
При прорыве долговременной обороны штурмовики произвели 789 боевых самолето-вылетов. Они уничтожали группировку противника, стремившегося вырваться из окружения в направлении Бобруйск, отметка 382. За время Рогачевско-Бобруйской операции 199 шад уничтожила 46 танков, 1285 автомашин. 170 орудий, 4000 гитлеровцев.
Высокий темп продвижения наших войск, естественно, радовал, но он прибавил много новых забот. Как я уже отмечал, радиус действия штурмовиков и истребителей очень быстро оказывался недостаточным для своевременной и надежной поддержки и прикрытия передовых частей. Нужно было то и дело перебазировать «илы». В период планирования и подготовки операции мы включили в состав подвижных соединений несколько батальонов аэродромного обслуживания, личный состав которых был специально обучен ведению боевых действий в специфических условиях быстрого продвижения по вражеским тылам, захвату и удержанию аэродромов противника. Каждая из колонн БАО имела с собой запас бензина, масла, продовольствия, оборудования — словом, все необходимое для обслуживания авиационного полка С ними шли саперные команды для разминирования захваченных полос. Командиры авиационных соединений получили задание разведывать и осваивать аэродромы на освобожденной территории в соответствии с потребностью в них.
Благодаря принятым мерам мы смогли в июле шесть раз перебазировать соединения штурмовой авиации, по семь-восемь раз — истребителей, по три-четыре раза — дневных бомбардировщиков. Соединения перемещались не одновременно, а последовательно, как бы перекатами. Пока одни осуществляли маневр, другие вели боевые действия, а затем первые приступали к выполнению заданий и прикрывали перебазирование на оперативные аэродромы остальных частей. Такой порядок требовал очень четкой организации и планирования боевых действий, снабжения непрерывно перемещающихся частей всем необходимым для нормальной боевой работы.
Еще 28 июня командир 299-й штурмовой дивизии полковник И. Крупский, находившийся в боевых порядках конно-механизированной группы, сообщил мне, что аэродром Пастовичи как будто покинут фашистской авиацией, что сам он находится в движении с конно-механизированной группой и не может проверить, так ли это. Пастовичи в это время были в 70 — 80 километрах за линией фронта, в тылу противника, и такой аэродром как нельзя более нас устраивал. Он находился вблизи шоссе, соединяющего Бобруйск и Слуцк.
Почему мы избрали Пастовичи, расположенные на большой дороге? Учли психологию отступающего противника: он не будет двигаться по шоссе, по которому только что прошли наши танки, а изберет для отхода глухие дороги. С аэродрома Пастовичи, расположенного в 80 километрах за линией фронта, можно успешно поддерживать и 1-й танковый корпус, и конно-механизированную группу.
Решили прежде всего послать туда разведчиков. Нужно было установить, занят ли аэродром? Вскоре пришло сообщение: в Пастовичах никого нет, противник отошел под ударами танковых частей. Надо было проверить, не заминировано ли летное поле. А как это сделать?
Помогли безотказные По-2. На них мы отправили в тыл врага двух саперов и офицеров аэродромной службы с наказом: сесть в стороне от взлетно-посадочной полосы и установить, заминирована она или нет. В случае необходимости — разминировать.
Я находился в частях 1-й гвардейской истребительной и 2-й гвардейской штурмовой дивизий, которым предстояло перебазироваться в Пастовичи. Полковники Сухорябов и Комаров еще раз проверили готовность к отлету технических команд Прошел час, другой, а от экипажей По-2 никаких сведений не поступало.
Решаем послать туда пару истребителей, посмотреть, что случилось с разведчиками. Они передали по радио: самолеты стоят около деревни, на аэродроме ходят трое, машут нам руками.
Тут же послали еще один По-2, чтобы он немедленно передал предварительные данные разведки. Вскоре получили сообщение: летное поле не заминировано, можно садиться. Саперы обнаружили бомбосклады, из-за них и задержались. Я решил тоже слетать на захваченный аэродром.
