Взломщики кодов - Кан Дэвид (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗
Фридманы знакомят своих читателей с Орвиллом Оуэном, врачом из американского города Детройта. Его основным инструментом было «шифровальное колесо». Оно состояло из тысячи страниц писаний елизаветинской эпохи, наклеенных на холст, который был намотан на две гигантские катушки. С помощью своего «шифровального колеса» Оуэн энигмализировал упомянутые выше страницы и в качестве энигмадукции получил автобиографию, в которой Фрэнсис Бэкон рассказывает о том, что он является внебрачным сыном английской королевы Елизаветы и графа Роберта Дадли и что он написал не только произведения Шекспира, но и многие другие известные сочинения.
Энигмаплан Оуэна имел в своей основе четыре ключевых слова «FORTUNE», «HONOR», «NATURE», «REPUTATION» 103. Фридманы изложили правила энигмализации, произведенной Оуэном, так:
«Сначала вы находите одно из ваших ключевых слов (или одно из его многочисленных производных). Затем вы отыскиваете подходящий текст где-либо неподалеку от того места, где оно встречается. Если вам удается его найти и он согласуется с желательной для вас версией, ваша цель достигнута».
Среди прочего Оуэн получил текст, согласно которому Бэкон зарыл оригинальные рукописи своих пьес в нескольких железных ящиках на территории замка Чепстоу в Англии. Оуэн отправился туда и занялся раскопками, несколько раз переходя от одного места к другому, поскольку энигмадукция указывала на разные части замка. Никаких рукописей найдено не было.
Некоторые бэконианцы утверждают, что они выявили «зашифрованные подписи» своего героя в шекспировских пьесах. Уолтер Аренсберг, состоятельный филадельфиец, попытался показать, что в течение сотен лет многочисленные читатели проявляли слепоту и не видели в этих пьесах очевидных признаков авторства Бэкона. Аренсберг нашел такую подпись в нравоучении Полония своему сыну Лаэрту из «Гамлета»:
Costly thy habit as thy purse can buy;
But not exprest in fancie; rich, not gawdie; For the Apparell oft proclaimes the man.
And they in France of the best ranck and station 104.
«Обратите внимание, – писал Аренсберг, – в этих строках буквы акростиха
Со
В
F
An
читаются как F Bacon 105».
Фридманы опровергли утверждение Аренсберга, старательно промаркировав первые буквы 20 тысяч строк первого сборника шекспировских пьес. Они вычислили, что вероятность группирования букв «В», «А», «С», «О» и «N» в слово «BACON» составляет лишь 0,0244 приблизительно на 100 тысяч строк. Именно поэтому Аренсберг не обнаружил ни одного такого акростиха. Ему пришлось расширить область поиска и включить в него также вторые буквы, что сразу же увеличило эту вероятность. В этом и состоит суть «открытия» Аренсберга. Если игральная кость выпадает вверх двойкой тысячу раз из 6 тысяч метаний, это доказывает только то, что случившееся, вероятно, могло произойти.
Фридманы также продемонстрировали, как энигматологи допускают натяжки, игнорируют или ломают свои собственные правила, если они стоят на пути успешной энигмализации. Например, скептически смотрят на множество анаграмм, получаемых из самого длинного шекспировского слова «honorificabilitudmitatibus» из реплики шута в пьесе «Бесплодные усилия любви».
Бэконианец Эдвин Дэрнинг-Лоуренс энигмализировал это слово как латинскую фразу следующего содержания: «Hi lu-di P Ba-co-nis na-ti tui-ti or-bi» 106. В ответ Фридманы привели целый ряд других, в равной степени обоснованных анаграмм этого слова, одна из которых своим содержанием намекает на то, что именно Данте, умерший за 200 лет до рождения Шекспира, вполне мог являться фактическим автором пьес великого английского барда: «Ubi Italicus ibi Danti honor fit» 107.
В стихотворении «К читателю», помещенном под известным портретом Шекспира в первом издании сборника его пьес, некий Эдвард Джонсон узрел симметричную схему из 22 букв, которые после перестановки неожиданно дали фразу из 25 букв: «Fr Bacon author, author, author» 108. Троекратный повтор слова «author» настолько подкрепил уверенность Джонсона в правильности произведенной энигмализации, что он бросил вызов скептически настроенным читателям:
«Если после проверки подписи под портретом… читатель все еще придерживается того мнения, что повторения являются чисто случайными, пишущий данные строки хотел бы попросить его проделать небольшой эксперимент. Пусть он возьмет из любой книги, древней или современной, 20 последовательно идущих одна за другой строк прозы или поэзии, расположит их буквы в таблице и затем попробует убедиться в том, сможет ли он составить из этих букв какое-либо слово, которое встречалось бы в тексте через одинаковые промежутки в виде цепочки».
Фридманы нашли затруднительным воспротивиться такой учтивой просьбе Джонсона:
«Мы решили использовать для этой цели текст, который брал в качестве примера сам Джонсон. Из стихотворения „К читателю“ мы получили следующее сообщение: «Без обмана, Фрэнсис Бэкон: именно я написал эти пьесы! Шекспир». Наше сообщение почти в два раза длиннее фразы Джонсона. Это законченное предложение, и в нем каждая буква схемы используется только один раз. Но слабость этого «метода» проявляется здесь весьма четко. Поскольку выбранные нами буквы не обязательно должны «появляться» в своем правильном «порядке» (то есть мы можем расставить их любым путем, каким нам только заблагорассудится), здесь может быть несколько альтернативных «сообщений» для выбора, причем одно из них, придающее совершенно другой смысл тексту, гласит: «Без обмана! Я, Фрэнсис Бэкон, написал эти шекспировские пьесы». Уже этого достаточно для того, чтобы показать, что метод Джонсона абсолютно ничего не стоит с точки зрения криптоанализа».
Почти все бэконовские энигмапланы имеют один серьезный недостаток: они допускают множество ответов, как это весьма убедительно продемонстрировали Фридманы. Такой недостаток сразу же делает несостоятельным любой метод секретной связи на основе этих энигмапланов. Кому нужен шифр, пользуясь которым отправитель никогда не может быть уверен в том, что сообщение, которое он зашифровывал, будет именно тем сообщением, которое его предполагаемый получатель расшифрует?
Практические соображения такого характера редко волнуют бэконианцев. Не часто они отвечают и на критику в свой адрес, а их защита чаще всего повторяет замечание, высказанное однажды Аренсбергом. Для того чтобы показать несостоятельность его системы, Фридманы воспользовались энигмапланом Аренсберга и энигмализировали из его книги фразу: «Автором был Уильям Фридман». С величайшей невозмутимостью Аренсберг ответил на это: «Проделанное вами не опровергает присутствия в шекспировской „Буре“ фразы, которую я там нашел».
Но такой фразы как раз и нет в «Буре». Аренсберг извлек ее из тысяч букв, которые составляют пьесу. Это все равно что посмотреть на согни звезд в ночном небе и мысленно создать из них образ мифического героя или животного. Орион и Пегас существуют лишь в воображении наблюдателя, так же как и фраза Аренсберга. Энигмагология очень напоминает испытания, проводимые психологами, во время которых обследуемый человек должен рассказывать о том, что он видит в чернильной кляксе. Клякса конечно же не имеет определенной формы, и поэтому все, что рассказывает о ней обследуемый, исходит только от него самого. Думать, что воображаемые картины, навеяны ли они звездами, или чернильными кляксами, или литературными произведениями, существуют на самом деле, значит полностью оторваться от действительности. Однако есть один шифр, который для бэконианиев имеет особую привлекательность, поскольку был изобретен самим Фрэнсисом Бэконом.
103
«УДАЧА», ЧЕСТЬ», «НАТУРА», «РЕПУТАЦИЯ»
104
105
Ф Бэкон.
106
«Эти пьесы, детище Ф Бэкона, сохраняются для всего мира».
107
«Там, где есть итальянец, почести оказываются Данте».
108
«Фр Бэкон автор, автор, автор»
