Как мы управляли Германией - Семиряга Михаил Иванович (читать бесплатно книги без сокращений TXT) 📗
Другие деятели немецкой культуры вынуждены были отмалчиваться — к ним относились Б. Келлерман, Р. Хух, К. Фибих и другие. Некоторые временно сотрудничали с нацистами (Г. Гауптман, Г. Фаллада), но к концу войны перестали выступать в печати и осознали свои ошибки. Такие известные кинозвезды, как Сара Леандер, Марика Рокк, Карина Седербаум и некоторые другие продолжали участвовать в развлекательных фильмах нацистского периода, хотя некоторые из них нацизма не принимали [262].
Получив такое «наследство», страны-победители поставили перед собой задачу осуществить коренную демократизацию и денацификацию культуры в Германии. Они понимали, что меры, осуществленные только в материальной сфере, дали бы ограниченный эффект. Эту задачу решить было не просто. Выступая на собрании коммунистов СВАГ в августе 1945 года, маршал Г.К. Жуков заявил, что в годы войны мы выиграли вооруженную схватку с фашизмом. Теперь мы должны с таким же блеском выиграть борьбу за души немцев.
Первым шагом СВАГ в культурной политике в Германии стало формирование советских оккупационных и немецких органов культуры. В Управлении информации СВАГ таким органом был отдел культуры, возглавляемый подполковником Александром Дымшицем.
В отделе информации комендатуры Берлина вопросами культуры занимались с середины 1946 года три отделения — устной, печатной и радиопропаганды, отделение по работе среди антифашистских общественных организаций, партий и профсоюзов и отделение по зрелищным учреждениям. После неудачных для СЕПГ коммунальных выборов в городе осенью 1946 года отдел был укреплен и в комендатурах городских районов были введены должности начальников отделений. В таком виде эти органы существовали до конца оккупационного периода. Образование немецких культурных органов и организаций осуществлялось при поддержке и под политическим и организационным руководством КПГ/СЕПГ. По советской инициативе с ноября 1945 года были созданы отдел искусств Центрального управления народного образования (руководителем отдела был назначен поэт Э. Вайнерт), основано кинообщество «ДЕФА», группа деятелей культуры образовала Культурбунд и т. д.
Были созданы бюро по театральным вопросам, нотные прокатные библиотеки, получили лицензии ведущие художественные руководители театров и редакторы ряда периодических изданий по вопросам культуры и искусства. С 1946 года функции создания новых художественных учреждений СВАГ передала СЕПГ, а ее отдел культуры осуществлял лишь общий контроль и проверку исполнения. Несколько позднее была отменена предварительная цензура неполитических печатных изданий, хотя цензура деятельности зрелищных учреждений еще сохранялась.
В подборе немецких кадров СВАГ опиралась, в основном, на рекомендации СЕПГ, что в известной степени было нарушением Потсдамских договоренностей относительно равенства всех политических партий. Новые кадры работников культуры готовились в спецшколах, созданных на базе прежней антифашистской школы СВАГ, а также в школе и на краткосрочных курсах Культур бунда.
Советские оккупационные власти считали своей обязанностью привлечь немецкую интеллигенцию к политической жизни в зоне. И, конечно же, на стороне «сил социализма». Медленно и постепенно интеллигенция страны освобождалась от апатии, замкнутости, настороженности и выжидания. В своей массе она относилась к оккупационным властям отрицательно, ибо в обстановке оккупационного режима, как и при фашизме, широкая свобода мнений и действий была невозможна. Интеллигенция особенно болезненно воспринимала недисциплинированность советских солдат.
В конце 1945 года СВАГ располагала информацией, что «в советской зоне действуют 104 театра, 1263 кинотеатров и 167 варьете. Обновился репертуар театров, в кинотеатрах идут советские фильмы. Берлинский радиодом, расположенный в английском секторе, ведет передачи в течение 19 часов в сутки. Англичане выступают за установление совместного контроля за его деятельностью. Официально радиодом является органом немецкого управления по народному образованию, но контролируют его советские власти. Печать в зоне насчитывает 22 газеты (9 — центральных и 13 провинциальных). Коммунисты имеют 6 газет, социал-демократы — 6, либералы — 3 и ХДС — 2, профсоюзы — 1, правительство — 1. Одна газета является органом Красной Армии и предназначена для немецкого населения. Их общий тираж 6,5 млн. экземпляров. Существует 7 издательств, но пока что издано только несколько десятков книг. Вышло в свет на немецком языке 100 тыс. экземпляров «Краткого курса истории ВКП(б)».
К ноябрю 1946 года оформилась и окрепла новая демократическая пресса, была отменена предварительная цензура. На основании директивы Контрольного совета № 40 от 12 октября 1946 года в советской зоне было разрешено обсуждать и критиковать германские политические проблемы, комментировать союзную политику в Германии и перепечатывать политические статьи из зарубежной прессы. В соответствии с директивой Контрольного совета № 55 от 25 июня 1947 года был разрешен свободный обмен газетами, журналами, другими периодическими изданиями, фильмами и книгами всех зон и в Берлине».
Но авторы отчета советской секции КС сказали лишь часть правды, когда утверждали, что «в советской зоне все директивы Контрольного совета, способствовавшие развитию демократической прессы в Германии, строго проводились в жизнь до того момента, пока Германия по вине политики, проводимой западными оккупационными державами, не была разделена на две части» [263] (подчеркнуто мною — М.С.). Полная правда однако состоит в том, что советские власти опасались, что распространение западной печати стало бы тормозом процесса советизации зоны.
Уже в первый период оккупации СВАГ приняла ряд мер по поощрению культурной жизни и поддержке деятелей культуры. Эти решения с одобрением встречались общественностью. Материальное положение интеллигенции в Берлине было лучше не только в сравнении с другими городами зоны, но и с другими столицами разоренной Европы. Если в Париже служащие и интеллигенция получали в 1947 году продовольствия в день на 791 калорию, то в Берлине на 1608 калорий.
СВАГ и немецкие органы принимали меры к тому, чтобы находившиеся в эмиграции деятели науки и культуры возвращались не в западные зоны, а в советскую и восточный Берлин. Так, сопредседатели СЕПГ В. Пик и О. Гротеволь через советское министерство иностранных дел с одобрения замминистра В.Г. Деканозова направили приглашение жившим в США Г. Манну и Л. Фейхтвангеру вернуться на родину и включиться в процесс демократизации советской зоны. [264] Позднее Г. Манн вернулся в советский сектор Берлина и был назначен президентом Академии художеств ГДР.
В связи с торжествами по случаю юбилея В. Гете и присуждением премии его имени в июле 1949 года в советскую зону прибыл Г. Манн. Его приезд привлек внимание общественности всей Германии, особенно руководства СВАГ и СЕПГ. Писателю было присвоено звание почетного гражданина города Веймара. Руководители СВАГ в докладе в Москву обратили внимание на то, что видный писатель — «один из самых крупных представителей немецкой буржуазной культуры авторитетно подтвердил справедливость борьбы немецкого народа за свое национальное единство». Вместе с тем на одной из встреч он особенно акцентировал внимание на «свободе, законности и личном достоинстве индивидуума», утверждалось в докладе, чего во Франкфурте-на-Майне он не делал. В интервью газете «Тэглихе рундшау», печатному органу СВАГ, Г. Манн отмечал мировое значение русской литературы, которая стала одним из главных его переживаний в юности. Ее чтение, говорил писатель, составило «главную часть моего литературного воспитания и продолжает оставаться ею и по сей день [265]».
Важная задача СВАГ и немецких органов состояла в сохранении и пополнении библиотек. В годы войны многие библиотечные фонды Берлина были эвакуированы. В 1942 году в Восточной Германии (в границах будущей советской зоны) фонды имевшихся тогда 160 научных библиотек составляли 21 937 тыс. томов, а на 1 ноября 1946 года в зоне насчитывалась 51 научная библиотека с фондом 11 млн. томов, причем преимущественно в Берлине. В июне-июле 1946 года были изданы новые приказы о восстановлении работы музеев и реэвакуации музейных ценностей. В этом решении деятели искусства Германии видели шаг в повышении роли культуры как фактора демократизации германского общества. Предлагалось, в частности, выдать местным органам власти музейные ценности и предметы искусства из шахт и других мест хранения. Не подлежали выдаче только ценности, приобретенные музеями в ходе войны и оккупации в других странах [266]. Велась также работа по реституции культурных ценностей странам, в свое время оккупированным немецко-фашистскими войсками.
