Кто, если не мы - Лузан Николай (читать хорошую книгу .TXT) 📗
Дружный отпор, который дали Вельтову сотрудники института, вынудил его высокопоставленных покровителей дать задний ход, но не остановил. Через некоторое время они ловкими бюрократическими приемами все-таки переиграли наивных ученых и сумели протолкнуть на должность генерального конструктора ЦНИИ автоматической аппаратуры бесхребетную кандидатуру — доктора технических наук Безропотных, а позже ему навязали в качестве основного подрядчика на изготовление АСУ все тот же ЗАО «ФАМЭК». Дальше заработали отлаженные коррупционные каналы, и огромные бюджетные деньги Министерства обороны рекой потекли в карман Вельтова и тех, кто стоял за его спиной.
Но не только это привлекло внимание Приходько. Чем дальше он вчитывался в материалы и сопоставлял факты, тем все большее беспокойство охватывало его. В памяти всплыла двухгодичной давности ориентировка департамента об использовании АНБ и ЦРУ электронных закладок, которые были обнаружены в информационных системах, поставлявшихся на ряд производственных объединений Санкт-Петербурга, Москвы, Воронежа, и его пронзила догадка: «В обоих случаях, как и с ЗАО «ФАМЭК», проходила одна и та же компания — некая DAS!» — и, спеша найти подтверждение этому, Приходько принялся лихорадочно перебирать старые материалы. Память его не подвела: действительно, в ориентировке департамента за 2008 год проходила совместная американо-эстонская компания DAS!
«DAS — крыша для ЦРУ или АНБ?! Вельтов связан с американской разведкой? Здесь уже попахивает не просто грандиозной финансовой аферой, а чистым шпионажем!» — вихрем пронеслось в голове Приходько. Ошеломленный столь неожиданным выводом он уже не мог усидеть на месте, вскочил со стула и закружил по кабинету. Его ужаснуло не только то, что Вельтов как-то связан с американской разведкой, а те неограниченные разведывательные возможности, которые бы он получил в случае назначения на должность генерального директора Объединенного научно-исследовательского центра. Остыв, Приходько возвратился к столу и продолжил изучение материалов коллег из Санкт-Петербурга.
Их анализ все больше укреплял в нем уверенность, что Вельтов мог быть связан со спецслужбами США. Дополнительным аргументом в пользу данной версии стало то, что в числе основных партнеров ЗАО «ФАМЭК» проходила американская компания «ФАМЭК-АС». Ее соучредителем, помимо Вельтова, являлся в прошлом гражданин СССР, а ныне — США, некий Сэм Калмин. В конце 80-х годов Калмин изучался управлением КГБ по городу Санкт-Петербургу и области по подозрению в шпионаже в пользу США. Но эти подозрения так и не нашли подтверждения — Калмин выехал на постоянное место жительства за границу.
В разыгравшемся воображении Приходько уже рисовались агенты ЦРУ и АНБ, внедряющие в российские НИИ шпионские электронные закладки, которые затем выстреливают на американский спутник снятую с носителей секретную информацию, а в нужный момент парализуют всю систему боевого управления Вооруженными Силами России. Последующий анализ материалов привел его к другой компании Вельтова — BC-Development Group. Она появилась на российском научном поле в конце 2010 года. В ее деятельности Приходько усматривал еще одну хитроумную комбинация, затеянную Вельтовым и его связями. В BC-Development Group он видел не что иное, как инструмент, который позволит американской разведки беспрепятственно выкачивать новейшие военные разработки из российских НИИ. Загоревшись шпионской версией, Приходько принялся за докладную. Мысли легко ложились на бумагу и складывались в убедительную логическую цепочку. К обеду она была готова, он позвонил Охотникову и доложил:
— Андрей Михайлович, я проанализировал все имеющиеся на Вельтова материалы, получается интереснейшая картина! — и, не удержавшись от переполнявших его эмоций, воскликнул: — Мне кажется, это настоящая бомба!
— Да, ну? Гена, ты меня пугаешь, — пошутил Охотников и предложил: — Заходи, будем вместе разряжать.
Приходько прошел в кабинет Охотникова, передал докладную и с нетерпением ждал его оценки. Тот, вооружившись ручкой, внимательно вчитывался в документ и по ходу делал пометки на полях. Их становилось все больше, лицо Охотникова приобретало все более сосредоточенное выражение, а с губ то и дело срывалось:
— Такого не может быть?! Ничего себе?! Как же мы раньше на это не вышли?
Дочитав до конца, Охотников бросил выразительный взгляд на Приходько и отметил:
— Да, Гена, действительно, настоящая бомба!
— Андрей Михайлович, я это понял, когда дошел до DAS и BC-Development Group! Вы представляете, сколько через эти конторы Вельтов и Калмин могут выкачать секретов? Они же… — у Приходько больше не нашлось слов.
— Ничего не скажешь, гениальная схема! — согласился Охотников.
— Все продумано до мелочей, не подкопаешься.
— Выходит не все, раз ты докопался, — не согласился Охотников и, согрев Приходько теплым взглядом, похвалил: — Гена, ты просто молодчина! У меня нет слов — это дорогого стоит.
— Да оно как-то само собой пришло, — смутился Приходько и, воодушевленный похвалой, пошел дальше в своих предположениях: — Андрей Михайлович, я не стал этого отражать в докладной, но напрашивается логический вывод: Вельтов и есть тот самый агент ЦРУ в руководстве 53-го НИИ, о котором нас ориентировало СВР.
— Вельтов — агент? — задался вопросом Охотников и, подумав, ответил: — Не знаю, не знаю, в этой части версии не все стыкуется.
— А в чем нестыковка?
— По времени не бьет. Ориентировка из СВР к нам поступила в ноябре 2010 года, а BC-Development Group нарисовалась в декабре, и в это же время Вельтов стал генеральным 53-го НИИ.
— Но борьбу за директорское кресло он начал раньше и занял бы, если бы Правдин не помешал, — не сдавался Приходько.
— Гена, давай не будем спорить Вельтов — агент или нет, а вот то, что им надо заниматься, так это не вызывает сомнений! — заключил Охотников и потянулся к трубке прямой связи с Рудаковым, но тут раздался стук в дверь, и в кабинет вошел Лазарев.
На его лице было все написано: авария, приведшая к гибели Баевича, не случайность. Разговор Лазарева с водителем давал веские основания полагать: Баевич погиб в результате спланированной акции. Этой же версии придерживались академики Кан и Салогубов. В беседе с Лазаревым они рассказали, что на встрече с Баевичем планировали согласовать свой план реформирования военной науки и затем представить его президенту России. Это, как полагал Лазарев — с ним согласились Охотников с Приходько, и могло послужить мотивом к убийству Баевича.
Его смерть лишний раз говорила о том, что ситуация вокруг реформы военной науки и образования приобретала все более драматичный характер. Борьба за нее, за ее будущее шла уже не на жизнь, а на смерть. В ней одни — Баевич, Кан и Салогубов — преследовали благие цели, другие — Вельтов, дельцы от науки, махровый криминал и коррумпированные чиновники — стремились нажиться на лакомой собственности Министерства обороны и огромных бюджетных средствах, третьи — ЦРУ и его агентура — воспользовались ситуацией, чтобы заполучить передовые российские военные разработки.
С каждым днем положение в этой важнейшей оборонной сфере становилось все более угрожающим для национальных интересов России. Поэтому Рудаков вынужден был отменить отпуска оперативному составу и перевести работу управления на круглосуточный режим и сформировал оперативные группы для активизации разработки Самохвалова, Реброва, Яремчука и Вельтова. Градов поддержал его в этом, дополнительно направил в помощь четырех наиболее опытных сотрудников департамента и задействовал на полную мощь возможности оперативно-поискового и оперативно-технических управлений ФСБ.
Такая концентрация сил и средств дала результат. В отношении Реброва и Яремчука подозрения в их причастности к шпионской деятельности вскоре отпали. Факты грубых нарушений, которые они допускали в работе с секретными документами, чем особенно грешил Яремчук, как оказалось, не имели отношения к шпионской деятельности, а тем более к ЦРУ. На поверку все оказалось до банальности просто. Ребров нарушал требования режима секретности в силу своей безалаберности. Что касается Яремчука, то он намеривался использовать результаты опытно-конструкторских испытаний «Ареала» при конструировании собственного прибора в ЗАО «Страж», где подрабатывал в сверхурочное время.
