О чем не сообщил ТАСС Подлинная история «Трианона» - Перетрухин Игорь Константинович (книги онлайн без регистрации полностью txt) 📗
Обращает на себя внимание то, что отравленная Огородником Ольга Серова тоже умерла в результате отека легких, что наводит на мысль об идентичности яда».
Дискуссию на эту тему можно было бы продолжить, используя свидетельства и других очевидцев данного трагического происшествия. Но стоит ли? Не надо быть большим специалистом в области медицины, чтобы знать, что самым главным результатом сердечной недостаточности является остановка сердца. А сердце у Огородника было что надо: ведь оно сдалось последним!
Глава 15
После ознакомления с историей вербовки и последующей шпионской деятельности А. Огородника у читателя возникает вполне естественный вопрос: а как в США на страницах печати отреагировали на скандальный провал в Москве агента ЦРУ Трианона и выступавшей под прикрытием вице-консула сотрудницы американской резидентуры Марты Петерсон?
Долгие годы американская пресса хранила упорное молчание, и только по прошествии двадцати лет — если точнее, то в феврале 1997 года — на прилавках книжных магазинов и в киосках появилась книга известного американского журналиста и писателя Пита Эрли «Признания шпиона. Подлинная история Олдрича Эймса».
В этой книге повествуется о том, как прослуживший долгие годы в американской разведке гражданин США О. Эймс на протяжении многих лет работал на советскую разведку. Небезынтересно, что эпиграфом к своей книге П. Эрли взял не лишенную оригинальности и глубокого смысла фразу из рассказа А. П. Чехова «Дама с собачкой»:
«…У него были две жизни: одна явная, которую видели и знали все, кому это нужно было… и другая — протекавшая тайно». Знакомство с русской литературой, несомненно, делает честь писателю. Однако все же вернемся к основному содержанию книги. В ней не только с большими подробностями описывается история с О. Эймсом, но и публикуются довольно обширные материалы о российских гражданах, сотрудничавших в разное время с ЦРУ и ФБР. Среди них определенное место занял и А. Огородник.
Не без подсказки ЦРУ США в ней публикуются так называемые обстоятельства вербовки Огородника американскими спецслужбами.
Забегая несколько вперед, следует отметить, что желание ЦРУ прикрыть своего ценного агента, сыгравшего значительную роль в изучении Огородника и осуществлении к нему вербовочного, подхода, вполне объяснимо. Но зачем же так беспардонно и примитивно врать? Тем более не исключая того, что книгу П. Эрли будут читать не только в США, но и в России.
Даже не обладая достаточным чувством юмора, трудно не рассмеяться, читая эти «откровения», которые, чтобы каждый смог сам убедиться, что они собою представляют, привожу дословно:
«— Я беременна! — доносился с магнитной ленты голос кричавшей на испанском женщины.
— Я позабочусь о тебе, не беспокойся, — отвечал ей мужчина на плохом испанском с сильным русским акцентом.
Такие разговоры обычно не интересуют офицеров колумбийской спецслужбы, известной под аббревиатурой ДАСС, но, когда был записан этот короткий разговор по телефону, они решили провести расследование. Женщина звонила из Мадрида и разговаривала с кем-то из сотрудников советского посольства в Боготе. Он сказал, что не может свободно говорить по телефону в посольстве, и предложил ей позвонить ему по номеру ближайшего к посольству телефона-автомата.
Позднее агенты ДАСС увидели, как Александр Дмитриевич Огородник осторожно приблизился к автомату, из которого раздавались звонки. Разговор подтвердил их предположение. Огородник находился в интимных отношениях с Пилар Санчес (имя вымышленное. — Примеч. Пита Эрли), колумбийкой, гостившей у родственников в Испании. Вскоре после возвращения Санчес домой два агента ДАСС потребовали, чтобы она представила их Огороднику. Если она и русский откажутся от сотрудничества, сведения об их связи будут разглашены, Санчес подвергнется унижениям, а Огородника отзовут в Москву. Санчес согласилась сотрудничать, но Огородник заартачился. Он сказал, что будет иметь дело только с ЦРУ. Спустя две недели Огородник и оперативный офицер ЦРУ встретились в баре делового центра Боготы.
Русский согласился шпионить на управление. В ответ ЦРУ обещало оплатить расходы Санчес на рождение ребенка, поселить ее с новорожденным в Испании и дать деньги, достаточные для открытия центра по уходу за детьми. (Пилар и ее дочь все еще руководят работой этого центра. — Примеч. Пита Эрли)».
Этот опус не выдерживает никакой критики. Во-первых, трудно себе представить женщину в возрасте Пилар Суарес Баркала (это настоящее имя Санчес. — И. П.), у которой Огородник был разве что лишь первым мужчиной из русских, имеющей достаточный жизненный опыт, чтобы устраивать настоящую истерику по поводу беременности и пойти на столь опрометчивый шаг— позвонить своему любовнику в советское посольство, почти наверняка зная, что это может стать достоянием гласности и заинтересовать советские спецслужбы. Во-вторых, Пилар была не колумбийкой, а испанкой, к тому же дочерью богатых родителей, проживающих в Испании, так что она, рассчитывая на их поддержку, могла бы и не паниковать в данной ситуации. В-третьих, логичны ли действия Пилар, в действительности умной и образованной женщины, ставить под удар любимого ею человека, помощи от которого она ожидала?
На Пилар Суарес Баркала, по свидетельству очевидцев — ее ведь довольно хорошо знали многие сотрудники советского посольства и их жены, — это совсем не похоже.
И далее. Первоначально американцы предполагали, как пишет Пит Эрли, что Огородник— не кто иной, как агент КГБ или ГРУ.
«Эта точка зрения быстро изменилась, когда в информационно-аналитическом директорате прочитали, что передал агент. Советское посольство в Боготе вряд ли можно было назвать горячей дипломатической точкой, но посол постоянно знакомился с потоком телеграмм из Москвы, которые объясняли позиции Кремля по отношению к Латинской Америке и вопросам, обсуждаемым в Организации Объединенных Наций.
Материал был взрывным… Через семь месяцев после вербовки агент объявил, что его отзывают в Москву для работы в Управлении общих международных проблем Министерства иностранных дел. Это было одно из наиболее важных и хорошо охраняемых подразделений МИД. Каждый советский посол должен был представлять в министерство ежегодный отчет, анализирующий ситуацию в стране пребывания, с оценкой того, что делает посольство для достижения целей коммунизма. Через Огородника ЦРУ могло видеть мир точно таким, каким его видело советское руководство.
Огороднику выдали специальные шифр-блокноты с индивидуальным шифром. Только человек, имеющий идентичный блокнот, мог расшифровать сообщение. ЦРУ снабдило его также шпионской фотокамерой „Т-100“, замаскированной под обычный тюбик губной помады, но способной делать сто снимков [17]… Огороднику дали псевдоним Тригон… Очень скоро пришлось решать неожиданно возникшую проблему… Тригон попросил передать ему пилюлю со смертельным ядом, чтобы проглотить ее, если его схватят в Москве… ЦРУ занималось изготовлением „L“ (смертельных) пилюль… В редких случаях во время Второй мировой войны их выдавали офицерам, которых посылали за линию фронта… Тритон упорно настаивал на своем, поэтому техническое подразделение ЦРУ запрятало пилюлю в зажигалку и отправило агенту. Несколько месяцев спустя Тритон дал знать, что ему нужна другая такая же пилюля, поскольку он потерял зажигалку. Управление выслало ему еще одну, запрятанную в дорогой авторучке.
В Москве Тритон стал фотографировать сотни советских дипломатических телеграмм, включая секретные донесения, написанные советским послом в Соединенных Штатах Анатолием Добрыниным и Олегом Трояновским, советским представителем при Организации Объединенных Наций в Нью-Йорке. Материал Тритона был таким важным, что ЦРУ ввело отдельную систему его распространения. Дипломатические сообщения, которые Тритон фотографировал, переводились и дословно печатались на страницах с синим окаймлением. Они стали называться „синеполосными докладами“ и доставлялись с курьером в Белый дом, Государственный департамент и Совет национальной безопасности. Было известно, что Генри Киссинджер внимательно изучал их».
