Индийский океан - Блон Жорж (читать лучшие читаемые книги txt) 📗
После бури начинают дуть переменные ветры, солнце чередуется с туманом. Ночью на поверхности моря появляются большие светящиеся пятна – кишение микроскопических существ – странная жизнь. Вито кажется, что он «плывет по кострам». Ради экономии загрязненной пресной воды он стряпает на морской воде и страдает от жажды. От цинги болит весь рот.
– Скорее бы увидеть Тасманию!
В ночь на 9 декабря на юге появляются гигантские лучи – небесный веер то раскрывается, то закрывается. Южное сияние, похожее на сияние таинственного города, который возник среди вечных льдов. Красотища! Именно такого зрелища не хватало Дюма в «ревущих сороковых» с их черным небом.
10 декабря на самой заре на востоке в разрывах тумана появляется земля, и именно там, где он предполагал. Тасмания?
– До Хобарта всего шестьдесят миль. День плавания. Порт, пресная вода, свежие продукты, фрукты.
Но человек со стальным характером берет себя в руки:
– Нет, остановки делать не буду. Еще одно усилие.
Еще одно усилие – тысяча двести морских миль, более двух тысяч двухсот километров по морю – жестокий холод, бури, «ревущие сороковые» принимают вызов человека. К вечеру 12 декабря небо становится фиолетовым, потом черным. На свидание явился новый циклон. Впервые у Вито нет ни сил, ни желания убирать грот-парус. Первые порывы столь сильны, что старая грот-мачта скрипит и трещит.
Еще одна бессонная ночь – сил убрать грот-парус не хватило, а за рулем сидеть пришлось. Кошмар наяву: Вито видит то возникающие, то пропадающие перед носом парусника руины городов, ему то кажется, что он падает с лесов, то представляется, что «Лег II» идет под металлическим мостом. Парусник лавирует. В какой-то момент просветления мыслей Дюма понимает, что погибнет, если не выспится. Но сначала надо убрать грот-парус.
«Не могу описать все свои страдания». Его бросает с одного конца палубы на другой, словно соломенную куклу. Он ранен, покрыт синяками и никак не может справиться с парусом, прижать его к палубе. Сколько времени длится эта мука? Наконец передышка, облегчение, наступает какое-то внутреннее умиротворение, счастье. Все сделано. Вымотанный человек валится с ног, едва войдя в каюту.
16 декабря. Вито Дюма находится менее чем в ста шестидесяти милях от мыса Провидения, южной оконечности Южного острова, более крупного из двух, составляющих Новую Зеландию. Но его цель не мыс Провидения, а Веллингтон на Северном острове. Еще шестьсот сорок миль.
Непоколебимый Дюма. У него так болят десны, что он не в силах разжевать даже галету. От штормовки остались одни лохмотья. Не важно, надо продолжать путь. 16 декабря противоборство с третьим циклоном – разгул стихии, удивительное затишье («глаз» циклона) и снова разгул стихий. Во время третьего акта Дюма ждет сюрприз – «капский голубь», все тот же. Дюма узнает его по оперению и удивительно дружелюбному взгляду. Как эта птица добралась до него? Сидя, как обычно, на носу парусника, он жует свою галету. Дюма достает лакомство из кармана разодранной штормовки и бросает его птице, которая с большим куском галеты взлетает вверх. Голубь не летит, его с невероятной скоростью буквально засасывает циклон. Погиб ли он во время бури? Вито больше ни разу не видел его.
23 декабря. Ночь и буря. Критическая ночь, поскольку Дюма, опасаясь, что прозевает мыс Фэруэлл, берет курс на север, прямо на Южный остров. Маяков в этой местности нет. Ночь хоть глаз выколи.
– Я знал, что разобьюсь о скалистый берег, если допущу хоть одну навигационную ошибку.
Наконец занимается заря 24 декабря, и наступает день, если так можно сказать, ибо погода сумрачная, видимость не превышает одной мили. В 4 часа пополудни показалась суша.
– Она лежала вблизи, менее чем в пятистах метрах. Именно там, где она должна была находиться по моим расчетам. Еще двое суток трудного плавания по проливу Кука, который разделяет два острова. Холод, низкие тучи, вихрем несущиеся мимо горных склонов. Моим глазам открывалась враждебная природа, словно сотворение мира состоялось только вчера. И ни одного проблеска света, пока не появились огни крохотного острова Стефенс.
Утром 26 декабря на фоне глубокой синевы неба показались величественные вершины Северного острова. В тот же день к 16 часам Вито, пробыв в море сто тридцать суток, подошел ко входу в порт Веллингтон. Мы уже знаем о его безуспешных попытках добраться до берега.
Как только разнеслась весть о его подвиге, начались чествования Вито Дюма. Он провел в Новой Зеландии целый месяц. Несмотря на военное время Вито стал героем дня! Как и в Кейптауне, газеты говорят только о нем, девушки останавливают его на улице, протягивают ему записные книжки и просто клочки бумаги:
– Автограф, пожалуйста, мистер Дюма!
Как и в Кейптауне, в адрес Вито идет бессчетное количество писем. «Будьте нашим гостем. Оставайтесь у нас, пока не надоест». Получил ли он письмо от искусительницы-блондинки (или брюнетки)? Дюма ничего не сказал по этому поводу, быть может, он боялся самого себя. Спасибо, но никаких долгосрочных визитов и приглашений пожить в семье! Весь месяц мореплаватель отсыпался в своей неуютной крохотной каюте. Но не раз обедал в кают-компаниях английских и американских судов, заходивших в порт. Морские офицеры относились к нему с уважением, видя в нем опытного моряка и мужественного человека. За две бутылки виски, распитые вместе с ним, американские матросы полностью отремонтировали «Лег II».
30 января 1943 года заваленный подарками Вито Дюма снова выходит в море. Цинга прошла, он в превосходной физической форме, его сердце поет от радости. «Я проделал большую часть труднейшего пути, полного опасностей, борьбы, страхов и веры. Этап Веллингтон-Вальпараисо должен завершить кругосветное плавание».
Веллингтон-Вальпараисо – пять тысяч морских миль (более девяти тысяч километров) без остановки. Ни одного островка на протяжении всего маршрута. Дюма прошел весь путь за семьдесят одни сутки всего с двумя происшествиями. В первый же день в бурю (она встретила его по выходе с рейда) Дюма заметил, что «Лег И» протекает. При отплытии он задел за цементный столб, а много ли надо паруснику! Дюма не злится и даже не удивляется. В конце концов нормально, если судно, плывущее вокруг света по «ревущим сороковым», пропускает воду. Надо ее откачивать. Нет, вычерпывать. Дюма писал, что предпочитал вычерпывать воду, даже имея исправленный трюмный насос. У каждого свое хобби.
Второе происшествие. 15 февраля Вито Дюма, расхаживая по палубе, проваливается в люк, словно прохожий, не заметивший открытой решетки колодца под ногами. Непростительная рассеянность, а может, есть границы человеческой способности не терять внимания, ведь напряженная жизнь продолжается уже целых семь месяцев. В результате падения начались постоянные боли в боку, и до конца путешествия – целый месяц – Вито не может ни полностью разогнуться, ни сделать глубокий вдох.
Кроме этих происшествий, ничего. Обычная череда то бурь, способных ужаснуть любого, но не такого морского волка, как Вито, то относительно спокойного моря (которое нам показалось бы бурным). И несколько мирных солнечных дней, из-за которых Магеллан нарек океан Тихим. Когда море спокойно или нет бури, Дюма скучает от ничегонеделанья (прочтите его дневник). И не потому, что ему хочется поскорее вернуться домой, а потому, что он не может померяться силами с морем. Его невероятная выносливость и приобретенный опыт не находят применения, если нет бури. И это не фанфаронство с его стороны, а уверенность, что он преодолеет любые опасности, на которые пошел сознательно. Я уже говорил, что в отличие от многих мореплавателей-одиночек Вито Дюма не относится к разряду мизантропов; наоборот, он очень общителен и весь лучится радостью; повсюду у него друзья, и он куда более сердечен, чем большинство окружающих нас людей. И вдруг в его бортовом журнале неожиданная запись: «Я пришел к выводу, что ищу смерти». Сделана она в момент, когда Вито, понимая всю опасность своего замысла, огибает мыс Горн.
