Крестовые походы. Идея и реальность - Лучицкая Светлана Игоревна (онлайн книга без txt) 📗
Но, скорее всего, обряд принятия креста и получение посоха и сумы изначально были разведены во времени и в пространстве. Так, французский хронист Эд Дейльский описывает, как перед крестоносной экспедицией 1147–1149 гг. 25-летний Людовик VII принял обет крестоносца. 31 марта 1146 г. на торжественной ассамблее в аббатстве Везле французскому королю вручили присланный папой Евгением III крест, затем монарх прослушал проповедь Бернара Клервоского, во время которой тот призвал христиан отправиться в Святую Землю. По возвращении в Париж монарх больше, чем через год, завершил ритуал. Как истинный благочестивый король, Людовик VII «совершил благое деяние, которому стоило бы подражать»: он сначала обошел все монастыри и церкви в Париже и посетил лепрозорий, а затем 11 июня 1147 г. направился в аббатство Сен-Дени, где уже находилась вся высшая знать и где папа Евгений III праздновал Пасху. Там же государь «встретил уже собравшихся папу, аббата, монахов», которые приветствовали его, после чего государь, «смиренно простершись на земле, почтил своего патрона» и святые реликвии аббатства, возложил на алтарь орифламму — знамя французских королей, которое затем получил вместе с сумой паломника из рук благословившего его папы. После завершения обряда французский король вышел из аббатства Сен-Дени новым крестоносцем. [92]
Как и в случае паломничества, принявший обет мирянин временно приравнивался по своему статусу к мирским церковнослужителям или к тем, кто принимал обеты послушания, бедности и целомудрия с целью вступить в религиозный орден — т. е. готовился стать монахом. Но, в отличие от монашеского, статус крестоносца был временным: он действовал максимум три года — срок, в течение которого, как считалось, мирянин имел возможность совершить поход в Святую Землю и вернуться домой. Крестовый поход, как уже говорилось, предлагал христианам путь спасения, который они могли заслужить участием в крестоносной экспедиции, не уходя в монастырь и не отрекаясь от мира.
Как мы помним, во время Первого крестового похода желающих принять обет крестового похода и присоединиться к армии крестоносцев было так много, что папе Урбану II пришлось охлаждать их религиозный пыл. Понтифики пытались предотвратить участие в крестоносных экспедициях не умеющих владеть оружием и несостоятельных в финансовом отношении — бедных и немощных, слишком старых и слишком юных, а также монахов и монахинь, принявших клятву не покидать обитель, людей несвободного статуса и пр. Вплоть до понтификата Иннокентия III желающие участвовать в походе христиане должны были непременно исповедоваться в грехах и проверялись священником на пригодность к участию в боевых действиях.
Примечательно, что Церковь могла не только запретить пойти в крестовый поход, но и обязать участвовать в нем. Как ни парадоксально, в некоторых случаях «обет креста» налагали на мирян за различные злодеяния: преступления против Церкви (святотатство, колдовство, ересь), нелегальную торговлю с мусульманами, поджоги, акты насилия и т. д. Для тех, кому грозили унизительные публичные наказания, членовредительство, штрафы или — тем более — смертный приговор, обет крестового похода, каким бы обременительным он ни был, представлялся желанной альтернативой. И таких примеров было немало. Неслучайно в текстах XIII в. — Жака де Витри и Бурхарда Сионского — можно найти жалобы на многочисленных среди крестоносцев преступников, заполонивших Святую Землю.
Обет крестового похода налагал на христианина строгие обязательства, и Церковь действительно поначалу строго следила за неукоснительным исполнением принятых крестоносцем обязательств, разрешая отсрочку или освобождение от них лишь в исключительных случаях. Однако уже начиная с понтификата Александра III (1159–1181), каноники рассматривают возможность для христианина ослабить условия обета крестоносца. Поначалу освобождение от обязательств обета, которое давалось только папой, осуществлялось на весьма жестких условиях. Основанием для поблажек могли послужить болезнь, немощность, скудость средств, а также необходимость защиты своих владений. В подобных тогда еще весьма редких случаях крестоносцу разрешалось нанять вместо себя другого, изменить условия (коммутировать) обета или выкупить его, возместив расходы на обеспечение воина. В понтификат Иннокентия III ситуация изменилась: Святой Престол разрешил свободно выкупать обет и коммутировать его. Примечательно, что, благодаря нововведениям, мирянам стало намного легче не только освобождаться от votum crucis, выкупая его или посылая другого воина вместо себя, но и принимать обязательства крестоносца. Ведь папа призвал проповедников крестового похода разрешать это делать всем желающим, не проверяя их на боеспособность и даже не требуя, как раньше, получения разрешения на участие в походе со стороны супруги или стоящих выше в иерархии лиц (сеньора или аббата). Тем самым Церковь старалась создать для всех верующих равные возможности, считая, что все христиане должны быть причастны крестоносному движению. Иннокентий III полагал, что собранные во время крестовой проповеди средства, как и церковные налоги, помогут финансировать личное участие в крестоносной экспедиции всех желающих. Но на деле приоритеты организующей поход и стремящейся избавиться от непрофессиональных воинов знати противоречили желанию набожных мирян лично участвовать в походе. К середине XIII в. бедных или немощных крестоносцев, которым разрешали принять крест, уже на следующий день принуждали выкупать свои обеты и именно таким образом оказывать крестовому походу преимущественно денежную поддержку.
Подобно тому как с конца XII в. освобождение от обета путем выкупа становится все более частым явлением, коммутация votum crucis — т. е. изменение его условий — также превращается в широко распространенную практику. Как известно, она могла приобретать самые разные формы: при Иннокентии III крестовый поход в Святую Землю мог быть заменен на военную экспедицию против еретиков, но также наоборот, а при Григории IX и Иннокентии IV крестоносцы изменяли условия обета крестового похода в Святую Землю, участвуя в защите Латинской империи или присоединяясь к борьбе папства против Фридриха II и гибеллинов.
Так или иначе в идеале всякий мирянин, желавший стать крестоносцем, должен был принимать votum crucis. Важнейшая его черта заключалась в том, что, как только обет принимался, крестоносец начинал пользоваться различными духовными и мирскими привилегиями, о которых речь пойдет ниже.
Благодаря «обету креста» воин наделялся особым статусом, в соответствии с которым он мог пользоваться различными духовными и материальными привилегиями. Из духовных самой главной была, несомненно, индульгенция. Она могла быть пожалована только папой или кем-то из его посредников — чаще всего епископами. Об индульгенциях всегда говорилось в энциклике — папском документе, объявлявшем крестовый поход. В отличие от других привилегий крестоносца, о которых речь будет позже, индульгенция, видимо, не была автоматическим следствием принятия обета. Знатоками церковного права обсуждался вопрос о том, с какого момента она начинала действовать — сразу после принятия креста или тогда, когда крестовый поход завершен — т. е. исполнено деяние, ради которого обет принесен. Точный ответ важно было знать для того, чтобы решить вопрос о небесном воздаянии для крестоносцев, которые, например, умерли прежде, чем исполнили обе», или даже до того, как приступили к его исполнению. В XIII в., следуя точке зрения Фомы Аквинского, считали, что если индульгенция предоставлялась тем, кто брал крест ради помощи Святой Земле, то для ее действия было достаточно принятия обета; если же индульгенция жаловалась тем, кто сам шел за море, то необходимо было совершить поход, прежде чем она начнет действовать.
