Крестовые походы. Идея и реальность - Лучицкая Светлана Игоревна (онлайн книга без txt) 📗
Знак креста, который воин не имел права снимать, пока не совершит обета, имел практически универсальную — четырехконечную — форму; правда, у воевавших в 1147 г. против вендов рыцарей его заменяло изображение креста на шаре. Чаще всего значки были матерчатыми — из золотой нити, шелка или другой ткани, но могли быть деревянными и медными или железными; в позднее Средневековье кресты носили также вокруг шеи на веревке. Их цвет варьировался. В Третьем крестовом походе военные ополчения разных наций пожелали иметь отличающие их друг от друга знаки: фламандцы — зеленые, англичане — белые, французы — красные. Кресты двух тонов — белые и красные — носили участники военно-религиозной экспедиции 1265–1266 гг. против Манфреда. Все же предпочтительным цветом эмблемы на протяжении долгого времени был красный.
Отличительный знак крестоносца — крест — знаменовал прежде всего религиозные намерения крестоносцев и в таком качестве был понятен всем окружающим. Гвиберт Ножанский рассказывает, что вскоре после Клермонского собора в какой-то из морских портов Франции из далеких стран прибыли желавшие присоединиться к походу в Святую Землю «неизвестно из какого народа люди, говорившие на непонятном языке». Скрестив пальцы, эти люди изображали крест и таким образом «из-за недостатка слов показывали, что они желали отправиться в путь за дело веры» [89] — такой язык жестов был доступен всем.
Всякий, кто желал стать крестоносцем и отправиться в Иерусалим, получал крест как отличительный знак. Во время Второго крестового похода, в ответ на горячую проповедь Бернара Клервоского поднялись крики: «Кресты! Кресты!» — и не успел аббат «скорее рассеять, чем раздать» заранее приготовленную связку крестов, как ему «пришлось разодрать свою одежду на кресты и рассеять их» среди собравшихся. [90]
«Осененные крестом» (crucesignati) — так начиная с конца XII в. называли отправляющихся в Святую Землю. Крест был наглядным символом принесения обета, который связывал крестоносца с провозглашенными Христом в Новом Завете принципами: «Если кто хочет идти за мною, отвергнись себя и возьми крест свой, и следуй за мной» (Мф 16:24) или «кто не несет креста своего и идет за Мною, не может быть моим учеником» (Лк 14:27). Принимавший крест следовал новозаветному призыву: «И всякий, кто оставит домы, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли, ради имени Моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную» (Мф 19:29). В мистическом плане крест означал Христа, Его Страсти, Его Воскресение и в целом христианскую Церковь. Но это был также символ покаяния, посредством которого крестоносец получал отпущение грехов, ставшее возможным благодаря Распятию и Воскресению Христа. Крест рассматривался и как талисман, который защищал от дьявола и земных врагов: носившие его на одежде крестоносцы верили, что этот знак является залогом их победы над врагами Христа. Символика креста была чрезвычайно богатой: он мог быть военной эмблемой или мистическим символом, знаком покаяния или талисманом.
Но главное — получение креста из рук священника было публичным подтверждением статуса крестоносца. Еще на Клермонском соборе Урбан II распорядился, что тот, кто возьмет крест, уже не сможет отказаться от участия в экспедиции, раскаявшись в своих намерениях и страшась расставания с близкими. Принятие креста связывало человека обетом, который он должен был исполнить под страхом апостольского проклятия и церковного отлучения — непременно достичь Иерусалима в рамках общего похода (passagium generate) в Палестину и посетить Гроб Господень. Обет крестоносца (votum crucis) на самом деле был существенно похож на паломнический: как и пилигриму, крестоносцу следовало подтверждать свершение обета, предъявляя вещественные доказательства — он должен был принести пальмовые ветви, собранные в Иерихоне в саду Авраама, а позже, в конце XII в., папа Иннокентий III требовал еще и письма от короля или патриарха Иерусалима или от великого магистра ордена тамплиеров или госпитальеров. Раз приняв votum crucis, необходимо было уже идти до конца. В XIII в. Иннокентий III неслучайно говорил о наследственном характере обета — передаче невыполненного обязательства потомкам крестоносца. В начале XII в. забывшие о своем долге крестоносцы объявлялись вероотступниками, их лишали наследства, им запрещали посещать церкви, открыто выказывали им свое презрение. В 1099 г. дезертировавшим из армии крестоносцев участникам похода папа Пасхалий II обещал снять отлучение только в одном-единственном случае: если они вернутся в Святую Землю и выполнят свои обязательства, поклонившись Гробу Господню. Контролировать ситуацию было совсем нетрудно — списки принявших крест регулярно составлялись и всегда были под рукой в церквах, поскольку благословение и разрешение священника или епископа было совершенно необходимо отправлявшемуся в крестовый поход мирянину или клирику.
Обет отнюдь не принимался спонтанно, будущий крестоносец должен был пройти через несколько стадий: размышление (deliberatio), намерение (proposition) и собственно обет (votum). Главным мотивом принесения обета были покаянные настроения и жажда спасения. Ими руководились как простые миряне, так и высшая знать. Известно, что французский король Людовик VII стал крестоносцем, дабы искупить свой грех: в 1143 г. во время войны с графом Шампани Тибо II он живьем сжег в городе Витри 1300 мирных жителей. Принося обет, монарх надеялся загладить свою вину. Иногда обет произносился под влиянием страха смерти, болезни или каких-то драматичных обстоятельств. Так было в случае с королем Людовиком Святым, правнуком Людовика Святого: тяжело больной, он был при смерти и чудом остался в живых: «И едва он смог разговаривать, как потребовал, чтобы ему принесли крест, что и было исполнено. Когда королеве, его матери, сказали, что к нему вернулась речь, она обрадовалась этому так, как только возможно. А когда она узнала, что он принял крест, о чем он сам ей сказал, то впала в такую глубокую скорбь, как если бы увидела его мертвым». [91]
Решившись стать крестоносцем, мирянин должен был совершить литургический обряд принятия «обета креста» (votum crucis). Этот ритуал не был универсальным и отличался огромным локальным своеобразием — далеко не всегда существовавшие в разных регионах обряды совпадали с тем образцом, который был дан папой. Но что действительно важно: церемония взятия креста была знаком нового юридического статуса мирянина, как бы внешним проявлением принятых им внутренних обязательств. Она придавала торжественность и публичность непостижимому изменению статуса мирянина, который в результате принесения им обета становился крестоносцем.
Литургический обряд принесения обета был тесно связан с ранее существовавшей церемонией отправления в путь паломника. Ведь крест был также знаком паломнического путешествия в Иерусалим — его нашивали на суму и шапку пилигрима. Существовал и обряд благословения паломника, весьма похожий на церемонию принятия креста — до конца XII в. знатоки канонического права практически не отличали обет крестоносца от обета паломника, и только около 1200 г. они начинают упоминать церемонию принятия креста отдельно. Именно тогда в каноническом праве оформляется теория обета крестоносца. Судя по источникам того времени, votum crucis был настоящим ритуалом, исполненным многозначных смыслов и включавшим различные символические слова и жесты, но в разных регионах он исполнялся по-разному.
Принятие обета могло быть частным событием, которое происходило в приходской церкви в присутствии священника. Но эта церемония могла быть и публичной и совершаться при дворе духовных или светских правителей. Центральный ее момент — передача креста воину в знак признания им обета. Ритуал, как правило, сочетался с мессой (иногда специальной литургией Честного Креста), возможно, исповедью крестоносца, необходимой для получения прощения грехов, и чтением псалмов. Важной частью обряда было благословение креста, посоха и сумы — инсигний (внешних отличительных знаков) крестоносца. Обычно эти предметы — крест (signaculum), как и посох и сума (vestimenta), — помещались на алтарь, дабы подчеркнуть святость ритуала, а крестоносец простирался перед ним (тем самым имитируя форму креста); затем священник, окропив крест святой водой, возлагал его между плеч принимающего обет — тот же в этот момент торжественно произносил клятву — и передавал ему посох и суму. Новый крестоносец совершал обход церквей с просьбой молиться о нем, поклонялся реликвиям, и перед самим отправлением в поход просил благословения священника. Примерно так описывается ритуал принятия креста в литургических книгах, начиная с конца XII в.
