Воскресшая из пепла. Россия. Век XVII - Золотарев Владимир Антонович (полная версия книги .txt) 📗
Наступление маньчжуров на Албазин началось в июне 1685 г. Основные их силы, совершив «спешный ночной переход», 12 июня 1685 г. окружили город. Маньчжурский военачальник Лантань предложил русским сдаться, на что получил отказ.
В то же время монгольские феодалы во главе с Очирой Саин-ханом вторглись в Забайкалье и 11 июня осадили Селенгинск, а затем и Удинск. Одновременность наступления монголов и маньчжуров свидетельствовала о согласованности их действий. Правда, монгольские отряды ограничились лишь осадой Селенгинска и Удинска. Их удержало от штурма только то, что у монголов не было огнестрельного оружия и умения брать крепости. Поэтому воевода Селенгинска И. Поршенников доносил в Енисейск: «От мунгальские силы… большого страху не имеем, страшит нас сбогдойская сила, потому что нас в Селенгинску конечное малолюдство, порохом и оружием скудно».
Обстановка под Албазином складывалась значительно сложнее. Готовясь к отражению штурма неприятеля, защитники крепости во главе с воеводой А.Л. Толбузиным попытались усилить укрепления, поставив на валу вторую внутреннюю стену, но завершить работы не удалось. Противник, получив отказ на свой ультиматум о сдаче, подверг крепость интенсивной артиллерийской бомбардировке. Уже первая атака показала, что Албазин укреплен слишком слабо. За день бомбардировки маньчжурам удалось разбить во многих местах крепостные укрепления. Их 20-фунтовые ядра, по словам защитников крепости, «сквозь острог проходили». Но албазинские служилые люди, крестьяне и промышленники самоотверженно отбивали приступ врага. Многие погибли на рушившихся стенах. Только за один день штурма крепости ее защитники потеряли убитыми более 100 человек, но и враг — до 150 солдат. Возможности обороны Албазина уже к концу первого дня штурма были исчерпаны: кончились порох и свинец. К тому же маньчжуры обложили стены города грудами хвороста и дров и подожгли их. В этой обстановке Толбузин вынужден был вступить в переговоры об условиях сдачи. Маньчжуры позволили русскому гарнизону покинуть крепость и уйти в Нерчинск. «Лантань стремился ускорить захват Албазина до возможного подхода русских подкреплений, потому и отпустил уцелевших защитников крепости» [55].
Падение Албазина вызвало ликование маньчжурского двора. Оценивая заслуги своих войск и их воеводы Лантаня, богдыхан Канси цветисто написал на донесении об овладении Албазином: «Эту победу еще мало считать заслугой первой степени. Ее следует назвать первой среди военных заслуг первой степени» [56].
Захваченный в результате внезапного нападения Албазин был полностью разрушен — городские постройки сожжены, а укрепления срыты до основания. После овладения Албазином маньчжурские войска вышли к устью Аргуни, но наступать на Нерчинск, как было предусмотрено планом, не решились, так как расчеты на помощь северомонгольских феодалов и тунгусского населения не оправдались. Тем временем маньчжурские военачальники получили приказ отступить в свои пределы и быть в Китае тотчас, потому что «никанские люди (коренное китайское население) на китайского (маньчжурского) царя идут войной». Уход маньчжурских войск менял обстановку, и нерчинский воевода принял решение снова занять Албазин, чтобы «не потерять… Даурской земли и побежной из Нерчинска славы не учинить».
В августе 1685 г. А.Л. Толбузин вместе с казаками и крестьянами вернулся в Албазин. Он организовал сбор урожая, провел большую работу по восстановлению крепости. Толбузину было приказано поставить новый острог на Амуре «ниже старого Албазинского… чтобы неприятелю было не в уступку». Сюда был послан отряд служилых людей и казаков численностью 669 человек под командованием А.И. Бейтона при пяти пушках и трех пищалях. К началу второй осады «новый город Албазин достроен весь, только башни не покрыты, колодезь выкопан, хлеба крестьяне посеяли больше 500 десятин». Крепость была обеспечена боеприпасами и продовольствием.
8 июля 1686 г. началась вторая осада Албазина. Она длилась более 10 месяцев — с 8 июля 1686 г. по 13 мая 1687 г. На этот раз для взятия Албазина маньчжурами было сосредоточено около 6500 человек при 56 пушках против 826 его защитников с 12 пушками. Но теперь маньчжурским военачальникам не удалось застигнуть врасплох гарнизон Албазина. Хорошо поставленная разведка албазинцев вовремя обнаружила приближение противника, и когда он подошел к городу, гарнизон был в полной боевой готовности, а окрестное население укрылось за крепостными укреплениями.
Маньчжуры подошли к Албазину сушей по правому берегу Амура и «водяным путем» на 150 бусах, имея приказ императора Канси после его взятия наступать на Нерчинск.
Подойдя к Албазину, маньчжурский главнокомандующий Лантань снова потребовал от воеводы Толбузина сдаться без боя. Ответом защитников была внезапная вылазка, вызвавшая замешательство в маньчжурских войсках.
Гарнизон Албазина во главе со своим воеводой решил обороняться до конца и принес клятву: «Всем умереть, а из крепости без приказа не уходить».
Первый штурм крепости маньчжуры начали с двух направлений — с приречной и с северной стороны. 13 июля они открыли огонь из всех своих пушек и одновременно подступили к самой крепости, но ее защитники контратаковали штурмующих. Последующие попытки маньчжурского войска овладеть Албазином были отражены его защитниками. Разрушить укрепления из пушек также не удалось. Пять дней длился штурм и закончился для маньчжурских войск полной неудачей.
13 августа, спустя месяц после начала осады, маньчжурский главнокомандующий вынужден был признать, что «русские, хотя и оказались в тяжелом положении, продолжают стоять насмерть». План императора Канси снова взять Албазин с ходу, а затем наступать на Нерчинск провалился.
Как и при первой осаде, душой обороны Албазина был А.Л. Толбузин. Получив тяжелое ранение во время одной из вылазок гарнизона, он через четверо суток умер. Командование обороной крепости принял А. Бейтон. С именем этого смелого и решительного человека связана оборона Албазина после гибели Толбузина.
Потерпев неудачу в открытом штурме, маньчжуры расположились вокруг города укрепленным лагерем и приступили к осаде. Албазин был блокирован со всех сторон. Но осажденные делали все для того, чтобы противник не чувствовал себя в безопасности. В июле — августе защитники крепости совершили пять вылазок, во время которых частично разрушили осадные укрепления маньчжуров.
В этих боях обе стороны несли большие потери. Увеличив к октябрю 1686 г. свою армию до 10 тыс. человек, маньчжуры предприняли еще один штурм, но и на этот раз не достигли своей цели. Албазин продолжал упорно обороняться, хотя значительная часть его гарнизона в течение октября и ноября 1686 г. погибла. Большие потери нес и неприятель. По некоторым данным, в ходе осады маньчжуры потеряли более 2,5 тыс. человек. Это во многом объясняется отсталостью вооружения их войска. Большая часть маньчжурских солдат шла на штурм с луками и копьями. Огнестрельного оружия у них было крайне мало. Кроме того, маньчжурское войско оказалось не обеспеченным достаточными запасами провианта и зимой 1686/87 г. жестоко пострадало от голода. Однако главными причинами неудач маньчжуров были, безусловно, героизм и воинское мастерство защитников Албазина, которые, несмотря на все тяготы осады, «положили меж собою: покамест будет хлебных запасов, в городе сидеть в осаде», а когда запасы кончатся, прорываться к Нерчинску.
Героическая оборона Албазина в 1685–1687 гг. сорвала замыслы маньчжурских правителей прорваться в Забайкалье и отбросить русских на реку Лена.
Император Канси вынужден был искать дипломатические контакты с Россией. Через голландского посла цинское правительство уведомило Москву о своем желании пойти на мирные переговоры. 31 октября 1686 г. в Пекин прибыли русские гонцы Н. Венюков и И. Фаворов. После непродолжительных переговоров было достигнуто соглашение, согласно которому маньчжуры обязывались снять осаду и дожидаться прибытия официального русского посольства. Однако несмотря на обещания императора Канси отступить от Албазина, маньчжурские войска оставались на месте и лишь 13 мая 1687 г. отошли на четыре версты, несколько смягчив блокаду крепости. Только 19 августа они были отведены в свой городок в устье реки Зея.
