Тайная война Разведупра - Болтунов Михаил Ефимович (библиотека книг .txt, .fb2) 📗
Первая учительница Дмитрия — Ирина Семеновна Козырева. Это она сумела заложить в души своих учеников чувство долга, патриотизма, любви к Родине, уважения к старшим, верности в дружбе.
Она дожила до того радостного дня, когда увидела Дмитрия в генеральских погонах.
Надо признаться, что успевал он в школе не всегда на «хорошо» и «отлично». Нередко приходилось пропускать занятия, помогать родителям по дому. Мама часто болела, старшие братья уже учились в фабрично-заводском училище, или ФЗУ, как их тогда называли, а младшие оставались под присмотром Дмитрия.
Спасало то, что он любил читать, особенно о летчиках. И еще у него было две страсти — лес и спорт.
Уважение к лесу ему привил отец — партизан, лесник. Он учил его слушать лес, бесшумно передвигаться в чащобе, ориентироваться, читать следы. Позже, когда Дмитрий стал спецназовцем, отцовские уроки очень пригодились.
Что же касается спорта, тут надо сказать спасибо его закадычному дружку Мишке Гуку. Они были односельчанами, вместе ходили в школу, вместе проводили свободное время. Их отцы воевали в одном партизанском отряде и даже в одном разведвзводе. Отец Мишки Гука — командиром взвода, а отец Димы — разведчиком в этом взводе. Правда, отцы не ладили. Более того, когда Михаил Герасимов в честь какого-либо праздника «принимал на грудь», он всегда рвался набить морду Гуку.
И, судя по всему, было за что. Ибо партизанский разведчик Михаил Герасимов выжил чудом.
А случилось следующее. Партизанам была поставлена задача: мост через реку Гута взорвать, таким образом перерезав немцам путь к отступлению.
Разведчиков посылают к мосту, выяснить систему охраны, подходы. Они успешно справляются со своей задачей и возвращаются в партизанский отряд.
По дороге из родной деревни Ворошилы, которая идет в направлении Минска, вдали они видят фашистского офицера верхом на лошади. Немец, обер-лейтенант, — рыбка немелкая. Гук. как командир разведвзвода, принимает решение: захватить фашиста в плен. Тем более что ни впереди, ни сзади никого нет, офицер — один.
Гук посылает Герасимова, под видом местного жителя, выйти на дорогу и, заговорив с немцем, отвлечь его внимание. Тем временем они нападут и свяжут фашиста.
Взводный забирает у Михаила автомат.
Герасимов выходит на дорогу и, приблизившись к немцу, пытается вышибить его из седла. Но неудачно. Фашист выхватывает пистолет: «Руки вверх!»
В это время Михаил слышит треск валежника в лесу. «Неужели бросили, сбежали?» — похолодело внутри у Герасимова.
Однако, еще надеясь на подмогу, под прицелом пистолета Михаил идет по дороге. Офицер едет за ним. Он сворачивает к лесу, немец — следом. Спускается к реке, фашист не отстает.
Герасимов прикидывает: до отряда километров двадцать. Что ж, если убьет, то, как в анекдоте, хоть упаду головою к своим.
А тем временем на заболоченном берегу реки лошадь, на которой едет немец, начинает проваливаться. Обер-лейтенант поворачивает обратно, так и не выстрелив в спину партизану. Почему? Это до сих пор осталось загадкой. Возможно, он слышал треск валежника в лесу и боялся ответного огня партизан.
Что же касается Гука, то он действительно сбежал с несколькими разведчиками, бросив Герасимова. Оказывается, отдав приказ Михаилу выйти на дорогу и отвлечь немца, он наконец решил оглядеться. Приказал одному из партизан залезть на дерево, и тот увидел на дороге, метрах в двухстах, роту немецких солдат.
Решили бежать. Хотя вполне могли бы и Герасимова освободить и успеть уйти от немцев. Однако решили не рисковать.
С тех пор отец своего комвзвода Гука на дух не переносил, а они, поди ж ты, с Михаилом сдружились.
Гук-младший был генератором всех идей. Задумали сделать штангу. А откуда штанга в деревне в ту пору? Не беда! Нашли лом, сняли со старого трактора направляющие катки, вот и штанга готова.
Решили заняться метанием молота. Мишка предложил к гире привязать трос. Привязали. Расчертили круг и вперед, к рекордам!
В лесу выкопали яму для прыжков в высоту, натаскали опилок, смастерили стойку, планку выстругали. Мишка откуда-то принес учебное пособие. Читали, разбирались, тренировались.
«Дима, мы с тобой должны быть физически развитыми», — не уставал повторять Гук-младший.
«Эх, Мишка, Мишка, где ты сейчас?» — спрашивал себя Дмитрий глядя, как за окном поезда пробегают поля, леса, полустанки. Мишкин старший брат сказал, что он уехал куда-то в Донбасс. «Может, как и я, шахтером будет».
Уроки друга помогли Дмитрию, когда он стал посещать аэроклуб города Витебска. А до Витебска был не ближний свет. Сначала он добирался 5 километров до поселка Богушевск, оттуда на пригородном поезде до Витебска. После занятий в аэроклубе — в обратный путь. Домой, в родную деревню приходил далеко заполночь. Так было зимой. А летом на все каникулы уезжал в Витебск к дяде и целыми днями пропадал на аэродроме аэроклуба. И там, оказывается, нужна была хорошая физическая подготовка. К окончанию школы Дмитрий имел уже 47 парашютных прыжков и поднимал в воздух спортивный самолет Як-18. Словом, для любого военного авиационного училища он был находкой.
— Однако эту находку одним пинком вышибли из училища, — пожаловался он в разговоре с братом.
— А ты чего хотел? — спросил брат. — Держи себя в руках. Ладно, в шахте научат жизни.
По приезде в Караганду старший брат Михаил отвел младшего в отдел кадров шахты № 12.
«Будешь мотористом, — сказал кадровик, заполняя карточку учета, — потом вагонщиком. Месяца через два, если постараешься, станешь проходчиком. Вперед, сынок!»
…Лязгнула закрывающаяся дверь, шахтерская клеть заскрипела и медленно двинулась вниз, в забой. За сеткой клети мелькали какие-то огни, темные тоннели, мокрые стены. Клеть опускалась и опускалась и. наконец, замерла на нужном горизонте.
Дмитрий шагнул в забой — было темно и тревожно. Он вскинул голову. Луч фонаря уперся во что-то черное, низкое, давящее.
— Не дрефь! — шепнул на ухо кто-то невидимый из темноты.
— А я и не дрейфлю.
— Ты слышал шахтерский вальс?
— Шахтерский? — переспросил Дмитрий. — Не слышал. Я вальс пилотов знаю.
— Хе, пилотов, — не то усмехнулся, не то обиделся голос из темноты, — запоминай.
И Дмитрий Герасимов запомнил с первого раза и на всю жизнь эти прекрасные слова:
«Н-да, — подумал Герасимов, — казалось, и солнце, и высокое небо у него в руках. А судьба не только опустила его на землю, но и упрятала под землю. Что бы это значило?»
Шахта научила его терпению. Тут шахтерская профессия сродни спецназовскому ремеслу. Она учит переносить длительные физические и психологические нагрузки. Помогал и бокс. За год тренировок в спортивной секции Дмитрий выполнил норматив 1-го разряда.
Словом, когда пришла повестка из военкомата, к армии он был готов. Хотелось, конечно, попасть служить в любимую авиацию, только кто же спрашивал его желания. Солдат службу не выбирает. И стал Дмитрий Герасимов рядовым 127-го гвардейского учебного танкового полка 80-й учебной мотострелковой дивизии Туркестанского военного округа. Часть размещалась в Самарканде.
Солдатская служба не мёд — учеба, наряды, караулы, вождение техники, ее обслуживание. Как говорится, от подъема до отбоя в делах и заботах.
В редкие дни увольнений торопился в город. Самарканд — город-красавец, город-музей. Ему, белорусскому пареньку, выросшему среди лесов и болот, все здесь было внове. Узбеки — народ гостеприимный, любили поговорить, свое армейское, а то и фронтовое прошлое вспомнить. Угощали пловом, шашлыком, виноградом.
