Нацизм. От триумфа до эшафота - Бачо Янош (читаем полную версию книг бесплатно .TXT) 📗
Немецкое официальное сообщение гласило:
«Член нашей партии Гесс, которому из-за продолжающейся годы прогрессирующей болезни фюрер самым строгим образом запретил летать, в последнее время попытался — несмотря на имеющееся запрещение — снова овладеть самолетом. 10 мая он вылетел из Аугсбурга, но из этого полета до сегодняшнего дня не вернулся. Сумбур оставленного письма указывает на душевный надлом, и нужно опасаться того, что Гесс становится жертвой своих безумных замыслов. Фюрер немедленно распорядился арестовать адъютантов Гесса, знавших об этих полетах, поскольку они знали о запрете фюрера, но, несмотря на это, не доложили и даже не воспрепятствовали полету. При таких обстоятельствах национал-социалистское движение должно, к сожалению, считаться с тем, что член нашей партии Рудольф Гесс упал где-нибудь вместе с машиной, то есть произошло несчастье». Осторожное и с оговорками изложенное сообщение показывает, что нацистские руководители оставляют двери открытыми для любой случайности.
Известный авиапромышленник Вилли Мессершмитт так рассказывал впоследствии историю этих дней: «Поздно вечером я получил первое известие об этом деле. Я как раз ужинал в инсбрукском ресторане. Через два часа Геринг в волнении вызвал меня к телефону и пожелал, чтобы я немедленно летел к нему в Мюнхен на переговоры. На другой день утром мы встретились в салон-вагоне специального поезда, стоявшего на главном вокзале Мюнхена. Как только я вошел, он ткнул меня в живот маршальским жезлом и заорал вне себя: «Вы очень хорошо знали этого мерзавца, этого Гесса! Если бы это шло через вас, любой мог бы улететь отсюда на самолете «Мессершмитт»».
«Но Гесс все-таки не был «любым»», — возразил я. Геринг постепенно остыл и теперь уже более спокойным тоном продолжал: «Все же нужно было лучше присматривать за делом, прежде чем предоставлять в распоряжение такого человека самолет!» Я ответил так: «Если бы вы пришли на мой завод и попросили у меня самолет для испытания, мне, может быть, сначала следовало бы обратиться к фюреру и спросить, могу, ли я вам его дать?» На это Геринг снова вспыхнул и ответил: «Это большая разница! Я — министр авиации!» — «Да, — ответил я, — а Гесс — заместитель фюрера». — «А вы все же должны были заметить, что этот человек сумасшедший!» — добавил далее Геринг, но я и это не оставил без ответа. «Как же я мог думать, — сухо сказал я, — что в третьей империи сумасшедший может занимать такой высокий пост?!» Геринг понял мои слова и громко засмеялся: «Вы неисправимый человек, Мессершмитт! Поезжайте-ка домой и стройте дальше свои самолеты!»
Нацистам был очень нужен известный конструктор, и поэтому в связи с делом Гесса с ним не произошло несчастья. А двух адъютантов Гесса арестовывают и до конца войны держат в концентрационных лагерях.
Гесс ведет игру
За небольшой срок пребывания Гесса в Англии ему предоставляют многочисленные случаи обменяться мнениями с членами английского правительства и руководящими чиновниками министерства иностранных дел. В соответствии с его желанием сразу по прибытии он может говорить с лордом Гамильтоном. А через два дня, 13 мая, его посещает один из секретарей министерства иностранных дел Киркпатрик в сопровождении стенографиста. В ходе этой беседы Гесс заявляет, что за начало войны ответственна исключительно Англия, но, говорит он, Германия должна выиграть войну, бомбардировка Англии с воздуха была еще только началом начал, и она велась до сих пор с очень большой сдержанностью. «Кстати, — добавляет Гесс, — прожорливые американцы уже обратили внимание на Британскую империю. Канаду, например, Соединенные Штаты присоединят определенно».
После такого «дипломатического» вступления Гесс переходит к политической сути своей миссии: «Англия должна предоставить Германии свободу рук в Европе. А Германия обеспечит полную свободу рук Англии внутри Британской империи с единственным условием, чтобы Англия возвратила Германии ее прежние колонии, источники сырья, в которых, безусловно, нуждается Германия».
В этом месте беседы Киркпатрик хотел выведать планы Германии в связи с Советским Союзом, поэтому он спрашивает Гесса, относит ли тот Советский Союз к Европе или к Азии. «К Азии», — звучит ответ. Следовательно, Гесс пока уходит от западни. Но Киркпатрик не дает ему дешево отделаться и ставит новую западню. «На основании внесенных вами условий Германия не была бы в таком положении, чтобы напасть на Советский Союз, поскольку у Германии были бы свободные руки лишь в Европе», — говорит Киркпатрик. Однако Гесс сразу понимает, куда метит его партнер по переговорам, и отвечает: «Германия имеет определенные требования к Советскому Союзу, которые нужно удовлетворить или путем переговоров, или путем войны. Однако имеющие сейчас место слухи о том, что Гитлер на пороге нападения на СССР, лишены всяких оснований».
Для Киркпатрика этого более чем достаточно. То, что он хотел узнать, он узнал: в планах Гитлера фигурирует нападение на СССР, хотя и не сейчас. Не беда! Важна суть, а она будет успокоительной для правительства. Чему быть, того не миновать. А к пикантной стороне дела относится тот факт, что разговор, упомянутый выше, происходит почти за шесть недель до нападения на Советский Союз, запланированный срок которого лучше Рудольфа Гесса знала только, быть может, английская секретная служба…
«Когда в конце беседы мы вышли из комнаты, — пишет в своих воспоминаниях Киркпатрик, — Гесс пустил в ход свой последний козырь. «Я забыл, — говорит он, — сообщить: все мои предложения связаны с тем условием, чтобы с Германией вело переговоры не нынешнее английское правительство, потому что Черчилль и его сотрудники — это не те люди, с которыми мог бы вести переговоры фюрер!» 14 мая Гессу снова представился случай говорить с представителем английского министерства иностранных дел. На этот раз он выступает с новыми вопросами, но и они имеют к мнимой миссии мира не большее отношение, чем прежние. «Вы даже не можете себе представить, какое гигантское количество подводных лодок мы строим, — говорил он. — Вскоре мы установим такую сильную блокаду Англии, что она должна будет капитулировать. Было бы бессмыслицей, если бы вы рассчитывали в случае капитуляции Англии продолжать дальше войну с территории мировой империи. В этом случае, правда, Гитлер намеревается продолжать блокаду Британских островов и после капитуляции Англии, то есть вы должны считаться с планомерным вымиранием населения метрополии».
Британскому правительству уже наскучили угрожающие выступления Гесса, тем не менее оно хотело организовать с ним новую встречу, если все-таки у него есть что сказать серьезного. Однако и на этот раз Гесс выдал свою даже большую, чем раньше, неосведомленность в мировой экономике и политике. «Германия считается и со вступлением в войну Америки, но она не испугается и этого, — говорит он. — Мы точно знаем количественные и качественные данные американской авиационной промышленности. Но мы не боимся и этого. Германия может производить больше, чем Англия и США вместе!»
Наконец, дополняя все предыдущее, он заканчивает свою речь следующим заявлением: «Я потому решился на этот полет, чтобы предоставить возможность для ведения переговоров. Если вы упустите этот шанс, это будет красноречивым доказательством, что вы не желаете примирения между Англией и Германией. Следовательно, Гитлер почувствует себя вправе — более того, это будет его прямая обязанность — полностью уничтожить Англию и после войны держать ее в постоянной кабале».
Члены британского кабинета просто немеют от слов Гесса. И так говорит посланец мира? Нет, это действительно неслыханно. Правительство в конце концов приходит к решению, перед тем как окончательно решить вопрос, сделать еще одну последнюю попытку и послать к Рудольфу Гессу одного из ведущих членов внутреннего кабинета, лорд-канцлера сэра Джона Саймона.
До третьей и вместе с тем последней встречи представителя британского правительства и Рудольфа Гесса очередь доходит 10 июня 1941 г. Лорд-канцлера сэра Саймона сопровождают два руководящих работника министерства иностранных дел, Киркпатрик, переводчик и стенографист. Когда они входят в комнату, лорд Саймон называет себя, однако в протоколе о переговорах министр из политических соображений фигурирует под вымышленным именем д-ра Гэтри. Затем этот бесподобный документ с грифом «совершенно секретно» попадает в секретный архив британского министерства иностранных дел и в первый и в последний раз появляется на свет только на Нюрнбергском процессе. Вот несколько наиболее интересных отрывков из этих переговоров:
