Неизвестные страницы истории российского флота - Виленов Влад (лучшие книги онлайн .TXT) 📗
В своих воспоминаниях морской министр адмирал И.К. Григорович писал: «…Все должны идти под суд. Но т. к. под суд должен идти и командующий флотом, то я просил государя отложить оный до окончания войны, а теперь отрешить от командования судном командира корабля и не давать назначений тем офицерам, которые причастны к открывшимся беспорядкам на корабле…»
Однако мемуары писались гораздо позднее, когда Колчак был уже давно мертв. Адмирал Григорович был весьма неглупым человеком, а потому, думается, истинные причины заботы сильных мира сего о Колчаке после гибели линкора так и не раскрыл. Но у нас есть его телеграммы командующему Черноморского флота.
Телеграмма И.К. Григоровича А.В. Колчаку № 12571 от 8 октября 1916 года: «С чувством глубокой скорби узнал вчера по приезде из Ставки о гибели корабля с большей частью его личного состава. Слова государя на Вашу телеграмму да поддержат Вас в этой тяжелой потере. Приму меры к скорейшему изготовлению третьего корабля. Да хранит Вас Господь. Григорович».
Из письма И.К. Григоровича А.В. Колчаку от 7 ноября 1916 года: «Дорогой Александр Васильевич. Вчера у меня был капитан I ранга Бубнов, из слов которого я узнал, что Вы близко принимаете к сердцу гибель корабля „Императрица Мария“, что Вы считаете себя виновником в гибели корабля. Должен искренне и прямо Вам сказать, что никогда и ни у кого не было и мысли считать Вас ответственным за эту катастрофу. Не дело командующего флотом входить в детали службы отдельного корабля, у командующего флотом гораздо более ответственное дело, служба на корабле, его порядок — это дело командира… Еще раз, дорогой Александр Васильевич, будьте бодры, Вас высоко ценит флаг. Вас любит государь и Вас знает вся Россия, и неудачи бывают всегда и со всеми, не следует принимать их близко к сердцу. С восторгом читал Ваши приказы — в них столько служебной правды и понимания службы. Крепко, дружески жму Вашу руку. Душевно Вас любящий И. Григорович».
В переписке должностных лиц относительно гибели «Императрицы Марии» поражает одно — все выше всякой меры жалеют «бедного» Колчака и выказывают ему свое глубокое сочувствие. Это удивительно! Какова бы ни была причина гибели новейшего дредноута, но в любом случае это прямая вина командующего флотом, который должен нести за это персональную ответственность! К тому же «Мария» была еще и флагманским кораблем Колчака, на котором находились и он, и его походный штаб!
Здесь уместно вспомнить кадровые выводы после гибели в октябре 1955 года в Севастопольской бухте линейного корабля «Новороссийск» и шести сотен моряков. Тогда были сняты со своих должностей: главнокомандующий ВМФ, командующий Черноморским флотом, член Военного совета — начальник Политуправления флота, а командир эскадры, командир корабля и старший помощник командира изгнаны с флота. Таким образом, предельно строго наказана была вся вертикаль прямых начальников, ответственных за состояние дел на корабле. И это, заметим, было сделано в мирное время, когда действуют куда более щадящие законы к виновникам катастроф, чем в военное. Конечно, можно говорить о некоем «тоталитаризме» советского режима, но это не более чем демагогия. Произошла страшная катастрофа, в результате которой погибли сотни людей, дорогостоящая военная техника, и за это должны по всей строгости закона отвечать конкретные должностные лица, и прежде всего командующий флотом.
Можно представить, с каким бы треском сняли с должности предшественника Колчака на посту командующего Черноморским флотом адмирала Эбергарда, случись данная трагедия в бытность командования им флотом. Формально Эбергарда сняли с должности в 1916 году за то, что он не смог «поймать» германский линейный крейсер «Гебен», которого, кстати, Колчак также не «поймал».
А чего стоит скандальное снятие с должности в 1911 году командующего Черноморским флотом, заслуженного и всеми уважаемого вице-адмирала Бострема лишь за то, что линкоры «Пантелеймон» и «Евстафий», маневрируя вблизи отмели, коснулись днищем камней. При этом ни один человек не погиб, а оба корабля получили столь незначительные повреждения, что их устранили всего за сутки. И за это-то самое заурядное событие Бострем был с треском снят с должности! Разве можно сравнить этот «инцидент» со взрывом «Императрицы Марии» и сотнями погибших на ней людей? Однако все дело в том, что Эбергард и Бострем были обычными адмиралами, а Колчак «необычным».
До сих пор история назначения Колчака на пост командующего Черноморским флотом в обход многих, куда более заслуженных адмиралов покрыта мраком тайны. Предвзятое отношение к адмиралу Эбергарду, который вполне уверенно командовал вверенным ему флотом и не имел никаких поражений, высших сфер империи и его, практически ничем не обоснованная отставка очень похожи на то, что старого адмирала преднамеренно убрали с пути, освобождая место для молодого выдвиженца — Колчака. Минуя целый ряд должностей, его сразу же после командования Минной дивизией переводят на Черноморский флот. Впрочем, еще более таинственна история назначения американцами и англичанами Колчака на должность Верховного правителя России. Здесь Колчак тоже зашкален. Если Корнилов, Деникин, Юденич и Миллер сами создавали свои армии и потом ими руководили, то Колчак прибыл уже на все готовое. Кто же мог назначить России ее Верховного правителя? Вероятно, те, кто имел для этого и небывало огромную власть, и столь же огромные деньги… Кто мог убрать одного командующего флотом, чтобы на его место поставить другого, не имевшего на это никаких прав? Вероятно, те же…
Заметим, что одновременно с назначением на должность командующего Колчак получил и чин вице-адмирала, случай для царской России беспрецедентный. Чин полного адмирала Колчак получит, уже будучи Верховным правителем. Заметим, что, кроме него, никто из руководителей белого движения новых чинов во время Гражданской войны не получал. Ведь не было такого должностного лица, которое эти чины могло давать. С чьего же указания надел на себя Колчак погоны с тремя орлами? Объяснение, что адмиральский чин присвоили Колчаку его же омские министры, — это не объяснение. Распоряжение о новом чине, судя по всему, пришло откуда-то свыше, из тех же таинственных международных сфер, которые и выдвинули его в правители.
Любопытно, что на момент назначения Колчака командующим Черноморским флотом никаких особых флотоводческих подвигов за Колчаком не числилось! Да, Колчак был грамотным и достаточно талантливым моряком, но таких, как он, в российском флоте были десятки. Обычно историки приводят как пример флотоводческого таланта Колчака его командование корабельной ударной группой в составе трех эсминцев во время набега на германский конвой в Норчепингской бухте 13 июня 1916 года.
Норчепингская набеговая операция считается вершиной тактического искусства Колчака. Остановимся на ней поподробнее. Увы, при ближайшем рассмотрении этой операции Колчака выясняется, что в ходе ее он действовал на редкость бездарно и безынициативно, упустив стопроцентный шанс уничтожить большой конвой противника. А превозносимое ревнителями адмирала Колчака уничтожение якобы германского вспомогательного крейсера «Германн» на самом деле явилось утоплением старого парохода-угольщика (постройки 1901 года, водоизмещением 2000 тонн, вооруженного 4 пушками, со скоростью 9 (!) узлов). «Германн» был обычным одноразовым судном-ловушкой (трюмы его были набиты пустыми бочками), предназначенным для отвлечения противника от конвоя, а вовсе не крейсером! Свою задачу старый угольщик, который никакой ценности абсолютно не представлял, полностью выполнил. Пока Колчак с тремя новейшими эсминцами-«новиками» в течение часа палил по совершенно не нужному пароходу, весь конвой беспрепятственно скрылся в шведских шхерах. Не слишком украшает Колчака и отказ от спасения погибавших в волнах моряков «Германна».
Вот мнение об истинной роли Колчака в Норчепингской операции известного историка отечественного флота, кандидата исторических наук Д.Ю. Козлова: «Существует точка зрения, согласно которой, отказ начальника минной дивизии от спасения всех моряков „Германна“ был связан с особенностями психотипа А.В. Колчака. Сослуживцы Александра Васильевича не раз обращали внимание на „совершенно неприличное состояние нервов“ (А.А. Сакович), „бешеную вспыльчивость“ (В.К. Пилкин), „болезненную издерганность“, „взвинченность“, „резкость, а подчас и грубость“ (С.Н. Сомов) будущего Верховного правителя, а также на его „жестокое обращение с командой“ в бытность младшим офицером. Причем особая склонность А.В. Колчака к рукоприкладству выглядела аномальной даже в „доцусимском“ флоте, где мордобой по отношению к нижним чинам не являлся чем-то из ряда вон выходящим. „С годами, продвигаясь по службе, Колчаку пришлось занимать посты, где уже не приходилось „брататься“, но репутация жестокости прилипла в Колчаку… Из песни слова не выкинешь, и Колчак не поднял после потопления неприятеля плававших и цеплявшихся за его миноносец немцев. „Crime de guerre?“ (Военное преступление? — франц.) Правда, была опасность от подводных лодок, и надо было скорей уходить“», — писал впоследствии контр-адмирал В.К. Пилкин.
