Всеобщая история географических открытий. Книга 2. Мореплаватели XVIII века - Верн Жюль Габриэль

Итак, Адмиралтейство купило два корабля, построенные в Уитби на той же верфи, где когда-то был построен «Эндевор». Больший из них, водоизмещением в 462 тонны, получил название «Резольюшен» («Решимость»), Второй, водоизмещением в 336 тонн, назвали «Адвенчер» («Приключение»). Их оснащение производилось в Дептфорде [94]и в Вулвиче. Кука назначили командиром «Резольюшен», а капитан Тобайас Фюрно, плававший вторым помощником у Уоллиса, получил назначение командиром «Адвенчер». Второй и третий помощники, а также некоторые из низших командиров и матросов участвовали в экспедиции на «Эндевор».

Легко можно понять, что оснащению было уделено максимальное внимание. Лорд Сандвич и капитан Паллисер лично следили за ним на различных этапах.

На каждый корабль погрузили всякого рода запасы на два с половиной года, Кука снабдили необычными предметами питания, потребованными им в качестве противоцинготных средств. К ним относились солод, маринованная и кислая капуста, бульонные таблетки, ревень, горчица, а также морковное варенье и сгущенное пивное сусло, действие которого было поручено проверить, по совету барона Шторха и Пелама, начальника продовольственного отдела Адмиралтейства.

На каждый корабль погрузили в разобранном виде небольшой баркас водоизмещением в двадцать тонн, предназначенный для того, чтобы команда в случае гибели корабля могла добраться на нем до населенных мест. В экспедиции приняли уча-

стие художник пейзажист Уильям Ходжес, два естествоиспытателя, Иоганн Рейнгольд Форстер и его сын Георг, [95]и два астронома, Уолс и Бейли, с самыми совершенными наблюдательными приборами.

Одним словом, было предусмотрено все для того, чтобы экспедиция дала наилучшие результаты. И действительно, ей удалось собрать огромное количество новых материалов, которых внесли большой вклад в развитие естественных и физических наук, в этнографию, географию и науку о мореплавании.

«В Плимуте я получил, – сообщает Кук, – инструкции, датированные 25-м июня. Мне предписывалось возможно скорее достигнуть острова Мадейры, погрузить там вино и направиться через мыс Доброй Надежды, где я должен был дать отдых команде и снабдиться провизией и всем необходимым; затем двигаться на юг и попытаться отыскать Землю Буве (или иначе Землю Обрезания), якобы открытую французским мореплавателем Буве на 54-й южной параллели и примерно на 11°20' долготы к востоку от Гринвичского меридиана; в случае, если эта земля будет обнаружена, убедиться, является ли она частью материка или представляет собой остров; в первом случае не пренебречь ни малейшей возможностью для того, чтобы пройти вдоль него наибольшее расстояние; произвести там всякого рода исследования и наблюдения, могущие принести некоторую пользу мореплаванию и торговле и способствовать прогрессу естественных наук.

Мне рекомендовалось также собрать сведения о склонностях, темпераменте, характере и количестве жителей, если таковые имеются, и употребить все не противоречащие чести средства к тому, чтобы завязать с ними отношения, исполненные согласия и дружбы.

Инструкции предлагали мне затем попытаться открыть новые земли к востоку или к западу от этой земли, в зависимости от того, где я окажусь, и подойти возможно ближе к Южному полюсу, двигаясь к нему до тех пор, пока позволит состояние кораблей, здоровье команды и запасы продовольствия; всегда заботиться о сохранении достаточного количества съестных припасов, чтобы быть в состоянии достигнуть какого-нибудь известного порта, где можно, было бы пополнить их запасы для возвращения в Англию.

Кроме того, мне предписывалось, если не удастся обнаружить Землю Буве, идти к югу до тех пор, пока останется хоть малейшая надежда найти материк; затем направиться к востоку и открыть острова, которые могли бы быть расположены в этой части южного полушария; держаться все время высоких широт, на возможно более близком расстоянии от полюса, пока я не обогну весь земной шар; затем направиться к мысу Доброй Надежды, а оттуда в Спитхед».

13 июля Кук вышел из Плимутского канала и 29-го того же месяца прибыл в Фуншал на острове Мадейра. Там он погрузил свежую провизию и направился в дальнейший путь к югу. Вскоре, однако, убедившись, что запаса воды не хватит на переход до мыса Доброй Надежды, он решил прервать плавание, остановившись на островах Зеленого мыса, и 10 августа бросил якорь в порте Прая, где провел четыре дня.

Остановкой в этом порте Кук, как обычно, воспользовался для того, чтобы собрать все сведения, которые могли бы оказаться полезными для мореплавателей. Его описание в настоящее время представляет тем большую ценность, что эти места теперь совершенно изменились и условия стоянки в результате произведенных в порте работ стали иными.

23 июля после жестоких шквалов, вынуждавших весь экипаж не покидать палубы, Кук, знавший о пагубном влиянии сырости в жарком климате и постоянно заботившийся о здоровье своей команды, приказал проветрить междупалубные помещения. Он распорядился даже развести там огонь, чтобы обкурить их дымом и быстро просушить, приняв при этом не только те меры предосторожности, которые посоветовали лорд Сандвич и Паллисер, но и те, которые ему подсказал опыт предыдущей кампании.

Благодаря неусыпной бдительности командира на «Резольюшен», когда он прибыл 30 октября на мыс Доброй Надежды, не было ни одного больного.

В сопровождении капитана Фюрно и обоих Форстеров Кук сразу отправился с визитом к голландскому губернатору барону Плетенбергу, не замедлившему предоставить в его распоряжение все ресурсы колонии. Там Кук узнал, что два французских корабля под командованием капитана Мариона, отплывшие в марте от острова Маврикий, заходили на мыс Доброй Надежды, прежде чем направиться в южные моря, где они намеревались заняться открытием новых земель.

Во время стоянки, оказавшейся более длительной, чем предполагалось, Иоганн Форстер встретился с учеником Линнея, шведским ботаником Андреасом Спаррманом и предложил ему принять участие в путешествии, пообещав большое жалование. По этому поводу нельзя не воздать должное бескорыстию Форстера, не побоявшегося взять с собой соперника и даже платившего ему из своих личных средств, чтобы иметь возможность полнее изучить природу тех стран, которые ему предстояло посетить.

22 ноября подняли якорь, и оба корабля пустились в дальнейший путь к югу, на поиски Земли Буве, открытой капитаном Буве 1 января 1739 года. Так как температура воздуха вскоре должна была понизиться, Кук распорядился выдать матросам теплую одежду, полученную от Адмиралтейства.

С 29 ноября до 6 декабря бушевала страшная буря. Корабли, сбитые с курса, были отнесены далеко на восток, и пришлось отказаться от мысли отыскать Землю Буве.

Другое последствие непогоды и внезапного перехода от жары к сильному холоду состояло в том, что почти все животные, взятые на мысе Доброй Надежды, погибли. Наконец, сырость очень плохо отражалась на здоровье матросов, и пришлось увеличить порцию водки, чтобы их подбадривать.

10 декабря на 50°40? южной широты были встречены первые льды. Дождь и снег беспрерывно сменяли друг друга. Вскоре туман стал таким густым, что одну из плавучих ледяных гор с кораблей заметили лишь тогда, когда до нее оставалось не больше мили. Один из ледяных островов, как сообщается в отчете, имел в вышину по меньшей мере 200 футов, в ширину- 400 и в длину – 2000.

«Если предположить, что он был абсолютно правильной формы, то часть, скрытая под водой, составила бы 1800 футов, а вся вышина – около 2000 футов. В соответствии с приведенными выше размерами, весь объем ледяной горы равнялся 1600 миллионам кубических футов».

Чем дальше корабли продвигались на юг, тем многочисленнее становились ледяные горы. Море было очень бурное, и волны перекатывались через них, падая по другую сторону мельчайшей тонкой пылью. Это зрелище приводило в восхищение. Но восторг немедленно сменялся ужасом при мысли о том, что корабль, столкнувшись с какой-нибудь из огромных глыб, сразу пошел бы ко дну. И все же привычка вскоре породила хладнокровное отношение к опасности, и моряки лишь любовались непревзойденной красотой борьбы страшных стихий.