Проституция в древности - Дюпуи Эдмонд (читать онлайн полную книгу .txt) 📗
Он нарядил Спора в одежду царицы и сопровождал его на носилках; таким образом они посещали собрания и рынки в Греции, а также различные кварталы Рима; по время этих прогулок Нерон от времени до времени целовал Спора, identidem exosculans. He подлежит сомнению, что он хотел сделать своей любовницей собственную мать, но этому помешали враги Агриппины из боязни, чтобы эта властолюбивая и жестокая женщина не употребила во зло этот новый вид любви. Он взял себе в наложницы куртизанку, очень похожую на Агриппину; уверяют даже, что всякий раз, как он ездил на носилках со своею матерью, на его одежде замечали следы поллюций, libidinatum incesta ac maculis vestis proditum offirmant.
Он развратничал до такой степени, что у него не осталось ни одной неоскверненной части тела. Suam quidem pudicitiam usque adeo prostituit, ut contaminatis pene amnibus membris. Он выдумал новую игру, состоявшую в следующем: одевшись в звериную шкуру, он из ложи бросался на мужчин и женщин, привязанных к стойкам и представлявших добычу его страстей; удовлетворив последние, он сам становился добычей своего вольноотпущенника Дорифора, на котором в свое время женился, как на Споре. Conficeretur a Doryphoro liberto; cui etiam, sicut ipsi Sporus, ita ipse denupsit. Мужеложствуя с упомянутым Дорифором, Нерон кричал, желая изобразить страдания девушек, когда их лишают невинности. Voces quoque et ejulatis vim patentium virginum imitatus. Лица, знавшие Нерона, рассказывали мне, прибавляет Светоний, что он был убежден в том, что ни один человек ни в одной части своего тела не может быть невинен и что большинство людей умеет лишь скрывать свои пороки; поэтому он все прощал тем, кто признавался в своих грехах. Не было решительно ничего, что могло бы обезопасить от его похотливых преследований; он изнасиловал молодого Аула Плавция перед тем, как отправить его на казнь. Он был одним из самых деятельных насадителей разврата в Риме, в частности, разврата римских матрон. Он презирал все культы, кроме культа Изиды, богини Сирийской.
История произнесла справедливый приговор над императором Нероном Клавдием Агенобарбом!
Гальба — Одним из его пороков была педерастия; при этом он предпочитал не нежных юношей, а мужчин зрелого возраста. libidinis in mares pronior, et cos nonnisi priaduros, exoletosque. (Светоний).
Когда Ицел, один из прежних его любовников, прибыл в Испанию, чтобы сообщить ему о смерти Нерона, Гальба стал при всех самым неистовым образом обниматься с ним, поцеловал, приказал остричь ему волосы и восстановил его в его прежних обязанностях.
Оттон, Вителлий — после Оттона, публично совершавшего мистерии Изиды в течение всего своего недолгого царствования, императором римским стал Вителлий. Детство и раннюю юность он провел в Капри, служа прихотям Тиверия, что послужило первой причиной возвышения его отца: с этого времени он получил прозвище spintria, сохранившееся за ним и впоследствии; прозвище это выдумал Тиверий для обозначения одного из наиболее чудовищных видов разврата.
Царствование его было царствованием шутов, конюхов, а в особенности одного вольноотпущенника Азиатика. Последний уже с ранней молодости был связан с Вителлием узами взаимной педерастии. Hunc adolesccnulem mutua libidine constupratum. Однажды Азиатик почувствовал отвращение к Вителлию и покинул его. Впоследствии Вителлий снова отыскал его в Пузолле и велел заковать в кандалы; но потом освободил его и возобновил с ним свою связь. Сделавшись императором, он однажды публично за столом положил перед Азиатиком золотое кольцо — знак всаднического достоинства.
Коммод — Был так же развратен и преступен, как Калигула и Нерон. Историк Ламприд пишет, что он был «бесстыден, зол, жесток, сластолюбив и осквернял даже свой рот». Turpis, improbus, crudelis, libidinosus, ore quoque pollutus, constupratus fuit. Он устроил из своего дворца дом разврата и привлекал туда самых красивых и молодых женщин, которые становились как бы рабынями публичного дома и служили ему средством для удовлетворения самых грязных вожделений. Popinas et ganeas in palatinis semper aedibus fecit; mulierculas formae scitioris, ut prostibula mancipia lupanarium pudicitiae contraxit. Он жил с шутами и с публичными женщинами; он посещал дома разврата, и там, одетый в костюм евнуха, разносил по комнатам воду и прохладительные напитки.
Рядом с ним в колеснице, на которой он впервые въехал в Рим, сидел его любовник, омерзительный Антер, которого он осыпал самыми грязными ласками. С этим Антером Коммод имел обыкновение проводить часть ночи в притонах Рима, откуда выходил всегда в пьяном виде.
В своем дворце он содержал несколько сот женщин, среди которых были и матроны и проститутки; он имел кроме того много наложниц из самых различных слоев общества; все они были предназначены для удовлетворения его грязных страстей. Ежедневно мужчины и женщины приглашались в качестве гостей к его столу и на его императорские оргии. То он приказывал своим наложницам предаваться отвратительному виду разврата — сафизму; то устраивал себе жилище общего совокупления представителей обоих полов. Ipsas concubinas suas sub oculis suis stuprari jibebat; nec irruentium in se iuvenum caredat infamia, omni parte corporis atque ore in sexum utrumque pollutus. Он осквернял всех, кто только находился при нем, и сам осквернялся всеми, omne genus hominum infamavit quod erat secum et ad omnibus est infamatus. Особенно любил он развратничать с одним вольноотпущенником, получившим имя Onon'а к силу некоторых физических особенностей, делавших его похожим на осла.
До того, как он начал развратничать со своими презренными любимцами, он изнасиловал своих сестер и родственников и жалел, что ему не удалось сделать того же со своею матерью.
По словам Иродиана, Коммод не был в состоянии долго вести такую развратную жизнь; он нажил болезнь, выразившуюся в больших опухолях в паху и многочисленных красных пятнах на лице и на глазах; случай заболевания сифилисом, вызванным половыми эксцессами и противоестественными привычками.
Гелиогабал — Это было воплощение пороков и противоестественного безумия. Он облачался в женские одежды, увешивал себя драгоценностями и полагал свою славу в том, что отдавался решительно каждому, приходившему к нему. Он был достойным сыном куртизанки Семиамиры и Каракаллы. Он заставлял искать по всей Империи таких мужчин, у которых выдающиеся физические качества соединились бы с сладострастием куртизанки. На цирковых играх он выбирал наиболее крупных гладиаторов, чтобы сделать их соучастниками своих гнусностей. Там же в цирке он однажды обратил внимание на нескольких конюхов, которых он заставил принять участие в его грязных пирах; к одному из этих конюхов, Гиероклу, он питал такую страсть, что публично дарил ему самые омерзительные ласки. Hieroclem vero sic amavit ut eidem oscularetur inguina.
Чтобы иметь возможность выбирать себе любовников, обладавших привлекательными для него качествами, ut ex eo conditiones bene vastatorum hominum colligeret, он устроил в своем дворце общественные бани, где купался со всем населением Рима. С этой же целью он ежедневно посещал все дома терпимости, набережные Тибра и переулки.
Людей, обладавших огромными половыми органами, он возвышал до наиболее высоких чинов. Commendabos sidi pudibilium enormitate membrorum.
Однажды он встретил раба гигантского роста, обладавшего атлетическими формами. Он увлек его за собой, несмотря на то, что раб еще был покрыт дорожной пылью, и тотчас же водворил его в своей спальне.
На следующий день он торжественно отпраздновал свадьбу. Вот что говорит об этом историк Кассий: «Гелиогабал заставлял своего мужа дурно с ним обращаться, ругать его и бить с такой силой, что на его лице часто оставались следы полученных ударов. Любовь Гелиогабала к этому рабу не была слабым и временным увлечением; наоборот, он питал к нему такую сильную и постоянную страсть, что вместо того, чтобы сердиться на него за побои и грубости, он еще нежнее ласкал его. Он хотел провозгласить его Цезарем, но мать и дед его воспротивились этому распутному и сумасшедшему намерению».
