Израиль. История Моссада и спецназа - Капитонов Константин Алексеевич (читать книги онлайн полностью txt) 📗
Клинберг все отрицал… Но на десятые сутки, когда уже почти истек назначенный судьей второй срок, — сломался…
Поняв, что с наскока его не расколешь, Бен-Ами прибег к старой, как мир, игре в доброго и злого следователя. Он сам играл «злого».
— Ты предатель! — кричал он Клинбергу на допросе. — Причем, не просто предатель, а дважды предатель. Ты предал свою страну и память своих покойных родителей…
«Добрый» следователь по имени Йоси, естественно, всячески сочувствовал Клинбергу и говорил, что в его ситуации так поступил бы каждый, а теперь надо просто покаяться…
В конце концов, Клинберг признал, что был завербован еще во время войны, но в то время задействован не был. Были попытки войти в контакт с ним и со стороны польской разведки, но он на это не пошел.
Что же, в конце концов, побудило Маркуса Клинберга передавать секретную информацию СССР?
По версии Клинберга, которую впоследствии он сам и опроверг, в 1957 году руководство института потребовало документально подтвердить его медицинское образование, чтобы продвинуть по служебной лестнице и увеличить оклад. Вначале он утверждал, что все документы пропали во время войны. Но начальство настаивало…
В этой ситуации ему не оставалось ничего другого, как обратиться в советское посольство в Тель-Авиве с просьбой запросить его документы в Москве и Минске. Для сотрудников посольства визит Клинберга был подарком: они давно уже получили задание добыть информацию о деятельности института в Нес-Ционе и все оттягивали его выполнение. А тут к ним собственной персоной пожаловал один из самых видных сотрудников этого института! Вот только как его завербовать?
Ответ на этот вопрос подсказали пришедшие из Москвы документы. Оказывается, Клинберг так и не закончил последний курс медицинского института. Следовательно, не имел права на звание врача…
— Ну что, Марк Абрамович, — сказал ему во время следующего визита один из сотрудников посольства. — Либо мы будем дружить, и тогда вы получите все необходимые документы, либо… Оставим все так, как есть, и тогда вы — никто, врач-недоучка, самозванец! А ведь вам прочат должность профессора…
И Клинберг согласился «дружить». Почему? Только ли боязнь разоблачения в глазах коллег и крах карьеры подтолкнули его к согласию на подобное сотрудничество? Те, кто знал его, утверждают, что это совсем не так. Да, он любил свою работу, но не стал бы цепляться за карьеру. Даже если бы ему грозило разоблачение, всеми годами своей предыдущей работы он доказал, что является прекрасным высокопрофессиональным врачом и ученым…
Все, видимо, было гораздо сложнее. Клинберг, с одной стороны, не мог не чувствовать благодарности к Советскому Союзу за то, что эта страна спасла его жизнь, дала возможность продолжить образование и, в принципе, способствовала его карьере. С другой стороны, часто выезжая на научные конференции, он сблизился с тем кругом американских ученых, которые считали, что у США не должно быть монополии ни на один вид оружия массового поражения, что СССР играет важную роль в стабилизации политической ситуации в мире и т. д. То есть, стояли на откровенно просоветских позициях.
И, видимо, именно эти соображения и взяли, в конце концов, верх в Клинбереге. Во всяком случае, за свою работу в качестве шпиона он не получил ни копейки. А работу проделал поистине огромную…
После того, как он согласился на «сотрудничество», его обучили переснимать секретные документы при помощи микрокамеры на микропленку, прятать в тайниках, выходить на связь, пользоваться тайнописью и т. д. Кроме того, он обладал феноменальной памятью и мог зазубривать наизусть целые страницы. И в течение многих лет он передавал в СССР сверхсекретную информацию обо всем, что происходило в стенах его института. А там, между прочим, работало к тому времени более 300 ученых.
До 1967 года, пока сохранялись дипломатические отношения между Израилем и Советским Союзом, Клинберг передавал сведения работникам посольства, с которыми встречался в общественных местах. После разрыва отношений — во время частых поездок в Европу, главным образом в Швейцарию. Он встречался с советскими специалистами по химическому и биологическому оружию, которые объясняли, что именно интересует советскую сторону.
В общей сложности Клингберг встречался со своими «партнерами» около 20 раз. Перед каждой поездкой в Европу он посылал сигнальное письмо на некий адрес, сообщая им свой маршрут. По прибытии на место, звонил — всегда с общественного телефона — советскому резиденту, и они договаривались о точном времени и месте встречи. Это могли быть рестораны, кафе или другие общественные места.
Согласно иностранным источникам, которые никогда не подтверждались, но и не опровергались официально, в Израиле проводились работы по созданию химического и биологического оружия и его размещению в авиабомбах и ракетных боеголовках. Проводились работы по защите населения страны от химического и биологического нападения.
СССР, а значит, и арабские страны были в курсе того, каким химическим и биологическим оружием обладает Израиль, и от каких видов аналогичного оружия он разработал эффективную защиту. Это означало, что в течение десятилетий Институт в Нес-Ционе работал зря.
Предательство Клинберга и выдача сверхсекретных материалов врагу поставили под угрозу безопасность еврейского государства, уничтожили плоды многолетних исследований большого коллектива ученых, инженеров и техников. Материальный ущерб, нанесенный им обороноспособности страны, был оценен в миллионы и миллионы долларов. Вот почему Клинберга назвали самым опасным шпионом за всю историю Израиля.
В 1983 году Маркус Клинберг был приговорен к пожизненному тюремному заключению.
Потом пожизненное заключение было заменено на 20 лет тюрьмы.
Арест и суд над ним держались в секрете. А его жена, по указанию спецслужб, говорила всем, что он находится на лечении в Европе в лечебнице для душевнобольных.
Клинберга содержали в одиночке. Кроме самых близких родственников никто не имел права его посещать, и вскоре он впал в глубокую депрессию.
Однажды его жена Ванда во время свидания незаметно вложила в руку мужа горсть таблеток «комадина» (средство для разжижения крови), и он тут же проглотил их. Откачивать Клинберга пришлось в больнице. Ванда была арестована за попытку убийства и решила покончить собой, перерезав вены. Ее спасли. В 1990 году она скончалась в Париже, где навещала свою дочь.
Между тем, дочь Сильвия не оставляла попыток освободить отца путем заключения сделки по обмену шпионами. В 1988 году ей удалось через своего французского адвоката выйти на восточногерманского адвоката Фогеля, который был связан с нужными инстанциями. Он и его израильский коллега адвокат Зихрони попытались предложить сторонам тройной обмен. Израиль освобождает Клинберга и передает Советскому Союзу. Взамен Москва освобождает одного или двух западных шпионов, и передают их США. Вашингтон освобождает Джонатана Полларда и передает его Израилю.
Однако затем Зихрони объявил, что Израиль требует освобождения штурмана Рони Арада и еще двух израильских солдат, попавших в плен в Ливане. Москва должна была оказать давление на экстремистскую организацию «Хезболлах», в руках которой находился тогда Арад.
Фогель даже встретился с Клинбергом в тюрьме, чтобы выяснить его физическое состояние. Его родственники получили извещение о предстоящем обмене, но в последний момент «Хезболлах» передумала. Может быть, потому, что Рони Арада и 2-х израильских солдат уже не было в живых.
Однако Сильвия рук не опускала. Семья наняла нового адвоката — Авигдора Фельдмана.
Ему удалось добиться улучшения условий заключения, а в израильской печати появились первые сообщения об аресте внезапно исчезнувшего профессора. Но все апелляции с просьбой освободить Клинберга по состоянию здоровья наталкивались на отказ в связи с позицией уполномоченного по вопросам безопасности секретных учреждений.
