Правда о программе Apollo - Голованов Ярослав (читать полностью бесплатно хорошие книги txt) 📗

Не буду перечислять волнения на старте: двигатели «Сатурна-5» сработали не по программе. Но все это было, как говорится, «цветочки», «ягодки» созрели на вторые сутки полета, когда «Аполлон-13» был уже в 328 тысячах километров от Земли. Ловелл рассказывал:

– Мы услышали довольно сильный удар, один-единственный... Он посмотрел на Хейса, но во взгляде Фреда ясно читалось: «я тут ни при чем». По всему кораблю прошла волна легкой вибрации, словно его передернуло. Через две секунды замигал красно-оранжевый сигнал тревоги. В Хьюстоне было девять часов вечера. Дежурила «белая» смена 13 Юджина Кранца. Он сразу выплюнул сигару, когда услышал голос Суитжерта:

– Хьюстон! У нас, кажется, неприятности...

– Прошу повторить, – крикнул сидящий на связи астронавт Джек Лусма.

Ему ответил Ловелл:

– О'кей, Хьюстон! У нас падение вольтажа на магистрали Б... Вольтаж упал до нуля...

Взглянув в иллюминатор, Джеймс увидел, что откуда-то сзади в космос вырывается струя кислорода. Приборы показывали: давление в одном из двух кислородных бачков резко падает. Кислород использовался в системе жизнеобеспечения и в кислородно-водородных топливных элементах главной энергетической установки корабля. Главной опасностью было не удушье, а энергетическая смерть «Аполлона»: ведь вся его аппаратура, приборы, компьютеры, связь, обогрев – все требовало энергии.

Из короткого сообщения по радио уяснить меру опасности случившегося было трудно. Услышав это сообщение, технический руководитель полета Джеральд Гриффин, который пил с приятелем пиво, позвонил Кранцу и спросил спокойно, нужно ли ему приезжать.

– Да, и поскорее, – ответил Кранц.

Нейл Армстронг тоже слушал радио и сразу побежал домой к Хейсу, чтобы успокоить его жену. В домах астронавтов на время их полета устанавливали «квакалки», как они их называли, – динамики, транслирующие все переговоры с экипажем. Домашние астронавтов поняли, что что-то произошло, но что именно, понять не могли, поскольку диалог Космос – Земля состоял почти из одних технических терминов. Жена Хейса, которая ждала четвертого ребенка, была гораздо спокойнее Армстронга и Бина, которые пришли ее успокаивать. Конрад на красном мотоцикле примчался страшно возбужденный к жене Ловелла.

Через 33 минуты после взрыва кислородного бачка Суитжерт радировал:

– Я передаю... Тока больше нет. Все выключилось...

Хейс взглянул на пульт и понял, что из трех топливных элементов у них осталось два. «О прилунении теперь не может быть и речи», – подумал он. Ему очень не хотелось в это верить, так интересно было бы походить по Луне... Ловелл потом признался, что уже и не думал о Луне в это время. Он беспокоился не о срыве задания, а о том, как вернуться на Землю.

Кранц приказал посадить космический корабль на голодный энергетический паек. Выключили все, кроме систем жизнеобеспечения, сократили переговоры с Землей. На связи с «Аполлоном» теперь работал радиотелескоп в австралийском городке Парксе, который был способен принимать более слабые сигналы, чем другие станции командно-измерительного комплекса. На счастье, автономная система лунной кабины «Аквариус» («Водолей») работала исправно. Она, эта кабина, превратилась для астронавтов в спасательную шлюпку в космическом океане. В ней теплилась жизнь, но вернуть людей на Землю она не могла, – об этом уже шла речь, когда я рассказывал об «Аполлоне-9».

В 23.00 измученная «белая» смена уступила места «черным» Гленна Ланни – будущего технического руководителя программы «Союз»-«Аполлон» с американской стороны. 33-летний руководитель полета поправил микрофон у губ, улыбнулся всему залу и сказал:

– А теперь внимание. Предстоит работка...

Расчеты показывали, что корабль выгоднее повернуть к Земле, когда он будет огибать Луну. Весь вопрос был в том, продержится ли экипаж 74 часа, которые нужны ему на обратную дорогу. Если жить на «голодном пайке», должны были продержаться. Суитжерт предложил свой план маневра возвращения. Ланни два часа обсуждал его со своими коллегами и согласился с Джоном. Оптимальные режимы работы лунной кабины (ее двигатели должны были изменить траекторию) проверялись на тренажерах. Алан Шепард и Эд Митчелл из экипажа «Аполлона-14» работали на тренажере в Хьюстоне. Независимо от них на мысе Канаверал вел проверку Дик Гордон, а два инженера дублировали астронавтов на заводе в Калифорнии, где строился «Аквариус». Тройная проверка успокаивала: «паучок», «клоп», как там его еще называли, должен был выдержать.

Джон Янг, сидящий на связи, рассказал астронавтам о планах Хьюстона, а потом спросил весело Хейса:

– Эй, Фред, а как тебе нравится вся эта тренировочка?

– Просто красота! – ответил Хейс.

Экипаж проявлял удивительное мужество и самообладание. Они летели, по существу, в мертвом, темном, холодном корабле, в сотнях тысяч километров от Земли. Пульты освещали карманными фонариками. Температура в командном модуле упала почти до нуля. По стенам сочилась сконденсировавшаяся влага. В лунной кабине втроем было тесно, и Хейс спал в «коридоре». Тяготы этого испытания иллюстрирует хотя бы тот факт, что за пять дней такого полета Ловелл, опытнейший летчик и астронавт, потерял шесть килограммов. Они устали так, что уже путали простые команды. Перед приводнением впервые в истории космических полетов Слейтон велел им принять лексидрин – возбуждающие пилюли. Они были утомлены предельно, но не падали духом, очень много работали, работали творчески, изобретательно, весело. Постоянно возникали новые проблемы: перенасыщенность атмосферы углекислотой, сложности с навигацией, невозможность точной ориентации, и всякий раз они находили решение. Искалеченный корабль жил и боролся.

– Если бы нас заставили делать такое во время подготовки к полету, – воскликнул Суитжерт, – мы бы сказали: «Вы с ума сошли!..»

Они приближались к Земле, напряжение понемногу спадало. Ловелл даже включил пленку с записью эстрадных песенок. Хейс жаловался Хьюстону, что продукты слишком уж хитро запакованы, и сам тут же добавил:

– Раз уж мы стали обращать внимание на такие мелочи, значит, положение стабилизировалось.

Уже звучали обычные «полетные» шутки.

– Ну как, – спросил Ловелл у Хьюстона, – вы продумали нашу стыковку с Землей?

– К воскресенью мы разработаем рекомендации, – отвечала Земля, и в корабле все захохотали: приводнение должно было состояться в пятницу.

Только когда отстрелили отсек обслуживания, они увидели, что произошло.

– Весь борт сорвало, – радировал Ловелл, – от взрыва все это место стало темно-бурым. Все разбито вдребезги.

Теперь они должны были расстаться со своим спасателем – лунной кабиной.

– Прощай, «Аквариус», – сказал Ловелл, – спасибо за все...

Учитывая, что сложность управления «Аполлоном-13» может привести к посадке не только в нерасчетной точке, но даже в другом океане, многие страны обратились к правительству Соединенных Штатов с предложениями своей помощи. 15 апреля Председатель Совета Министров СССР А. Н. Косыгин направил президенту США Р. Никсону телеграмму, в которой выразил тревогу за жизнь астронавтов и готовность содействовать в организации спасения экипажа «Аполлона-13». Четыре советских судна, находящихся неподалеку от возможного района приводнения космического корабля в Тихом океане, получили приказ срочно изменить курс. Ряд государств, в том числе и Советский Союз, объявили о временном прекращении радиосвязи на частотах «Аполлона-13», дабы не мешать работе американской поисково-спасательной службы.

«Несчастливый» «Аполлон» очень счастливо приводнился в «несчастливый» день – в пятницу, и, три безмерно усталых, обросших жесткой щетиной человека никак не могли скрыть улыбок, стоя на палубе вертолетоносца «Иводзима».

Президент Р. Никсон вылетел в Гонолулу, чтобы лично вручить отважному экипажу медали «Свободы» – высшую гражданскую награду США.

Подводя итоги полета «Аполлона-13», «Нью-Йорк таймс» писала: «Теперь как специалистам, так и широкой публике грубо напомнили, что полет на Луну не совершается по шаблону. Любое предложение, что он пройдет точно по плану, может оправдаться лишь при условии проявления бесконечной бдительности во время подготовки к полету и в случае удачи после запуска. Может быть, уместно то, что именно «Аполлон» под номером 13 и преподал этот урок, за который, к счастью, не пришлось расплачиваться жизнью трех исключительно смелых людей».