Всадники в сверкающей броне. Военное дело сасанидского Ирана и история римско-персидских войн - Дмитриев Владимир Алексеевич

Если это предположение верно, то своей цеди Константин добился. В ответ на письмо императора Шапур II направил в Константинополь посольство с требованием расширения границ Персидской державы за счет римских владений. Скорее всего, речь шла о возвращении персам областей, уступленных ими в 298 г. Константин наотрез отказался выполнить требования персидских послов и, в свою очередь, демонстративно начал военные приготовления [11]. Трудно сказать, чем могла закончиться вся эта ситуация, но случилось непредвиденное: в разгар подготовки к войне Константин Великий внезапно умирает, находясь в местечке Ахирона близ Никомедии.

О ходе боевых действий в 330–350-е гг. известно относительно немного. Ясно лишь, что основные события разворачивались, как и прежде, в Верхней Месопотамии и были связаны с обороной и осадой армиями противоборствующих сторон вражеских крепостей.

Для персов наиболее важная задача в этот период — захват самого значительного римского опорного пункта в Междуречье — Нисибиса. С этой целью они предпринимали неоднократные попытки овладеть городом (осады имели место в 338, 346 и 350 гг.), но ни одна из них не увенчалась успехом, что было для персов серьезной неудачей. Своеобразной компенсацией явился захват в 348 г. (или 344) другой важной римской крепости — Сингары. Ее взятию предшествовало крупное сражение, иногда называемое в источниках «ночным», поскольку битва затянулась и закончилась лишь поздно ночью. Она развивалась с переменным успехом; на первом этапе удача сопутствовала римскому войску, сумевшему обратить персов в бегство и захватить их лагерь. Однако здесь римляне проявили себя не с лучшей стороны, они приступили к грабежу вражеского лагеря, совершенно не позаботившись о соблюдении необходимых мер предосторожности. Тем временем Шапур II смог остановить отступление своей армии, подготовить и организовать контратаку. В результате битва закончилась разгромом римлян, взятием и разорением Сингары с последующим беспрепятственным уходом войск Шапура II за Евфрат.

В середине и второй половине 350-х гг. Шапур II не предпринимал каких-либо активных крупномасштабных военных акций в отношении Римской империи. В это время все усилия царя были сосредоточены на организации обороны северо-восточных границ своего государства. Шапур, как пишет Аммиан Марцеллин, «был занят войной с соседями и отгонял от своих границ дикие народы, которые в своем изменчивом настроении часто наступают на него, а иной раз, когда он идет на нас войной, оказывают ему помощь» (Amm. Marc. XIV. 3. 1). Противниками персов были хиониты и кушаны. Римский император Констанций II (337–361) в свою очередь также не имел возможности организовать в отношении Персии боевые действия, которые могли бы спровоцировать ответные действия со стороны Шапура — он был поглощен борьбой с внутренними (узурпаторами Магненцием и Сильваном) и внешними (сарацинами, алеманнами, франками, сарматами и квадами) врагами империи.

Хотя сложная ситуация на востоке не позволяла Шапуру II вести против Рима полноценную войну, персы, тем не менее, в течение 350-х гг. систематически тревожили римские пограничные гарнизоны в Месопотамии, держа их в постоянном напряжении. Кроме действий, направленных непосредственно против Рима, Шапур организовывал нападения и на союзную Риму Армению. В целом антиримские действия персов были весьма успешны, чему в немалой степени способствовали сами римляне: их военачальники вместо организации обороны своих границ были заняты грабежом местного населения.

Следует отметить, что инициатором всех приграничных конфликтов выступала персидская сторона; римляне же были вынуждены обороняться, не имея возможности перегруппировать свои силы и организовать ответные или, тем более, превентивные действия, а все их попытки достичь компромисса были безрезультатны.

Тем временем у персов полным ходом шла подготовка к большой войне. Шапур II усилил войско отрядами своих недавних противников на востоке — хионитов и ряда других народов — и готовился к нападению на империю с наступлением весны. Еще более усугубляли положение римской стороны отстранение от командования восточными армиями и отзыв в Сирмий магистра конницы Урсицина — одного из наиболее способных римских военачальников на востоке. Кроме того, большую помощь персам оказал римский перебежчик Антонин, бывший протектор (член императорской гвардии), а на тот момент времени — купец, бежавший в Персию со всей семьей из-за огромных долгов. Антонин предоставил персам полную и точную информацию о расположении и численности римских воинских частей, а также предложил свой план ведения войны, заключавшийся в стремительном продвижении в глубь римской территории, невзирая на то что не взятые римские крепости должны были остаться в тылу персов (как здесь не вспомнить Алкивиада…). Шапур II план одобрил.

Весной 359 г. передовые персидские части вторглись в римские владения и стали опустошать приграничные районы империи. Для выяснения ситуации и уточнения численности армии Шапура II римское командование приняло решение отправить на разведку Аммиана Марцеллина, тогда еще молодого протектора, позднее написавшего сочинение под названием «Деяния» (в русском переводе — «Римская история») — наш главный источник по истории римско-персидских отношений в середине и второй половине IV в. Используя свое знакомство с сатрапом Кордуэны Иовинианом, который втайне был на стороне римлян, будущий историк смог лично наблюдать переправу персидских войск через реку Анзабу (совр. Заб). Получив от Аммиана новые сведения, римское военное руководство организовало эвакуацию сельского населения в города и уничтожение посевов зерна. Параллельно с этим осуществлялись мероприятия по укреплению западного берега Евфрата в местах возможной переправы персидского войска. Примерно в это же время армия Шапура II прошла мимо Нисибиса. Но двинуться дальше ей помешали два обстоятельства: начавшийся в это время разлив Евфрата, преградивший путь персидскому войску, и разоренная Римлянами местность, лежавшая перед ним. В связи с этим персы приняли предложение римского перебежчика Антонина: обогнуть с севера опасный район, что позволило бы, по его мнению, избежать почти 150-километрового перехода по пустыне, и перейти Евфрат через находившиеся выше по течению броды. В результате на пути персов оказалась римская крепость Амида.

Первоначально царь не планировал брать эту мощную крепость, тем более что ее укрепления не так давно были дополнительно усилены ^{56}, и собирался по совету перебежчика Антонина вторгнуться в глубь римских владений, оставив Амиду в своем тылу. Тем не менее непредвиденные обстоятельства в корне изменили ситуацию. Шапур лично приблизился к стенам Амиды для ведения переговоров о добровольной сдаче крепости, но, будучи узнанным римскими воинами, подвергся обстрелу. Одно из пущенных в него копий задело царские одежды, и, разгневавшись, Шапур решил было осадить крепость, однако по многочисленным просьбам своих приближенных он согласился дать защитникам Амиды еще один шанс и предложил сдать город добровольно.

К Амиде вновь были посланы парламентеры с целью ведения переговоров, однако во время этой процедуры случилось еще одно трагическое и на этот раз роковое происшествие: один из римлян метким выстрелом из баллисты нанес смертельную рану сыну царя хионитов Грумбата — главного союзника Шапура в походе 359 г. Это окончательно решило участь Амиды: она была обречена стать жертвой «манам» убитого хионитского царевича.

Осада Амиды персами и их союзниками в лице хионитов, сегестанцев и албанов длилась 73 дня. Положение римлян усугублялось отсутствием поддержки извне, поскольку римский полководец Сабиниан, невзирая на доводы и уговоры опытных советников, не желал отправлять войска на помощь осажденным. Кроме того, в самой Амиде скопилось огромное количество людей, съехавшихся сюда на ежемесячную ярмарку незадолго до подхода персов. Жара и большое число умерших привели к вспышке инфекционных болезней.