Сталин - Волкогонов Дмитрий Антонович (мир книг txt) 📗
"Я коротко постараюсь описать тыл, где живу я. Местность Мелитополь Бердянск - Осипенко. Тысячи мобилизованных из разных мест, уже занятых, и из прифронтовой полосы ходят с места на место. Цели не знают. Порядка не чувствуют. Без обмундирования, 20% босых. Без оружия. Дисциплина плохая... Кое-кто из мобилизованных подходит к нашим женщинам и сообщает скверные вести: "У нас нет оружия, обмундирования, немецкая техника непобедима; разбирайте зерно, все равно ему тут пропадать, разбирайте скот..." Народ волнуется сильно. Руководители уезжают, спасаются их жены, которые не работали, а нас бросают на гибель; руководить были охотники, а защищать нет никого... Газеты наши не освещают недостатков, замалчивают их, а это рождает неверие..."764
Простая женщина верно подметила: катастрофическое начало войны больше всего сказалось на моральном духе. Нужны были победы, военные успехи, которые могли бы вернуть мужество тем, кто его утратил.
Полынный запах неудач первых месяцев войны преследовал Сталина непрерывно. В то же время он делал лихорадочные попытки вырвать стратегическую инициативу у агрессора. Противник последовательно концентрировал усилия то на одном, то на другом участке и добивался успеха. Верховный Главнокомандующий, стремясь переломить крайне неудачно складывающийся ход событий, решил тоже прибегнуть к такому методу, но, увы, войска были к этому не готовы. Например, в середине сентября Сталин, придавая особое значение Ленинграду, решил его деблокировать. Для этого он пошел на необычный шаг: командующим крупной 54-й армией, состоявшей из 8 дивизий, был назначен маршал Г.И. Кулик. Это, видимо, единственный случай в нашей истории, когда армией командовал Маршал Советского Союза. Сталин очень надеялся и ждал успеха операции. Однако удары в направлении Мги из Волхова и Ленинграда не дали желаемого результата. Войска едва-едва продвинулись вперед. Но и это ободрило Верховного. В разговоре 16 сентября 1941 года по прямому проводу с Куликом, после того как Шапошников дал командарму конкретные указания оперативного порядка, принял участие Верховный. Он решил пообещать "премию".
"Сталин. Мы очень рады, что у Вас имеются успехи. Но имейте в виду, что если Вы завтра ударите как следует на Мгу, с тем чтобы прорвать или обойти оборону Мги, то получите от нас две хорошие кадровые дивизии и, может быть, новую танковую бригаду. Но если отложите завтрашний удар, даю Вам слово, что Вы не получите ни двух дивизий, ни танковой бригады.
Кулик. Постараемся выполнить Ваши указания и обязательно получить Вами обещанное..."765
20 сентября Сталин вновь приглашает к прямому проводу Кулика, он все более разочаровывался в способностях маршала добиться серьезного успеха.
"...Сталин. Вы очень запоздали. Надо наверстать потерянное время. В противном случае, если Вы еще будете запаздывать, немцы успеют превратить каждую деревню в крепость, и Вам никогда уже не придется соединиться с ленинградцами.
Кулик. Только вернулся из боя. Целый день шел сильный бой за взятие Синявино и за взятие Вороново. Противник переходил несколько раз в контратаки, несмотря на губительный огонь с нашей стороны (я применял сегодня оба PC, ввел все резервы), но успеха не имел.
Сталин. Новые дивизии и бригада даются Вам не для взятия станции Мга, а для развития успеха после взятия станции Мга. Наличных сил вполне достаточно, чтобы станцию Мга взять не один раз, а дважды.
Кулик. Докладываю, что наличными силами без ввода новых частей станции Мга не взять..."766
Сталин прекратил разговор, но про себя вновь подумал: зачем в сороковом году я увенчал его Золотой Звездой Героя и маршальским званием? Что ни поручишь, одни провалы и неуспехи... Но Сталин еще раз в критический момент вернется к Кулику. Он пошлет его в эпицентр зреющей крупной катастрофы в Крыму, когда, пожалуй, уже помочь никто и ничем не смог бы. Но к этому я еще вернусь.
События лета и осени 1941 года, телеграммы, распоряжения, директивы, которые исходили в этот период лично от Сталина, подтверждают вывод, к которому приходил позже и Жуков: Сталин в начале войны не был полководцем. Отсутствие специальных знаний, опыта руководства боевыми действиями такого масштаба Верховный Главнокомандующий пытался компенсировать силовым напором, угрозами, репрессивными мерами, декларативными призывами. Оперативное, а тем более стратегическое мышление в первый период войны у него еще не вышло за рамки здравого смысла, эмпирического опыта, прежних схем гражданской войны.
При этом нужно признать, что Сталин был терпеливым учеником. А война была страшным учителем.
Катастрофы и... надежды________________________________
В 1941-м и отчасти 1942 году на советско-германском фронте произошло немало катастрофических событии. Не думаю, чтобы какое-либо государство могло выдержать такие тяжелейшие удары, связанные с окружением основных сил сначала Западного фронта под Минском, затем Юго-Западного - подле Киева. Страшной была катастрофа под Вязьмой... Более полумиллиона в окружении... Впереди назревали еще две катастрофы: в Крыму и Ленинграде. Одна из них "состоится", а другая ценой немыслимых жертв и нечеловеческой стойкости советских людей будет в конце концов отведена. Если, конечно, не считать катастрофой гибель сотен тысяч ленинградцев...
Гитлер после крупного успеха на Украине уверовал в то, что он может продолжать наступательные операции на нескольких стратегических направлениях. В конце сентября Шапошников доложил Сталину: под угрозой Крым; передовые части немецкой ударной группировки ворвались на Турецкий вал. Посоветовавшись, решили немедленно направить две директивы Ставки. На первой из них настоял Сталин, на второй - Шапошников. Хотя Верховный помнил, что он еще в августе, назначая генерал-полковника Ф.И. Кузнецова командующим 51-й армией, в специальном приказе подчеркнул: "Удерживать Крымский полуостров в наших руках до последнего бойца..."
Новые оперативные документы были направлены. Сталин, видя в авиации панацею от многих бед (на протяжении всей воины), отдал приказ:
"Командующему Южным фронтом
Члену Военсовета ВВС КА т. Степанову
