Сталин - Волкогонов Дмитрий Антонович (мир книг txt) 📗
28 июля. Мехлис"512.
От всех этих разбирательств "вчерне" еще чернее представала картина террора в армейской среде. Мехлис и подобные ему, с одобрения Сталина, "ковали" поражения 1941 года, которые обернутся для страны новыми миллионами жертв. Списки погибших командиров и политработников, сложивших головы не на поле брани за свое Отечество, выглядят как неимоверно страшный некролог, горестный и нескончаемый. А трагедия между тем продолжалась. Был расстрелян комбриг Медведев, который под пытками дал нужные показания на Тухачевского. Ежов, как и Ягода до него, стал заметать следы. Вскоре пали большинство членов и Специального Присутствия, судившие группу Тухачевского: маршал Блюхер, командармы Каширин, Алкснис, Белов, Дыбенко... У меня есть письмо П. Дыбенко, которое тот успел послать Сталину из Ленинграда перед арестом. Вот некоторые строки этого крика о спасении.
"Дорогой тов. Сталин!
Решением Политбюро и Правительства я как бы являюсь врагом нашей Родины и партии. Я живой, изолированный в политическом отношении, труп. Но почему, за что? Разве я знал, что эти американцы, прибывшие в Среднюю Азию с официальным правительственным заданием, с официальными представителями НКИД и ОГПУ являются специальными разведчиками? В пути до Самарканда я не был ни одной секунды наедине с американцами. Ведь я американским (так в тексте. - Прим. Д.В.) языком не владею...
О провокаторском заявлении Керенского и помещенной в белогвардейской прессе заметке о том, что я якобы являюсь немецким агентом. Так неужели через 20 лет честной, преданной Родине и партии работы белогвардеец Керенский своим провокаторством мог отомстить мне? Это же ведь просто чудовищно.
Две записки, имеющиеся у тов. Ежова, написанные служащими гостиницы "Националь", содержат известную долю правды, которая заключается в том, что я иногда, когда приходили знакомые ко мне в гостиницу, позволял вместе с ними выпить. Но никаких пьянок не было.
Я якобы выбирал номера рядом с представителями посольства? Это одна и та же плеяда чудовищных провокаций...
У меня были кулацкие настроения в отношении колхозного строительства? Эту чушь могут рассеять тт. Горкин, Юсупов и Евдокимов, с которыми я работал на протяжении последних 9 лет...
Тов. Сталин, я умоляю Вас дорасследовать целый ряд фактов дополнительно и снять с меня позорное пятно, которого я не заслуживаю.
П. Дыбенко"513.
Через несколько дней командарм П. Дыбенко, член партии с 1912 года, в октябрьские дни Председатель Центробалта, был арестован, "судим" и расстрелян. Едва ли его следователи знали, что перед ними легендарная личность. Когда казаки генерала Краснова готовились выступить из Гатчины на Петроград, именно революционный матрос Дыбенко смог их "распропагандировать" и повернуть против Временного правительства...
Сталин на письме Дыбенко написал лишь: "Ворошилову". Ни у Сталина, ни у наркома обороны не было желания заняться судьбой старого большевика, которого к тому же перед смертью заставили "судить" Маршала Советского Союза.
Сталин, уверовав, если не в наличие, то в возможность "военно-фашистского заговора" против него, размышлял уже над тем, кто в отсутствие Тухачевского "мог" его возглавить. Сегодня он прочитал направленное ему заместителем начальника ГРУ Александровским донесение, полученное из Германии. В нем давалась оценка официальными германскими военными кругами руководителей Красной Армии. О Тухачевском мнение Берлина его уже не интересовало. О Блюхере почему-то писали, что он из обрусевших немцев, подчеркивали, что он самый влиятельный и авторитетный из советских военных. Егоров, считали германские штабисты, весьма "сильный военачальник", обладающий "аналитическим умом". А Сталину едва ли такие были нужны. Его больше устраивали послушность и ординарность мышления Ворошилова и Буденного. Прогуливаясь поздно вечером по дорожкам дачи в Кунцево, Сталин вспомнил одну деталь.
Вскоре после того, как по его инициативе был принят 20 февраля 1932 года Указ о лишении Троцкого и выехавших с ним лиц советского гражданства, тот ответил открытым письмом Президиуму ЦИКа. В частности, Троцкий писал: "Оппозиция переступит через Указ 20 февраля, как рабочий переступает лужу по пути на завод". Письмо заканчивалось призывом: "Отстранить Сталина!". Вскоре после этого публичного обращения Троцкий в одном из своих выступлений заявил, что "даже на самом верху, в том числе в военной верхушке, есть люди, недовольные Сталиным и поддерживающие мой призыв: "Отстранить Сталина!". Таких людей там немало".
Теперь, когда нет Тухачевского, размышлял Сталин, осталось четыре влиятельных военачальника, четыре маршала. Ведь Троцкий намекал, что их "немало"... В Ворошилове он не сомневался. Это человек, у которого вся жизнь, карьера основаны на легендах, на прошлом и... на нем, Сталине. Буденный ревностный служака. И только. Вот, правда, Ежов докладывает, что жена Буденного поддерживает связи с какими-то иностранцами. Пусть разбирается... Нет, эти не способны выступить против меня. А вот Блюхер и Егоров, которых он хорошо знал по гражданской войне, заметно изменились. Стали другими. Немцы в Берлине о них как-то по-особенному пишут. И Ворошилов был недоволен Егоровым, когда тот был начальником Генштаба. Надо, чтобы Ежов проверил одно письмо по поводу маршала Егорова... Возвратясь с прогулки, Сталин внимательно перечитал это письмо, адресованное ему.
"В ЦК ВКП(б) тов. Сталину.
Целый ряд важнейших вопросов организации РККА и оперативно-стратегического использования наших вооруженных сил, по моему убеждению, решен ошибочно, а возможно, и вредительски. Это в первый период войны может повлечь за собою крупные неудачи и многочисленные лишние жертвы.
Я прошу, тов. Сталин:
Проверить деятельность маршала Егорова в бытность его начальником Генерального штаба РККА, т.к. он фактически несет ответственность за ошибки, допущенные в области подготовки оперативно-стратегического использования наших вооруженных сил и их организационной структуры.
Я политического прошлого и настоящего тов. Егорова не знаю, но его практическая деятельность как начальника Генерального штаба вызывает сомнения.
