История человеческой глупости - Рат-Вег Иштван (хороший книги онлайн бесплатно .txt) 📗
То, чем занимались дамы-жеманницы из этих салонов, было бесплотной любовной игрой, разжиженной сентиментальной, эфирной литературой, выражающей себя в высокопарных гиперболах. Но им удавалось сводить с ума часть неопытных юнцов, склонных к романтике. Бюсси-Рабютен [370], который в свои мужские годы был очень далек от мира платонических чувств, так описывает свою юношескую любовь, с которой он преследовал одну прелестную вдову:
"У меня было настолько смехотворное представление об уважении, которое я должен испытывать к женщинам, что моя прекрасная вдовушка умерла бы рядом со мной от бледной немочи, если бы не заметила мою придурковатость и не поощрила меня. Долгое время я не осмеливался прореагировать даже на поощряющие меня поступки с ее стороны. Я был убежден, что любовь дамы завоевать невозможно, если ты должное время не занимался вздохами, рыданиями, мольбой и написанием любовных писем. Пока все это я не делал, считал я, у меня нет малейшего права ждать самую незначительную милость".
Из письма выясняется, однако, что прекрасная женщина-вдова не была противницей некоторых льгот, которые несовместимы с эфирностью существ, спустившихся с небес. То есть вся подражавшая эпохе рыцарства комедия была не чем иным, как флиртом. В тот период его называли галантностью, потому что слово "флирт" еще не родилось.
ОФИЦИАЛЬНЫЙ ИСПАНСКИЙ КАВАЛЕР
В результате многовекового мавританского влияния на женщину в Испании лег груз буквально троекратного надзора. Общение с посторонним мужчиной запрещала не только общественная мораль, свирепый и ревнивый муж тоже заботился о том, чтобы нежелательные отношения были бы невозможны. Когда он сам не мог осуществлять личный контроль, его подменяла известная по испанским романам дуэнья, которая ста глазами Аргуса следила за пленницей. Факт, что женская хитрость в состоянии обмануть самую бдительную охрану, но такие случаи не имеют ничего общего с флиртом, их место на страницах историй страстной любви.
И все-таки здесь, в этой стране, мы встречаемся со смягченными до уровня XVII века вариантами флирта рыцарской эпохи. Причем там, где этого меньше всего можно было ожидать: при королевском дворе. Общественную жизнь испанского двора до ледяного состояния охлаждало одно из самых странных изобретений человеческого разума — испанский этикет. Его придумал Филипп II, оставивший его потомкам вместе с уже распадавшейся империей.
Испанский этикет возводил до уровня земного божества личности короля и королевы. А боги не смеются. Улыбка и веселье были изгнаны из жизни двора. О Филиппе IV было замечено, что за всю жизнь он смеялся три раза. Дама преклонного возраста выполняла при королеве роль "Camerara Mayor", то есть старшей гофмейстерши, которая заключалась в том, чтобы с утра до ночи ходить по пятам за королевой и строжайше следить за соблюдением правил этикета. "Королева Испании не имеет права смеяться", — звучало предупреждение, когда юная королева расхохоталась над проказами придворного шута. "Королева Испании не имеет права смотреть в окно!" — хотя окно выходило в пустынный двор монастыря. Был случай, когда королева не смогла удержаться от смеха, слушая пустую болтовню попугаев. Camerara Mayor собственноручно свернула шеи бедным птицам. Эта старуха была герцогиней Терранова. Именем этикета она могла безнаказанно хулиганить и поплатилась всего один раз, когда королева ждала ребенка. В святые месяцы начинающегося материнства по испанским традициям молодой женщине разрешалось делать все. что ей захочется. И королева воспользовалась этой привилегией. Когда ненавистная старуха, как обычно, подошла к ней, чтобы поцеловать руку, она от души отхлестала ее по щекам. "Мне захотелось", — оправдывалась она с кротким выражением на лице, и достойная дама ничего не могла возразить на это.
В такой атмосфере придворные дамы должны были зачахнуть от скуки. Тем более, что контроль над ними тоже находился в руках пожилой дамы. "Guarda dama", используя соответствующую вспомогательную силу, следила за их нравственностью. Придворной дамой не могла быть замужняя женщина, в этой роли могли выступать лишь девушки и вдовы. Жить они должны были во дворце. Так вот, чтобы их жизнь не была невыносимой, им разрешалось иметь подле себя одного или нескольких официальных поклонников. Их называли "Galanteos de palacio", что можно перевести как "придворные кавалеры". Таким кавалером мог быть и женатый человек, по желанию, молодой или в возрасте. Это не имело никакого значения, потому что о любовных чувствах там и речи не могло быть, его права заключались всего-навсего в том, что он имел право поклоняться даме и служить ей.
Сатира Сервантеса [371], не оставив следа, просвистела над дворцом испанского короля; ее просто не заметили. Придворный кавалер находился в близком духовном родстве с Дон Кихотом и его предшественниками. В течение всего года ему выпадало несколько дней, когда он мог наслаждаться обществом обожаемой дамы. Придворные дамы только в редких случаях могли показаться на людях: на дворовых торжествах, церемониях, приемах, иногда на зрелищах аутодафе [372], где благотворное влияние на их глаза и уши оказывало пламя костра и отчаянные крики поджариваемой на этом костре ведьмы. В такие моменты официальный кавалер мог стоять рядом со своей дамой и ухаживать за ней, естественно, соблюдая правила и нормы поведения и морали. Странно официальную окраску придавало ухаживанию право кавалера даже в присутствии короля оставаться в шляпе, как это было положено грандам. Эту привилегию дворцовые правила разрешали якобы по той причине, что согласно официальному предположению кавалер в присутствии дамы и от любви к ней может почувствовать такое головокружение, что потеряет способность мыслить, как лунатик, и уронит шляпу, если будет держать ее в руке.
В остальные дни года "галантео" может кружиться вокруг дворца и ждать, когда его дама на мгновение покажется у окна. Тогда с помощью жестов он мог признаться ей в своей любви, что по испанским правилам делалось так: кавалер доставал из кармана платок, прикладывал его к губам, потом ко лбу, затем прикладывал его к сердцу. Согласно мемуарам графини д'Онуа томящийся таким образом кавалер стонал и вздыхал настолько громко, что его можно было услышать издали. Чтобы все-таки получать и какое-нибудь физическое наслаждение, они подкупали хирурга, который пускал кровь придворным дамам, и тот выносил им платок или бинт, пропитанный кровью обожаемой госпожи.
Но такая официальная рыцарская служба была высокой честью и наградой. И ее стремились заполучить не только молодые, но и старики. Тот, на кого падал выбор, осыпал госпожу изысканными подарками. Графиня д'Онуа рассказывает, что во время ее пребывания в Испании множество кавалеров были разорены манией дарить подарки.
