Имдинская отечественная война 1592-98 годов - Вон Ли Чен (читаем книги бесплатно txt) 📗
Естественным последствием подобного безответственного отношения к службе явилось полнейшее разложение и развал морских сил страны. Низшие чины начали выражать свое справедливое недовольство своим начальством, повсюду слышался ропот, дисциплина была на низком уровне.
С чувством сожаления вспоминали войска и народ о былом могуществе морских сил при Ли Сун Сине. Все громко предсказывали скорый конец Вон Гюну, предательски разрушавшему мощь корейского флота.
VII.
Новое нашествие в 1597 году и поражение врага
Так называемые "переговоры о мире", тянувшиеся почти четыре года, не привели ни к каким результатам. Японские агрессоры сорвали переговоры и вступили на путь новой агрессии. Это случилось весной 1597 года (год Денъю).
Как уже было сказано, Кониси Юкинага и другие японские полководцы, воспользовавшись внутренними разногласиями среди придворной знати Кореи, добились смещения Ли Сун Сина с поста командующего объединенными морскими силами южных провинций. Теперь враг надеялся одним ударом разбить корейский флот и захватить в свои руки инициативу, как на море, так и на суше.
Коварный враг для достижения своей цели прибег к хитрости. Гнусный Иосира снова посетил Ким Ын Се и с притворным доброжелательством сказал ему:
"Очень жаль, что Ли Сун Сину не удалось в прошлый раз совершить внезапного нападения на флот Като Киомаса. Вскоре в Пусан должны прибыть японские вспомогательные войска и поэтому, если корейские корабли смогут напасть на флот Киомаса до прибытия японских кораблей, то непременно успех будет обеспечен".
Квон Юр попался в расставленную врагами ловушку и Вон Гюну был тотчас же дан приказ о выступлении.
Вон Гюн понимал, что подготавливаемое нападение на Пусан является весьма опасным предприятием, имеющим мало шансов на успех, однако, в своем стремлении щегольнуть перед всеми, что он без раздумья совершает то, чего не решался сделать Ли Сун Син, он мобилизовал огромное количество кораблей и дал приказ итти к Пусану.
Вон Гюн не имел никакого плана, воинство не было подготовлено к предстоящей битве, однако, получив приказ выступить, он бросил все наличные силы в самое логово врага - Пусан, мало веря сам в успех проводимой авантюры.
Неприятельский флот насчитывал до 500 военных кораблей и свыше 50.000 обученных и вполне подготовленных моряков и пехоты. Наши же войска были утомлены долгим путем, изнурены голодом и жаждой, и, будучи совершенно не подготовленными к бою, должны были сразиться с во много раз превосходящими их силами неприятеля. Среди наших солдат отсутствовало единство, царил беспорядок и совершенно не было дисциплины, что особенно ярко проявилось в ходе боев. Ко всему этому Вон Гюн совершенно не обладал полководческим талантом.
В таком состоянии наши войска должны были принять бои против сильного врага, который, устроив засаду, внезапно напал на наш флот. Так 16 июля у острова Чирмурдо наш флот, прославившийся, как непобедимый, потерпел позорное поражение, а сам командующий флотом Вон Гюн, пытавшийся спастись бегством, был настигнут самураями и убит. Корейский флот был полностью разбит.
Остров Хансандо, на котором была ставка командования наших морских сил, был захвачен врагом.
Агрессоры высадили свои войска на побережье провинции Чжелла и повели наступление с моря и с суши. Враг, безраздельно господствовавший теперь на море, беспрепятственно продвигаясь на север, принудил капитулировать крепость Намвон и захватил огромную территорию на юге страны. Тем временем авангардные части неприятельских войск прошли форсированным маршем провинцию Чунчен, направляясь к Сеулу, и 17 августа подошли к Дыксану.
Так самураи совершили новое нападение на нашу родину, известное под названием "нашествие в год Денъю" (1597 г.). Снова над родиной нависла серьезная опасность. Злодеяния, совершенные самураями в отношении населения, по своей жестокости значительно превосходили их преступления в период вторжения, начатого в год Имдин (1592 г.).
Именно в этот момент, под давлением возмущения и недовольства народа, король и дворцовая верхушка вынуждены были снова назначить на прежний пост командующего объединенными морскими силами южных провинций любимца народа талантливого флотоводца Ли Сун Сина.
3 августа Ли Сун Син получил извещение о своем назначении и тотчас же выехал из Диндю в Бекпхадин, где собрались остатки разбитого корейского флота. После жестокого поражения у Пусана во флоте сохранилось всего 12 военных кораблей и 120 моряков. Однако это не смутило Ли Сун Сина, он энергично взялся за восстановление разбитого флота, и стал готовиться к бою с врагом.
Радостная весть о назначении Ли Сун Сина на пост командующего объединенным флотом трех южных провинций быстро распространилась по всей стране. Народ ликовал. Он был твердо уверен, что теперь их любимец Ли Сун Син спасет родину и народ от коварных агрессоров. Целыми толпами стекались к нему со всех концов страны простые люди. Вокруг него стали собираться прежние соратники и моряки, разбежавшиеся после поражения у Пусана.
Ли Сун Син был отрезан на суше от тыла, вследствие чего не имел возможности получать продукты питания и одежду для войска. Однако население, понимая тяжелое положение нашей рати, по собственной инициативе стало добровольно доставлять к любимому Ли Сун Сину продукты и одежду для его воинов.
Корейский двор был весьма обеспокоен подавляющим превосходством вражеского флота над нашими морскими силами, едва насчитывавшими 12 вымпелов, и потому приказал Ли Сун Сину не давать врагу боя на море, а перейти на сушу и здесь, объединившись с сухопутными войсками, сразиться с неприятелем.
Но Ли Сун Син не соглашался с решением короля. Он послал в его адрес послание следующего содержания:
"То, что начиная с года "Имдин" (1592 год) враги не смеют вторгаться на территорию Хонам и Хосе (ныне провинции Чжелла и Чунчен), свидетельствует о том, что наш флот не дает врагу доступа. Если же мы теперь распустим наш флот, то враг будет только рад этому. Как взбесившийся конь ворвется он в провинцию Чжелла, дойдет до реки Ханган. Это серьезно беспокоит меня. В настоящее время в моем распоряжении имеются всего 12 кораблей, что несомненно, меньше, чем достаточно, но однако, до тех пор, пока я жив, врагу никогда не удастся победить нас".
