История - Геродот Галикарнасский (книги онлайн без регистрации .txt) 📗

Итак, этот-то Мильтиад после возвращения из Херсонеса был тогда стратегом афинян. Дважды ему удалось избежать смерти: первый раз финикияне преследовали его до Имброса, во что бы то ни стало стараясь захватить и доставить к царю. Затем, избежав преследования финикиян, он возвратился на родину и чувствовал себя уже в безопасности. Тогда враги схватили его и предали суду по обвинению в тирании на Херсонесе. Однако Мильтиаду удалось оправдаться и от этих обвинений, и он по народному избранию был назначен афинским стратегом.

Находясь еще в походе, стратеги прежде всего отправили в Спарту глашатаем афинянина Фидиппида, который был скороходом и сделал себе из этого даже ремесло. Как потом рассказывал и уверял афинян сам Фидиппид, на горе Парфений, [762] что выше Тегеи, ему явился бог Пан. Бог окликнул Фидиппида по имени и велел сказать афинянам, почему они так пренебрегают им, тогда как он благосклонен к афинянам, часто прежде им помогал и впредь также будет полезен. И действительно, афиняне, поверив истинности слов Фидиппида, когда настали для них вновь лучшие времена, воздвигли святилище Пана у подошвы акрополя [763] и с тех пор ежегодно умилостивляют его жертвами и устраивают бег с факелами.

Итак, посланный стратегами из Афин, этот Фидиппид (по дороге, как он говорил, ему явился Пан) на второй день прибыл в Спарту. Там он предстал перед властями и сказал вот что: «Лакедемоняне! Афиняне просят вас помочь им и не допустить порабощения варварами древнейшего города в Элладе. Ведь Эретрия уже несет ярмо рабства, и Эллада стала беднее одним знаменитым городом». Так Фидиппид исполнил данное ему поручение; лакедемоняне же решили помочь афинянам. Тотчас же они, однако, не могли этого сделать, не желая нарушить закон. Это ведь был как раз девятый день первой половины месяца, а в девятый день, говорили они, нельзя выступать в поход, если луна будет неполной. [764]

Так вот, лакедемоняне ждали полнолуния, а Гиппий, сын Писистрата, тем временем вел варваров к Марафону. В минувшую ночь Гиппий видел такой сон. Ему приснилось, будто он спал со своей собственной матерью. Сон этот он истолковал так, что он вернется в Афины, отвоюет себе власть и затем окончит свои дни в старости на родной земле. Так он объяснил свое видение. Тогда Гиппий велел переправить пленников из Эретрии, которых он вез с собою, на остров стирейцев под названием Эгилия; кораблям же приказал бросить якорь у Марафона, а после высадки расположил войско в боевом порядке. Между тем на Гиппия напали чихание и приступ кашля сильнее обычного. А так как у него, как у человека уже старого, большая часть зубов шаталась, то один зуб от сильного кашля даже выпал. Зуб упал на песок, и Гиппию стоило больших усилий его искать, но зуб не находился. Тогда Гиппий со вздохом сказал своим спутникам: «Нет! Это не наша земля, и мы ее не покорим, ту часть ее, принадлежавшую мне по праву, взял теперь мой зуб».

Гиппий полагал, что сон его таким образом исполнился. К афинянам же у священной рощи Геракла [765] подошли на помощь со всем своим ополчением платейцы. Платейцы отдались под защиту афинян, и из-за них афиняне уже испытали много бедствий. А искали защиты платейцы у афинян вот как. Сначала они, теснимые фиванцами, обратились за помощью к Клеомену, сыну Анаксандрида, который находился поблизости с лакедемонянами. Однако лакедемоняне отказались, ответив так: «Мы живем слишком далеко, и вам наша помощь бесполезна. Ведь вас успеют десять раз продать в рабство, пока весть об этом дойдет до нас. Мы советуем вам стать под защиту афинян. Они — ваши соседи и могут вас защитить». Этот совет лакедемоняне дали не столько из расположения к платейцам, сколько желая вовлечь афинян в тягостные распри с беотийцами. Платейцы же послушались их. И вот, когда афиняне приносили жертвы 12 богам, платейцы сели на алтаре как умоляющие и отдали свой город под покровительство афинян. Узнав об этом, фиванцы пошли войной на платейцев; афиняне же выступили на помощь платейцам. Обе стороны уже были готовы к бою, однако коринфяне не допустили кровопролития: они находились как раз поблизости и с согласия обеих сторон установили пограничную линию и уладили спор на таких условиях. Фиванцы должны оставить в покое беотийские города, которые не желают примкнуть к Беотийскому союзу. После этого решения коринфяне удалились. Беотийцы же напали на афинян, когда те возвращались домой, но потерпели поражение. Тогда афиняне перешли границы, установленные коринфянами для платейцев, и объявили реку Асоп и Гисии границей Фиванской и Платейской областей. [766] Таким образом, платейцы отдались под защиту афинян, а теперь прибыли на помощь к Марафону.

Между тем мнения афинских стратегов разделились: одни высказались против битвы с мидийским войском, так как афиняне были слишком малочисленны; другие же (в том числе Мильтиад), напротив, советовали принять бой. Когда мнения так разошлись и верх стало брать худшее предложение, Мильтиад обратился к одиннадцатому участнику голосования, избранному афинянами по жребию полемархом [767] (афиняне ведь издревле давали полемарху равное право голоса со стратегами). Полемархом же был тогда Каллимах из Афин. К нему-то и пришел Мильтиад и сказал вот что:

Этими словами Мильтиад привлек Каллимаха на свою сторону. Когда полемарх присоединил свой голос в поддержку Мильтиада, то было окончательно решено дать бой врагу. Потом стратеги, голосовавшие за битву, когда пришел их черед быть главнокомандующими, уступили главное начальство Мильтиаду. А тот хотя и принял главное начальство, но все еще не начинал сражения, пока очередь командовать не дошла до него самого.

И вот, когда пришел по кругу черед командовать Мильтиаду, афиняне выстроились в боевом порядке для битвы вот как: начальником правого крыла был полемарх Каллимах (у афинян существовал тогда еще обычай полемарху быть во главе правого крыла). [768] За правым крылом во главе с Каллимахом следовали [аттические] филы одна за другой, как они шли по счету. Последними выстроились на левом крыле платейцы. Со времени этой битвы у афинян вошло в обычай, чтобы в Панафинейский праздник, справляемый каждый пятый год, при жертвоприношении афинский глашатай произносил молитву о даровании благ платейцам и афинянам. В то время когда афиняне строились в боевой порядок, на Марафонском поле случилось вот что: боевая линия эллинов оказалась равной персидской, но при этом центр ее составлял только немного рядов в глубину; здесь боевая линия была слабее всего, зато на обоих крыльях воины стояли более плотно.