История - Геродот Галикарнасский (книги онлайн без регистрации .txt) 📗

Между тем, пока Ксеркс вел этот разговор с братом, Аместрида послала телохранителей Ксеркса изувечить жену Масиста: она велела отрезать у несчастной груди и бросить псам, а также нос, уши и губы, вырезать язык и отправить в таком виде домой.

Масист же, еще ничего не зная об этом, но предчувствуя недоброе, бегом бросился домой. Увидев свою жену [столь страшно] изувеченной, он тотчас же, посоветовавшись с сыновьями, отправился вместе с ними и некоторыми другими людьми в Бактры. Он хотел поднять восстание в Бактрийской области, чтобы лишить царя престола. Это, как я думаю, ему, пожалуй, и удалось бы, если бы он раньше прибыл к бактрийцам и сакам. Действительно, эти народности любили Масиста, и он был сатрапом Бактрии. [1098] Ксеркс, однако, проведал замыслы Масиста и отправил в погоню за ним отряд, [который] настиг его в пути: Масист был убит вместе с сыновьями и приверженцами. Это мой рассказ о страсти Ксеркса и смерти Масиста.

Эллины же, отплыв из Микале в Геллеспонт, бросили якорь сначала из-за противных ветров у [мыса] Лекта. Отсюда они прибыли в Абидос и нашли там мосты, которые они считали целыми, уже разрушенными (ради этого-то прежде всего они прибыли в Геллеспонт). Тогда Левтихид и пелопоннесцы решили отплыть назад в Элладу. Афиняне же и их предводитель Ксантипп, напротив, решили остаться и напасть на Херсонес. Итак, пелопоннесцы отплыли [домой], афиняне же переправились из Абидоса в Херсонес и приступили к осаде Сеста.

В этот Сест — самую сильную крепость в этой стране, услышав о прибытии эллинов, собрались персы из соседних городов. Так, из города Кардии прибыл перс Эобаз и привез канаты от мостов. В городе же этом жили местные эолийцы, да еще персы и много других союзных с персами народностей.

Владыкой этой области был сатрап Ксеркса перс Артаикт, страшный нечестивец, обманувший даже царя во время похода на Афины. Артаикт ограбил храмовые сокровища [героя] Протесилая, сына Ификла из Элеунта. Ведь в Элеунте на Херсонесе в священной роще находится [святилище и] могила Протесилая. [В святилище] хранились богатства, золотые и серебряные чаши, медные статуи, [драгоценные] одежды и другие приношения. [Все это] Артаикт похитил с царского позволения, обманув царя такими словами: «Владыка! Есть тут дом одного эллина, который пошел походом на твою землю и за это его постигло справедливое возмездие — смерть. Подари мне его дом, чтобы впредь всякий поостерегся идти войной на твою землю». Этим ему легко удалось убедить Ксеркса подарить ему этот дом. Слова же Артаикта о походе Протесилая в царскую землю означали вот что: по мнению персов, вся Азия принадлежит им и правящему царю. Овладев этими сокровищами, Артаикт велел перенести их из Элеунта в Сест, а священный участок засеять и возделывать. Сам же, всякий раз когда бывал в Элеунте, то в святилище совокуплялся с женщинами. Итак, теперь афиняне принялись осаждать Артаикта. А он не был готов к осаде, не ожидая прихода эллинов: они напали на сатрапа [так внезапно], что ему некуда было бежать.

Между тем осада [Сеста] затянулась до поздней осени, и афиняне уже стали тяготиться долгим пребыванием на чужбине и безуспешной осадой. [1099] Они просили военачальников возвратиться на родину. Военачальники же ответили, что не уйдут, пока не возьмут города или пока высшие власти в Афинах не отзовут их домой. Тогда афинянам пришлось примириться с обстоятельствами.

А осажденные в крепости [херсонесцы] уже дошли до последней крайности, так, что варили и ели ремни от постелей. Когда же они съели даже и это, то персы с Артаиктом и Эобазом однажды ночью бежали из города: персы опустились по задней стороне стены, там где меньше всего было неприятелей. На следующий день херсонесцы дали знак афинянам с башен о бегстве персов и открыли [городские] ворота. Большая часть [афинского] войска пустилась в погоню за персами, а другая — заняла город.

Эобаза, бежавшего во Фракию, захватили фракийские апсинфии и по своему обычаю принесли в жертву местному богу Плистору, а спутников его умертвили другим способом. Артаикта же с товарищами, бежавшими позднее, афиняне вскоре нагнали за Эгоспотамой и частично после долгого сопротивления перебили. Остальных же взяли живыми в плен. Этих последних афиняне повели в оковах в Сест (среди них был также и Артаикт со своим сыном).

Тут-то, как рассказывают херсонесцы, случилось с одним из стражей, когда тот жарил соленую рыбу, вот какое чудо: соленые рыбы запрыгали и стали биться на огне, словно только что пойманные. И все, столпившись вокруг, изумлялись этому диву. Артаикт, который также увидел эту диковину, позвал человека, жарившего соленую рыбу, и сказал: «Друг-афинянин! Не страшись этого чуда! Оно ведь явлено не тебе, а мне. Протесилай в Элеунте этим знамением возвещает, что хотя он и мертв и превратился в мумию, но все же обладает божественной силой, чтобы покарать своего обидчика. Поэтому-то я хочу заплатить выкуп за мое преступление: за сокровища, похищенные мною из его святилища, я хочу пожертвовать [богу] 100 талантов; афинянам же, если они сохранят жизнь мне и моему сыну, я заплачу 200 талантов». Такое его предложение, однако, афинский военачальник Ксантипп отверг. Ведь его смерти требовали элеунтцы в возмездие за Протесилая, и так же думал и сам военачальник. Артаикта отвели на то место побережья, где Ксеркс велел построить мост (по другим рассказам — на холм, что над городом Мадитом), и, пригвоздив к столбу, повесили. А сына его на глазах Артаикта побили камнями.

После этого афиняне отплыли в Элладу. Они везли с собой среди другой добычи также и канаты от мостов; [эти канаты] они хотели посвятить в храмы. В этом году больше ничего не произошло.

Дед этого распятого на столбе Артаикта был Артембар, давший персам один совет. Персы приняли его и представили Киру с такими словами: «Так как Зевс отнял у Астиага владычество над Азией и вручил его персам, а среди персов — тебе, Кир, давайте же покинем нашу маленькую и притом суровую страну и переселимся в лучшую землю. Много земель здесь по соседству с нами, много и дальше. Если мы завоюем одну из них, то наша слава и уважение к нам еще больше возрастут. Так подобает поступать народу — властителю [других народов]. Ибо когда же еще нам представится более удобный случай, как не теперь, когда мы владычествуем над многими народами и в наших рукам целая Азия?». Услышав эти слова, Кир не удивился предложению и велел его выполнять. Тем не менее он советовал персам готовиться к тому, что они не будут больше владыками, а станут рабами. Ведь, говорил он, в благодатных странах люди обычно бывают изнеженными и одна и та же страна не может производить удивительные плоды и порождать на свет доблестных воинов. Тогда персы согласились с мнением Кира и отказались от своего намерения. Они предпочли, сами владея скудной землей, властвовать [над другими народами], чем быть рабами на тучной равнине.